«Веками императоры, короли и диктаторы пытались силой навязать Европе единство. Плохо это или хорошо, но им это не удалось. Следуя вашему озарению, Европа за двадцать лет стала ближе к единству, чем до этого за тысячу. Вы и ваши коллеги взяли для строительства цемент аргумента и кирпич экономического и политического интереса. Вы меняете Европу силой конструктивного предложения»
[283].
Да, сутью глобализации является размывание границ, именно это и сделал Монне. Каждый по-своему, но то же самое сделали Чингисхан и Роберт Клайв, создав империи. То же сделал и принц Энрике, открыв новые земли. И Майер Амшель Ротшильд, построив мировую финансовую систему, которая позволила людям в разных частях света стать ее частью. То же сделал и Сайрус Филд, объединив мир революционно новой системой связи. И Джон Рокфеллер, организовав мировые поставки топлива на нужды промышленности и открыв новые каналы перевода средств на благотворительные цели. Однако Монне удалось то, чего не сделали другие. «Его называли государственным деятелем, — сказал Строуб Тэлботт, президент Брукингского института и бывший заместитель государственного секретаря США, — на самом же деле он был персоной более уникальной и важной: он был ключевой фигурой в преобразовании самого понятия государственности»
[284].
* * *
Нельзя отрицать, что Евросоюз сталкивается с рядом серьезных проблем. Вот уже несколько лет как он втянут в экономический и финансовый кризис, который привел, помимо прочего, к замедлению роста экономики, высокому уровню безработицы, особенно среди молодежи, большим долгам и повышенной нагрузке на банки. Экономические проблемы, связанные с Грецией, очень опасны и обещают стать причиной многолетней напряженности внутри страны, а также породить большие политические разногласия среди стран, входящих в еврозону и ЕС. Есть и другие потрясения. Наплыв мигрантов и беженцев из Северной Африки и Ближнего Востока определяет долгосрочные перспективы свободы передвижения в Европе и создает устрашающие гуманитарные проблемы. Осложняет ситуацию и Великобритания, которая угрожает выходом из Евросоюза. Все эти трудности проверяют на прочность способность европейских чиновников формировать последовательную политику. Вдобавок ко всему граждане европейских государств глубоко разочарованы текущей политикой и мерами, предлагаемыми Брюсселем
[285]. Как результат, происходит подъем ультралевых и, особенно, ультраправых партий, слышатся призывы к национализму, возрождается ксенофобия — все то, против чего боролся Монне. Не проходит и дня без громких высказываний на тему, сможет ли ЕС справиться с раздирающими его противоречиями. На это есть как минимум четыре убедительных контраргумента.
Во-первых, европейским лидерам известно об этих проблемах. Слово самому влиятельному европейскому политику Ангеле Меркель:
«Понадобились века на то, чтобы люди и страны Европы нашли свой путь сначала к экономическому, а затем и к политическому сотрудничеству. Одним из символов этого процесса стало подписание Римского договора пятьдесят семь лет назад. Этот договор основан на убеждении, что интеграция Европы была и остается вопросом войны и мира. Кроме того, он является ключевым гарантом того, что мы с нашими ценностями, образом жизни и способом ведения дел не сдадим позиции в глобализованном мире XXI века»
[286].
Во-вторых, большинство европейских руководителей хотят учредить более сильный Экономический и валютный союз Европейского союза (ЭВС). Несмотря на глубокие противоречия, спровоцированные греческим кризисом, об этом предложении говорится в докладе, сделанном летом 2015 года. Доклад подписал председатель Европейской комиссии и поддержали председатель Европейского совета глав государств, председатель Совета министров финансов стран еврозоны (Еврогруппы), президент Европейского центрального банка и председатель Европейского парламента
[287]. Все они высоко оценили как экономические, так и политические преимущества евро. Чиновники разработали программу, призванную стать прочным фундаментом развития ЭВС. В качестве основных мер были предложены: создание крепкого банковского союза, интеграция рынков капитала и укрепление координации в финансовой сфере. «Сегодня Экономический и валютный союз Европейского союза (ЭВС) подобен дому, который строился долгие годы, но так и не был закончен. Пришло время укрепить его фундамент и превратить ЭВС в то, чем он должен быть»
[288].
В-третьих, еврозона и более широко Европейский союз вполне могут измениться. Например, какие бы аргументы ни приводили в отношении Греции, со временем Афины могут выйти из еврозоны. Возможно, выйдут и другие страны. Но в таком случае оставшимся государствам будет легче добиться еще большей интеграции. То же самое можно сказать и о выходе из ЕС Великобритании; не исключено, что это еще больше сплотит Европейский союз. В любом случае нынешний кризис следует рассматривать как часть долгого исторического процесса, в ходе которого два шага делается вперед, а один назад.
Четвертый довод против скептицизма в адрес жизнеспособности Евросоюза звучит так: он уже преодолевал несколько глубоких кризисов. «Я всегда верил, что Европа появится в результате кризиса, и этот результат будет суммой результатов всех кризисов»
[289], — писал Монне. Свои воспоминания он закончил фразой: «Суверенные государства прошлого больше не могут справляться с проблемами настоящего… и [Европейское] сообщество всего лишь этап на пути к становлению нового мира»
[290]. Принимая во внимание терроризм, киберпреступность, изменения климата, финансовую нестабильность, проблемы мигрантов и беженцев, неравномерный экономический рост и многие другие испытания, уготованные нам глобализацией, я уверен, что он прав.
Глава VIII. Маргарет Тэтчер. Железная леди, возродившая свободный рынок (1925–2013)
* * *
