– Кто-нибудь может тебя заменить?
– Нет.
– Мне казалось, у тебя есть надежные помощники.
– Есть, но в данном случае я должна была прийти туда лично. – Алекс посмотрела на часы. – Хорошо, если я успею к шести.
Она поймала себя на том, что винит Дэвида – из-за него она забыла, из-за него она застряла здесь, на этой грязной кухне у черта на куличках. Из-за него она может профукать одну из самых выгодных сделок.
– Могу я позвонить отсюда? – без особого желания спросила она.
– Зачем ты спрашиваешь – половина дома принадлежит тебе.
– Не надо мне читать лекции… – отрезала она. – Я всего лишь хочу воспользоваться этим треклятым…
Замолчав, Алекс прикусила губу. На кой черт она сходит с ума? На кой черт она в чем-то винит Дэвида или кого-то еще?
* * *
– Ты была очень убедительна.
– Думаю, я спасла сделку. – Она засунула руку в карман пальто.
Резиновые сапоги были для нее великоваты, и ноги свободно болтались в них. Интересно, чьи это сапоги?
Они шли по низинке, вдоль холмов с виноградниками, и земля хлюпала и проваливалась под их ногами. Бесконечные ряды корявых лоз, среди которых не было ни зеленой травы, ни цветов, стояли, как очередь скелетов перед вратами Аида. Алекс пробрала дрожь; к тому же ее беспокоили жуткие мысли, приходившие ей в голову в последнее время. Она поскользнулась, ухватила Дэвида за руку – жесткую, сильную. Его сила удивила ее – она забыла об этом.
– Ничего?
– Все в порядке.
– В воскресенье закончил подрезку, – гордо сказал он. – Три месяца, почти точно день в день.
– Хорошо, – бодро ответила она, предполагая, что это и должно быть хорошо.
Предвечерний свет таял, воздух свежел. Донеслось овечье блеянье, высоко над ними пролетел легкий самолет.
– Ты думаешь, я схожу с ума?
– Нет, не думаю, – произнес он с неожиданным раздражением. – Каким образом эта чертова овца туда забралась?
Алекс посмотрела, куда указывал его палец – на вершину холма за виноградником.
– Разве Урожайка за ними не приглядывает?
– Эту дурацкую собаку не интересуют овцы, она хочет только спать и гонять кроликов.
– У нее, наверное, что-то не так с генами.
Дэвид странно посмотрел на нее, потом снова взглянул на виноградник.
– Черт! Наверное, где-то в ограде пролом. – Он покачал головой. – Я думаю, тебе досталось переживаний в последнее время, и это сказывается. Нет? Ты всегда была очень собранной, потому и добилась успеха. Прежде ты не забывала ни об одном деловом свидании. Розы на лобовом стекле, в вазе. Алекс, в мире много красных роз. Приятно думать, что это послание от Фабиана, но это маловероятно. Ты цепляешься за совпадения, вкладываешь в них какой смысл и сама себе морочишь голову.
– Ничего я не морочу! – сердито отрезала она.
В конце виноградника тропинка раздваивалась.
– Обойдем озеро?
– Непременно.
Они миновали рощицу, вышли на берег. Алекс посмотрела на водную гладь, и ей стало не по себе. Это озеро всегда выбивало ее из колеи, а теперь оно имело какой-то зловещий, чуть ли не угрожающий вид. Средневековый пруд. Эти сведения из проспекта агента по недвижимости она никогда не забывала. Спрашивала себя: осушали ли его когда-нибудь, какие тайны покоятся на его дне? Озеро источало безжизненный, застоявшийся запах. Густые заросли тростника напоминали торчащие пальцы утопленника. На расстоянии ста ярдов от берега, в центре озера, виднелся странный восьмиугольный остров из бетона. Под островом на дне озера был танцевальный зал. Агент один раз в спешке провел их туда. Зал соорудил в конце прошлого века один эксцентричный инженер, который был каким-то боком связан со строительством лондонской подземки, как сказал им агент. Теперь спускаться туда было опасно.
При воспоминании об этом месте ее передернуло. Они тогда вошли через дверь где-то в зарослях кустарника, миновали туннель под озером, открывали и закрывали разные герметичные двери, предусмотренные на случай затопления, как сказал агент. А потом оказались в огромном помещении с куполообразной стеклянной крышей, покрытой слизью и «щупальцами» водорослей. Иногда над ними мелькали темные тени рыб, заметные в мутной воде. На полу оказалась подозрительная лужа. Агент нервно посмотрел вверх и сказал, что крыша может обвалиться в любую минуту. Это было четыре года назад.
– Помнишь, как мы ходили в этот танцевальный зал? – спросила она у Дэвида.
Он кивнул.
– Он все еще существует?
– Я собирался посмотреть. Как-нибудь поеду на лодке с дыхательной трубкой, посмотрю – все ли там как прежде.
– Ты можешь пройти по туннелю.
– Слишком опасно. – Он покачал головой. – Если случилась протечка и один из отсеков затоплен, стоит открыть дверь – и ты утонешь. Фабиан очень интересовался этим местом. В прошлом году я устроил ему головомойку, когда он попытался туда проникнуть. Жаль – было бы неплохое место для вечеринок.
– Мне казалось, ты больше не любишь вечеринки.
– Моей роли смотрителя шато это как раз подходило бы, как ты думаешь? Отмечать новый урожай вечеринкой под озером, а?
Она улыбнулась.
Он вытащил свою табакерку, снял крышку.
– Слушай, Алекс, то, что я сказал, не имело никакого отношения к тебе. Я по-прежнему очень тебя люблю и всегда буду любить… это моя проблема, и мне с ней жить. Фабиан умер. Медиумы – шарлатаны. Пока ты готова платить, они будут брать у тебя деньги.
Дэвид помял сигарету между пальцами, потом сунул в рот. Они остановились, и он щелкнул зажигалкой. Сладковатый дымок окутал Алекс.
– Откуда медиуму стало известно про грузовик?
– Ничего ему не стало известно. Он прочел о грузовике в газетах, а ты его считаешь гением. Ну хорошо, ты назвалась фальшивым именем… возможно, есть какая-то женщина, сын которой погиб в катастрофе с грузовиком. На дорогах каждую неделю погибают сотни людей. Ты подумай об этом.
– Он не сказал, что это был грузовик. Он сказал, что Фабиан крикнул про грузовик.
– Послушай, ты только подумай, что мы сейчас делаем – ворошим все это заново. – Он покачал головой. – Твой медиум – Форд или как его там – сказал, что он на связи с Фабианом?
Алекс кивнула.
– Значит, он хочет этим сказать, что Фабиан выжил… что он остался жив после того несчастного случая, пусть и находится в ином мире… в мире духов, или как он его называет.
Она снова кивнула.
– Значит, после катастрофы Фабиан наверняка должен был понять, что ошибся, что то была легковушка, а не грузовик? Почему же он не сообщил об этом медиуму?
