В вопросе, был Карл хорошим или плохим королем, верх одержали представители «новой» шведской школы, но, как выразился С. Уредссон, она нисколько не научней старой, а всего лишь более лояльна к Карлу XII. И та и другая школы представляют в свою пользу многочисленные и убедительные аргументы и доказательства. И те и другие не оспаривают того факта, что Карл XII был великим шведом, но все дело упирается лишь в самую «малость» — в их интерпретацию. Большой интерес в этом смысле представили последние работы современных шведских историков П. Энглунда и Б. Лильегрена, которые сумели подняться над утвердившимися в шведской историографии мифами о Карле XII и дать в своих трудах беспристрастный образ его как человека.
С учетом вышесказанного, задача автора не была такой уж простой, и при выборе исходного материала для книги необходимо было проявлять известную деликатность и осторожность. Пришлось ограничиться использованием трудов наиболее известных и беспристрастных, на взгляд автора, биографов короля, чтобы по возможности представить на суд читателя разные точки зрения и различные подходы европейской историографии к отображению событий Северной войны и при характеристике их участников. Естественно, определенный элемент субъективности при таком подходе к изображению нашего героя остался, за что каждый читатель имеет право критиковать автора.
В тексте читатель столкнется с тем, что фамилии и имена знакомых ему исторических личностей и некоторые географические названия появятся в новом написании. Автор делает это намеренно, пытаясь приблизить их русский вариант к нормам произношения на языке оригинала (не «Левенгаупт», а «Левенхаупт», не «Рос» или «Роос», а «Рууе», не «Розен», а «Росен», не «Горн», а «Хорн», не «Алларт» или «Галларт», а «Халларт», не «Боур», а «Бауэр», не «Гилленкрок» или «Гюлленкрок», а «Юлленкрук», не «Шония», а «Скония» и т. д. Впрочем, рядом с новым названием или наименованием в скобках будет приведен также и принятый русской переводческой традицией вариант.
Определенную трудность представляет датировка событий. Дело в том, что в Швеции до 1700 года действовал юлианский календарь — старый стиль, в то время как многие европейские страны перешли уже на григорианский, новый стиль. Разница между ними в XVIII веке составляла 11 дней. С 1700 года в Швеции решили перейти на свой новый стиль летоисчисления, но в суматохе войны забыли учесть существование 29 февраля в високосные годы, и в результате возникла путаница: в 1700—1712 годах Швеция шла на 1 день впереди юлианского и на 10 дней позже григорианского стиля. С 1 марта 1712 года страна по указанию Карла XII опять вернулась к старому стилю и с этих пор отставала от нового стиля на 11 дней. Соответственно этому датировка событий у шведских историков не совпадала с их датировкой у немецких, английских и русских авторов. Всю эту путаницу усугубило и другое обстоятельство: многие авторы все даты привели в соответствие с современным григорианским календарем с учетом того, что в наше время разница между старым и новым стилем составляет уже 13 дней!
Автор данной книги в целях единообразия пытался все даты приводить по григорианскому стилю, а даты из русской истории — указывать рядом в скобках,
В заключение автор благодарит всех, кто помогал ему делать эту книгу: сотрудников В ГБ ИЛ им. М. И. Рудомино, ГПИБР, А. А, Галкина и верного и надежного спутника, Друга и жену Наташу. Особую признательность автор выражает доктору исторических наук, профессору Е. В. Анисимову за весьма ценные советы и замечания.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
МОЛОДО-ЗЕЛЕНО
Густав. Души не куют — куют мечи! Поразмыслите над этим, господа епископы!
А. Стриндберг. Мастер Улоф
[1]
Глава первая ДЕТСТВО
Герман Израэль. Ты так молод, но ужасно умен, сынок!
А. Стриндберг. Густав Васа
Начнем издалека.
В каждом из нас сидит далекий или близкий предок, и что бы там ни говорили, наследственность если не наполовину, то на добрую треть определяет черты характера человека. Благоприобретенные качества ложатся на наследственные черты, как на матрицу, и получается личность.
Род Карла XII происходит из Южной Германии — из Баварии, Пфальца и Эльзаса — и стал княжеским еще во времена Барбароссы. Потомок этого рода, владетельный князь Клеебурга в Эльзасе, пфальцграф Йохан Казимир в 1613 году в познавательных целях предпринял поездку в Швецию, которая получила многочисленные последствия, включая написание этой книги. Пфальцграфу Швеция понравилась, и он избрал ее в качестве постоянного местожительства. Йохан Казимир влюбился в сестру короля Густава II Адольфа Катерину и вскоре женился на ней.
Как пишет шведский современный историк Ф. Г. Бенгтссон, «...пфальцская кровь оказалась на редкость удачной и, несмотря на предшествующие столетия ее разжижения, еще нерастраченной, по своей свежести абсолютно превосходя скромное качество этого продукта у среднестатистического германского княжеского рода тех времен. Йохан, а потом Юхан Казимир был разумным и добросовестным человеком, основательным кальвинистом, внимательным отцом семейства и хорошим хозяином. У шведской королевской семьи были все основания считать его женихом сомнительным, но он быстро рассеял ее сомнения, выложив в качестве подарка невесте 50 тысяч риксдалеров, давая понять, что княгине Клеебургской не придется сидеть на хлебе и воде».
В результате смешения с кровью Васа, продолжает Бенгтссон, появился десятый по счету Карл Густав, зять Карла IX, наследовавший королеве Кристине, добровольно отказавшейся от трона. Карл X молниеносно включил все дремавшие в нем колесики и пружины так удачно устроенного пфальцского наследственного механизма. В результате получились слегка бурная витальность, сублимированный до уровня гения драгунский полковник и личность, лихорадочно сжигающая свою свечу жизни с обоих концов и с трудом сдерживавшая свою натуру от вырывавшихся наружу множества идей в вихре военных походов, жизненных пертурбаций и сумасшедших рискованных игр. Способный военачальник, дальновидный государственный деятель, неутомимый реформатор, он расширил территорию королевства до максимальных ее пределов, включив в него Финляндию, Ингерманландию (Ингрию), Лифляндию, Эстонию, переднюю Померанию, города Штеттин, Висмар, Бремен, остров Рюген и кое-что еще из норвежской земли. Он умер в возрасте 38 лет, не успев завершить начатого дела и оставив после себя шестилетнего сына, будущего короля Карла XI.
Некоторое сдерживание всех этих качеств можно было бы ожидать от добавки ольденбургской крови, и оно произошло. От брака Карла X Густава с Хедвиг Элеонорой Голштейн-Готторпской в 1625 году появился на свет шведский король Карл XI, на котором, как пишет Ф. Г. Бенгтссон, нейтрализующий эффект Ольденбургского дома был виден довольно отчетливо. Мышление стало мелкобуржуазным, авантюризм улегся окончательно, изгибы характера распрямились. Но никакого ослабления духовной ткани, однако, не произошло, а удивительные ресурсы воли, способность к активным действиям и редкостная самодисциплина, несмотря на неблагоприятные обстоятельства — потеря отца в раннем детстве, суровое отношение матери, безалаберное воспитание, бессистемное образование и наследование раздираемой противоречиями страны, — преодолели все преграды.
