Дэвид сидел за кухонным столом, держа во рту помятую сигарету, на столе лежали бумаги. На утро, судя по всему, работы ему хватит.
– Ну, тебе звонили?
Он отрицательно покачал головой:
– Я жду звонка позже.
Алекс кивнула, прошла в гостиную, села. Здесь было темно, тихо.
Оставь это, говорил ей инстинкт, оставь, забудь, уйди куда подальше, вернись к священнику, скажи ему.
«Если случилась протечка и один из отсеков затоплен, стоит открыть дверь – и ты утонешь»…
«Не позволяйте ему, миссис Хайтауэр»…
«Мама»…
«Не слушайте этого маленького ублюдка»…
«Четвертого мая»…
«Четвертое мая.
Сегодня».
Алекс беспокойно встала, подошла к пустому камину, взяла фотографию Фабиана на трехколесном велосипеде. С его пухлого улыбчивого лица невинно смотрели маленькие глазки. Увидеть что-то можно было, если смотреть внимательно, очень внимательно. Она медленно, тяжело поставила фотографию на место.
«Четвертое мая.
Сегодня».
«Сегодня, мама»…
«Миссис Хайтауэр, не позволяйте ему»…
Кэрри.
«Они собираются выпустить меня…»
Алекс прошла в кухню. Дэвид улыбнулся ей.
Бога ради, уйди ты в свой сарай, куда-нибудь, куда угодно. Почему ты выбрал именно это утро? Дай мне взять ключ. Я должна его взять.
– Мы могли бы съездить поесть куда-нибудь в паб.
– Поесть? – рассеянно повторила она.
– Настоящий ланч в пабе, как тебе? Мы сто лет не делали этого.
– Не делали?
Она чувствовала на себе его взгляд.
– Алекс? С тобой все в порядке?
Она безучастно смотрела на него. Его слова эхом звучали в ее голове.
«В порядке? В порядке? В порядке?»
Она поняла, что падает, и ухватилась за стену, но та наклонилась. Заскрежетал по полу стул, потом Алекс почувствовала твердую руку Дэвида.
– Сядь.
«Сядь… сядь…»
Чуть скрипнул под ней стул, покачнулась стена. Потом резко обрушился потолок. Вся комната наклонилась набок, а пол ринулся ей навстречу, больно ударил в плечо.
Дэвид стоял рядом с ней на коленях. Она слышала его голос откуда-то из далекого далека.
– Я вызову доктора… доктора… доктора… доктора…
Она отрицательно покачала головой, и потолок, казалось, начал вращаться, словно был привязан к ее голове веревкой. Она чувствовала твердую половую доску у себя под головой.
– Нет. Все нормально. Правда, сейчас все будет в порядке.
Она взглянула ему в лицо, в колючие завитки бороды.
– Все нормально. – Она поднялась на шаткие ноги, огляделась.
Стены оставались на своих местах. Алекс села на стул.
– Вероятно, от напряжения.
– Тебе нужно отдохнуть. Мы могли бы поехать куда-нибудь вместе… взять отдельные номера…
Она улыбнулась:
– Если бы все было так просто.
Телефон звякнул, потом раздался обычный звонок. Дэвид смотрел на аппарат, дал ему прозвониться несколько раз.
– Не хочу, чтобы им казалось, что мне это очень уж нужно, – улыбнулся он ей.
«Да сними уже трубку, бога ради, сними. Это невыносимо. Пожалуйста, сними трубку».
Разговор был короткий, немногословный. Наконец Дэвид повесил трубку.
– Это не то, чего я ожидал. – Он посмотрел на часы.
«Пожалуйста, звоните поскорее. Вы должны позвонить поскорее. Должны».
К полудню Дэвид устал от бумажной работы.
– Я, пожалуй, пойду в винодельню, – сказал он. – Ты присмотри, чтобы все было в порядке.
Сарай с его чанами, странными машинами, кисловатым запахом. Это были его любимые угодья. Он не мог оторваться от них даже на несколько часов.
– Я крикну, – пообещала она.
– Батлер. Его зовут Джеффри Батлер.
– Хорошо.
Алекс проводила Дэвида взглядом, потом вышла в коридор и открыла шкаф с обувью. С верхней полки вытащила большой пластиковый фонарь, включила его, направив свет себе в лицо, моргнула от яркости луча, выключила и положила на место.
Джеффри Батлер позвонил через два часа. Часы показывали пятнадцать минут пятого. Два часа она провела, глядя на ключ, на фонарь на полке близ него, еще два часа ожидания, волнения, потерянного времени. «Четвертое мая…»
– Джеффри Батлер на проводе! – прокричала наконец Алекс в дверь винодельни, потом поспешила назад по двору, опасаясь, как бы Джеффри Батлер не передумал и не повесил трубку. – Мистер Батлер, он ответит вам через минуту, – сказала она, глядя на ключ.
На ключ, который уже был почти что ее.
«Господи боже, да шевелись ты». Но нет – он копался в своих бумагах, делал записи, одни, другие… Она могла бы взять ключ теперь и уйти, пока он занят разговором. Но если он увидит, что ключа нет? Нет, слишком рискованно.
– Карбонат кальция, – сказал Дэвид. – Мел. Да, – хохотнул он, – обычный мел, уменьшает кислотность. Нет-нет, все верно, самый обычный мел. И вообще, все теперь озаботились кальцием, считается, что он полезен для здоровья. Да, конечно, все в пределах предписанных ЕЭС норм.
«Давай, давай!»
Наконец он повесил трубку, потом подошел к ней, обхватил руками ее шею и радостно расцеловал в обе щеки.
– Все есть, – сказал он. – Все есть! Это будет черт – те что!
– Хорошо.
– Джеффри Батлер. Он будет осуществлять поставки постоянно, включит меня в список.
– Очень рада за тебя.
– Я тебе вот что скажу: чтобы ему понравилось, аргументы должны были быть очень весомыми. Мы сегодня выедем куда-нибудь. Отпраздновать. Не против?
– С удовольствием.
– Ты не возражаешь, если я на какое-то время вернусь в винодельню… хочу попробовать кое-что к его… ты не очень будешь против?
– Нет-нет, – сказала она. – Я ничуть не буду против.
Она следила через окно, как он шел по двору в винодельню. И уже собиралась взять ключ, когда услышала шум подъезжающей машины. Клиент или турист? Бесплатные дегустации в любое время. Посетителям всегда рады. «Уезжай, – взмолилась она про себя, – убирайся поскорей, кто бы ты ни был, черт тебя подери!»
Ключ пришлось оставить на месте – Дэвид мог в любую минуту прибежать за штопором, за парой стаканов, за чем угодно!
Алекс сердито прошла в гостиную, села на диван и уставилась на маленького мальчика на трехколесном велосипеде. Пухленький мальчуган с темными задумчивыми глазами.
