У команд, защищающихся против «Барселоны», возникает проблема: ни один тренер не может позволить себе играть всего с тремя защитниками, ведь оставить защитника один на один с форвардом «Барсы» — это самоубийство. Поэтому на помощь им призывается четвертый игрок. Чтобы справиться с каталонским трио, кто-то должен перерезать его участникам пути снабжения. В результате на его нейтрализацию уходит не менее шести игроков, так что в штрафной площади оказывается максимум четыре нападающих — плюс иногда один на входе в нее. Это дает вратарю пространство, он видит, что происходит, и может двигаться туда, куда нужно.
Но если команда специализируется на угловых, как это делал «Уимблдон», то это реальный шанс забить: для них угловые, штрафные и вводы мяча из аута (по опасности почти не уступавшие угловым) были смертельным оружием.
Против первого удара головой, нанесенного игроком, стоящим у ближней штанги, защититься невозможно: мяч может оказаться где угодно в штрафной. Неожиданность в этом случае будет полной, хотя и у наступающей стороны не всегда имеется понимание того, куда пойдет мяч. Поэтому к воротам направляют трех-четырех игроков в надежде на то, что мяч отскочит от чьей-нибудь головы к кому-то из них.
Уго Санчес, бывший в восьмидесятые форвардом мадридского «Реала», всегда начинал с того, что закрывал вратарю обзор, становясь к нему как можно ближе, но при этом избегая фола. При подаче углового он быстро отбегал назад, так что нападающие и защитники, которые обычно следят за мячом, теряли Санчеса из виду. Каждый раз, когда мяч перелетал через вратаря, форвард был тут как тут на дальней штанге. Эта уловка помогла ему забить множество голов. Я помню, как разговаривал о ней с Гари Линекером, который признался, что тоже заметил ее и нередко забивал, пользуясь той же тактикой, что и Санчес.
При розыгрыше углового накоротке двумя игроками один-два защитника выдергиваются из вратарской, так что у набегающих форвардов появляется больше пространства, чтобы замкнуть навес. Угрожающий рывок к ближней штанге может вытянуть на себя стоящего там защитника, а иногда пост покидает даже вратарь.
Защитники тоже тщательно отрабатывают игру на стандартах. В этом случае все большую важность обретает роль тренера вратарей. Следует учесть любую ситуацию: на ближнюю или дальнюю штангу прилетит мяч; будет ли он закручен к воротам или от них; будет ли высокий нападающий блокировать голкипера; будет ли форвард рыскать в районе границы штрафной площади; не слишком ли много в команде соперника мастеров игры головой?
Правый защитник
В наши дни в большинстве команд на краю играют бывшие полузащитники, которые могут совершать длинные рывки, имеют представление об атакующем футболе и знают, что делать на чужой половине поля. Это ключевые игроки: мяч находится у них чаще, чем у любых других игроков команды. Так что они должны уметь играть.
Когда я был еще юн, за «Аякс» так играл Вим Сюрбир, который подключался с позиции правого защитника в атаку, становясь правым вингером, особенно если настоящий вингер, Шак Сварт, не был приклеен к бровке, как обычно, а перемещался ближе к центру. В конце 1960-х — начале 1970-х рывки Сюрбира были сенсацией: так больше не играл никто в Европе. В Бразилии же такой стиль игры был обычным делом. Среди известных игроков, действовавших так, можно назвать Карлоса Альберто, Леандро и Кафу справа и Франсиско Мариньо, Жуниора, Леонардо и Роберто Карлоса слева.
Сейчас целые футбольные системы строятся вокруг таких игроков, как Дани Алвес и Жорди Альба: им предоставляется пространство, чтобы эти защитники могли выполнять атакующую роль. Иногда правым вингером становится левоногий футболист, задача которого — освободить место для набегающего правого защитника. То же самое в зеркальном отражении происходит и на левом фланге. Комбинацию начинает вингер, а основная задача защитника — отвлечение соперника.
Наилучшие примеры таких пар мы снова видим в «Барселоне»: справа это Лионель Месси и Дани Алвес (который сейчас, правда, перешел в «Ювентус»), а слева — Неймар и Жорди Альба. Эти защитники современного типа бороздят бровку, так что в результате оппонент оказывается один против двоих и вынужден выбирать. Если защитник выбирает чересчур долго, до конца откладывая решение, обычно оказывается слишком поздно.
В схеме 4–4–2 левый и правый защитники выполняют более оборонительную функцию, хотя они тоже могут ходить вперед, если полузащитники берут на себя их задачи. В «Милане» у нас было похожее сочетание: я был правым полузащитником, сзади меня играл Тассотти, а рядом — Анчелотти или Райкаард. Наше трио могло и атаковать, и защищаться.
Потрясающим правым защитником был Гари Невилл. Он был не особенно одарен технически и даже не был слишком быстр, но сэр Алекс Фергюсон полностью полагался на него. Невилл славился своим видением игры и всегда выбирал нужный момент, чтобы поддержать конкретного товарища по команде, подключиться к атаке или предложить себя для паса. Он хорошо понимал, откуда идет опасность, если соперник перехватывал мяч. Невилл всегда спешил туда и действовал безжалостно.
Понятно, почему Невилл так и не стал героем для школьников, но в этом, вероятно, как раз и была его сильная сторона. Он мог бесконечно изводить соперников; он мог заставить всю команду потерять чувство цели, при этом ни на что не отвлекался сам. Он мог чуть ли не в одиночку сдерживать всю команду соперника. И чем больше я за ним следил, тем больше им восхищался. Несложно найти более изощренных технически правых защитников, но ни один из них не обладал и не обладает характером Гари Невилла.
Левый защитник
Воплощением совершенного левого защитника был Паоло Мальдини. Когда я играл с ним в «Милане», ему было всего девятнадцать, но интеллект и физические кондиции у него были на уровне взрослых игроков. Необычным преимуществом его была способность играть двумя ногами. Даже сейчас я не уверен, правшой или левшой он был изначально. Мальдини был достаточно вынослив, чтобы играть по всему левому флангу, и достаточно умен, чтобы выбирать нужный момент для подключения к атаке.
Интеллект Мальдини не ограничивался его пребыванием на поле: он был заметен и в Мальдини-человеке. Он отличался уникальным взглядом на мир, совершенно не походя на большинство футболистов. Он всегда хотел повидать мир, притом как футболист он, как ни странно, ездил мало и почти не покидал Италии. Однажды я спросил его, не сожалеет ли он об этом. Он ответил: «У меня была хорошая карьера. Конечно, я бы хотел поиграть за рубежом — возможно, в Англии, но я ни о чем не сожалею, Рууд. Я выиграл все». Это очень типичное замечание, особенно для итальянца, потому что в Италии победа — это все. Его список трофеев очень впечатляет. Играя за «Милан», он выиграл все, что мог, и не раз, а дважды или даже трижды. Но со сборной Италии победа от него ускользала: один раз он играл в финале чемпионата Европы, один раз — в финале чемпионата мира, а еще по разу ограничивался третьими местами в этих турнирах.
Немец Анди Бреме был одним из лучших левых защитников моего времени. Интересно, что он был правшой. Именно с него обычно начинались атаки «Интера», и хотя он был не так быстр, но обладал безошибочным чутьем, когда нужно ускориться. Его интуиция и штрафные удары часто оказывали решающее влияние на ход игры. Я считал Бреме грозным соперником. Играл я против него несколько раз — и за «Милан» против «Интера», и за Нидерланды против ФРГ. Выносливости ему было не занимать.
