– А годы идут, и ты их не замечаешь. Для мужчин все это намного проще. Ведь семья никак не влияет на развитие их карьеры. А у нас, женщин, все наоборот, сколько бы Служба ни говорила о равенстве полов. Да еще эти декретные отпуска… Вот так и не оказалось ни одной живой души, ради которой я должна была сделать свой выбор, – Хелен пожала плечами. – Никого, кто действительно заслуживал бы такой жертвы. А теперь…
– И вы обо всем этом жалеете? – задала Ким еще один вопрос.
Подумав минуту, Хелен покачала головой.
– Нет, это был мой выбор, и я готова за него ответить. – Она опять улыбнулась. – Меня комиссовали в соответствии со статьей А19.
Ким знала об этой спорной статье, которая позволяла Службе отправлять в вынужденную отставку старших офицеров, прослуживших тридцать и более лет. Эта статья была разработана в суровые годы всех и всяческих ограничений и с 2010 года применялась «в интересах повышения эффективности Службы». После таких сроков службы многие офицеры сами с готовностью уходили в отставку в возрасте пятидесяти пяти лет. Но другие сопротивлялись.
– А вы подавали на апелляцию? – поинтересовалась Стоун.
– Безуспешно, – пожала плечами Хелен и осушила кружку. – И на этой ноте я вас покину и ненадолго прилягу.
Ким еще раз поблагодарила женщину, прежде чем заполнить фильтр новой порцией кофе. Она чувствовала, что не сможет заснуть.
Глава 39
Ким вернулась в штабную комнату и прикрыла за собой дверь. Веки Стейси слегка подрагивали, а негромкое похрапывание, раздававшееся из угла Брайанта, говорило о том, что он тоже спит.
Доусон потер глаза и перевернул страницу. Ким смотрела на него несколько минут, а потом приняла решение.
– Кев, отложи-ка ты этот файл на минутку, – сказала она, приблизившись.
На лице мужчины появилось покорное выражение. Видимо, он слишком устал, чтобы думать о том, что он еще успел натворить.
Ким положила на стол между ними папку.
– Расслабься, Кев. Я просто хочу обсудить с тобой кое-что.
Доусон заметно выдохнул и посмотрел на папку.
– Речь идет о деле Дивэйна Райта, – пояснила Ким.
Глаза мужчины слегка сощурились, и в уголках глаз появились едва заметные морщинки.
– А я думал, что мы…
– Я тоже так думала, но получается, что я кое в чем ошибалась.
Кевин подался вперед. Ему не надо было напоминать об этом деле, ведь оно было закрыто всего несколько дней назад.
Это не первая связанная с бандами смерть, с которой им пришлось столкнуться, и далеко не последняя. Вместе с Лондоном, Манчестером и Ливерпулем Бирмингем входил в четверку городов, в которых банды представляли наиболее серьезную проблему. В некоторых районах Лондона и Манчестера отношения между бандами уже стали превращаться в подобие отношений между «Калеками»
[41] и «Кровниками»
[42] в США.
Самыми известными бандами были «Бруммагемские
[43] парни», «Парни из бургер-бара» и «Джонсоны». В одном из недавних документальных телефильмов было показано примирение между «Парнями из бургер-бара» и «Джонсонами», состоявшееся после жестокой уличной войны между ними. С тех пор в определенных районах уровень преступлений против личности действительно значительно понизился.
«Бандюги из Холлитри» формировались не по расовому, а по территориальному принципу. Они не дотягивали до уровня «Бруммагемских парней», «Джонсонов» и «Парней из бургер-бара», но контролировали проституцию и наркотики на большой территории, на которой жили приблизительно четыре тысячи жителей.
– А вы все не можете забыть этого парнишку, да? – спросил Доусон.
Когда Ким оставила Райта в постели, было позднее утро, а ко времени ланча он был уже мертв. Лирона, главаря банды, арестовали через два часа, сразу же после того, как разглядели, как он надевает маску в машине, на записях с больничных камер наблюдения. Банда просто не рассчитала, что одна из камер может смотреть прямо на автостоянку.
Ким согласно кивнула.
– Открой файл и прочитай два первых отчета.
Доусон вытащил документы и стал читать. Первой шла запись показаний Конроя Бланта, издателя «Дадли стар», которые он дал под присягой. В них Блант подтверждал время, когда статья Трейси Фрост была зарегистрирована и одобрена редакцией, после чего направлена в печать. Второй документ был справкой о смерти Дивэйна Райта. Доусон прочитал оба и посмотрел на Ким. Постепенно в его глазах появилось понимание.
– Так это была не она? Не Трейси Фрост? Ведь он был уже мертв к тому времени, когда газеты появились в киосках.
– Обрати внимание – в статье она только сообщает о том, что он еще жив, а банда об этом уже давно знает, – заметила Ким.
Имея трех сестер и не имея матери, Дивэйн пал жертвой техники обольщения, которая часто использовалась бандой из Холлитри. Бандиты регулярно устраивали вечеринки, на которые приглашались все окрестные дети в возрасте 12–13 лет. На этих сборищах им обещали деньги, секс и жизнь, полную опасностей и приключений. То есть все, о чем может мечтать подросток.
Если вечеринки не давали результата, то были и другие способы. Одним из самых популярных было убедить ребят, что они вступают в клуб, или группу друзей, созданный для защиты их собственных интересов. Бандиты находили неблагополучных подростков и прямо заявляли тем, что их никто, кроме них, не любит.
Других детей ловили на обязательствах. Банда оказывала им услугу – платила по счету или избивала кого-то по их указанию, – а после этого требовала от них оплаты долга и лояльности.
А еще бандиты не чурались таких прямых способов, как избиения и угрозы членам семьи.
Попасть в банду было легко, выбраться из нее – гораздо труднее.
– Черт побери, – произнес Доусон, засовывая руки в копну волос.
– Итак, Кев, ты догадываешься, что все это может значить?
– Только то, что информатор банды ходит где-то среди нас… Боже, командир, мы просто обязаны выяснить, кто это. Ведь паренек умер.
Ким улыбнулась. Именно такой реакции она ждала от молодого сержанта.
– Так займись этим, Кев. Выясни, кто это.
– Шутите? – фыркнул сержант. – Вы что, хотите поручить это дело мне?
