Темперамент тем не менее бурлил и легко выплескивался через край; палка и кочерга стали подручными средствами сугубо устного управления государством, но это не помешало стать Карлу XI одним из лучших королей Швеции. Отсутствие выдающихся полководческих способностей, при наличии минимума необходимых, компенсировалось верностью государственным интересам и неуклонным следованием заветам отца и деда — быть всегда впереди, во главе войска или народа, а хозяйственная жилка пфальцского рода позволила превратить Швецию в образцовое и уважаемое всеми государство. Впрочем, короля мало кто уважал, еще меньше любили, но зато все боялись.
У Карла XI, пострадавшего, как и Иван Грозный, в малолетнем возрасте из-за своеволия вельмож, от времен опекунства остались самые тяжкие воспоминания. Вступив на трон, он повел с дворянской аристократией беспощадную борьбу на подрыв ее влияния. Некоторых из бывших членов опекунского правительства, отличившихся особыми злоупотреблениями, он привлек к ответственности. Окружив себя способными чиновниками и министрами, он навел порядок в финансах и укрепил внутреннее и международное положение Швеции. Он придерживался спартанского образа жизни, трудился день и ночь и следил за тем, чтобы все колесики государственного механизма работали точно и безошибочно. Рассказывают, что даже в день своего бракосочетания король не отступил от ежедневного распорядка, а встал в 4 часа утра и отправился инспектировать полки.
Основная задача честолюбивого Карла XI заключалась в том, чтобы навести порядок в стране, искоренить «канальство» чиновников и создать идеальный бюджет. Он провел в 1686 году церковную реформу, заставив клир больше работать на государство, прекратил в стране «охоту на ведьм», реорганизовал армию, оздоровил и развил экономику, ограничил власть аристократии и предоставил возможность участия в риксдаге крестьянам, духовенству и купечеству. При нем главным мерилом человека стало не его происхождение, а его способности и заслуги перед короной. Он был грубым и деспотичным человеком, но, вероятно, Швеция тогда заслуживала такого правителя.
Религия для Карла XI не являлась символом моды или частью традиционной церемонии, а была предметом внутренней необходимости. Грубый и замкнутый, избегавший наслаждений и удовольствий жизни, склонный к физическому напряжению, он как правитель жизнь свою проводил не в дворцовом кабинете, а большей частью в седле, в санях, на войсковых учениях или на охоте. Когда подошло время, он женился на датской принцессе Ульрике Элеоноре, сестре короля Кристьяна V, но вовсе не для того, чтобы «...давать Нам советы по государственным вопросам, а для того, чтобы рожать Нам детей». Впрочем, замечает Р. Хэттон, брак этот был вполне благополучным и счастливым, и супруги любили друг друга — каждый по-своему. Достаточно убедительно пишет об этом и современный шведский историк Бенгт Лильегрен: брак по расчету, несмотря на разницу интересов, превратился в крепкий семейный союз.
Шведский двор, планируя женитьбу молодого Карла XI, преследовал в первую очередь политические цели и выбрал ему в жены датскую принцессу. Этим Стокгольм желал сгладить острые углы застарелой вражды с Копенгагеном. Помолвка Карла и Ульрики Элеоноры произошла в 1675 году, но потом разразилась война в Бранденбурге и начались военные действия между шведами и датчанами в Сконии (так называемая Сконская война), завершившиеся поражением датчан в 1676 году под Лундом. Датский двор захотел расторгнуть помолвку, но этому неожиданно воспротивилась невеста, не пожелав никоим образом нарушить данное жениху слово. В 1679 году между Данией и Швецией был заключен мир; Карл XI, тоже человек слова, возобновил сватовство, и брак свершился.
Карл XI не любил пышных и дорогих церемоний и для свадьбы выбрал поместье Скотгорп, что на стыке провинций Халланд и Сконе. Когда Ульрика Элеонора прибыла в Скотгорп, жених был на охоте. Через полчаса он появился, и молодые впервые увидели друг друга. Свидание длилось всего четверть часа, и скромный, стеснительный швед ускакал инспектировать армию. Свадебной церемонии король уделил намного больше времени: 17 мая 1680 года в одиннадцать часов вечера его обвенчали, в два часа ночи, после свадебного обеда, молодые удалились в свои покои, а в четыре часа Карл XI уже был на ногах и занимался государственными делами. «Моей супругой стала принцесса, личность, добродетели и, кроме того, непринужденные манеры которой несказанно радуют меня...» — написал он своей тетке, королеве Кристине, в Рим.
По сравнению со своей голштинской свекровью, вдовой Карла X, Ульрика Элеонора была определенно наделена добродетелями и некоторыми способностями. Это была набожная, хорошо воспитанная и скромная женщина, отличная мать, доброго и веселого нрава человек, и ее авторитет при дворе был очень высок. Она любила искусство и литературу, обладала непосредственной, великодушной и щедрой натурой. Ей пришлось приспосабливаться к мужу, для которого литература не существовала вовсе, а в искусстве он любил лишь картины, на которых были изображены дикие звери. К тому же Карл XI был скуп и обладал грубым и вспыльчивым нравом. Ульрике Элеоноре пришлось также выдерживать все перипетии подковерной борьбы со свекровью, королевой-матерью Хедвиг Элеонорой, в пику Дании постоянно продвигавшей интересы Готторп-Голштинии и невзлюбившей невестку с первых же дней ее появления при дворе. К тому же королева-мать официально занимала в королевстве второе почетное место после сына, и королева Ульрика Элеонора была должна довольствоваться лишь третьим местом. Все иностранные дипломаты должны были наносить визит сначала матери, а потом уж супруге Карла XI.
Временами датско-голштинские противоречия в королевской семье достигали такого накала, что выплескивались за стены дворца, и Карлу XI приходилось брать чью-либо сторону (чаще всего матери), лично вмешиваться в конфликты или вводить запрет на гласность. Впрочем, молодая королева предпочитала со свекровью не связываться и удалялась в свой любимый Карлбергский дворец. По природе хрупко сложенная, болезненная, она обладала значительными внутренними резервами, сумела выстоять в этой борьбе и в течение шести с половиной лет родить семерых детей, что, вероятно, пагубно отразилось на ее здоровье и способствовало ее скорой кончине
[2]. Из пяти сыновей четверо умерли в младенческом возрасте — даже для обычных шведов того времени это был слишком высокий процент смертности. В живых остались две дочери и старший сын.
Год спустя после свадьбы в королевской семье родилась дочь. Молодая мать чувствовала себя виноватой — ведь ждали сына, но Карл XI великодушно заявил супруге: «Не падать духом, у нас с вами через год будет принц, если уж вы так этого хотите». И оказался прав: сын родился 28 июня 1682 года в Стокгольмском дворце. Шведская народная (и историческая тоже) традиция описывает этот день в самых драматичных тонах: бушевала непогода, ветер рвал с домов кровлю, город был окутан тучами пыли. Пушечные залпы известили обывателей Стокгольма о том, что королева разрешилась долгожданным наследником трона. Астрологи отмечали, что в этот день на западном горизонте погасло созвездие Vulpecula — Малой Лисицы, в то время как на востоке зажглась звезда Cor leonis — Львиное Сердце. Суеверие связывало с этими явлениями дурное будущее — войны, эпидемии, неурожаи, а самому новорожденному пророчило бурную жизнь, полную приключений и славы.
