Женщина, сидевшая на месте водителя, опустила окно и уже была готова разразиться проклятиями:
– Какого?..
– Вы не видели маленькой девочки, которая гуляет без сопровождения? – прервала ее Ким.
Женщина покачала головой, и ее гнев мгновенно улетучился.
Проклятье. Эмили должна была пройти здесь всего несколько минут назад. Почему никто не обратил внимания на десятилетнего ребенка, в одиночестве шатающегося по улице в такое время суток?
«Эмили, где ты?» – закричала про себя Ким.
Она глубоко вздохнула и двинулась дальше. Еще несколько шагов, и тротуар перед ней, так же как и ее ботинки, осветился ярким светом.
Ким охватила волна надежды. За двойным стеклом весело мигали яркие огни минимаркета.
И Ким сразу же поняла, что если б она сама захотела спрятаться, то обязательно зашла бы именно сюда.
Перебежав дорогу, инспектор заглянула в окно. Кассирши на месте не было.
«Прошу тебя, Эмили, окажись именно здесь», – взмолилась Стоун, входя в магазин.
Где-то в недрах его прозвучал колокольчик.
В торговый зал вышла женщина лет пятидесяти в темно-синих брюках и вязаной куртке на молнии.
– Вы не видели здесь маленькой девочки? – с ходу выпалила Ким.
– А вы кто такая?
Ким чуть не закричала от облегчения. Эмили была здесь, иначе ей просто ответили бы «НЕТ».
Никогда в жизни она не показывала свой жетон с большим удовольствием.
– Детектив-инспектор Стоун. Девочка звонила мне сегодня вечером, чтобы я приехала и забрала ее.
– Пойдемте, – сказала женщина.
Она провела Ким в конец магазина, к двери, на которой было написано: «Посторонним вход воспрещен».
Эмили сидела в углу небольшого служебного помещения, в котором хранились чай и кофе и стояло несколько шкафов для одежды.
Ким бросилась к девочке и схватила ее за руки.
– Эмили, почему же ты ушла из пиццерии?
Бедная девочка была бледна, и время от времени по ее телу пробегала дрожь. Ее руки казались просто ледяными.
– Мне пришлось… – сказала она, глядя на Ким полными ужаса глазами.
Стоун присела на корточки. По телефону голос девочки звучал совсем по-другому.
– Эмили, что случилось?
– Это был он, – сказала девочка, и из глаз у нее выкатилась первая слеза. – Я его видела. Я видела человека, который меня похитил.
Глава 80
Когда они входили в пиццерию, Ким крепко держала девочку за плечо. Толпа схлынула, и перед прилавком стояли только двое.
Мэтт рыскал по окрестностям, разыскивая «синюю машину с большим багажником». Больше Эмили ничего не могла сказать о машине ее похитителя.
Хотя Ким сильно в этом сомневалась, девочка настаивала, что это был именно он и что они встретились с ним глазами. Она была уверена, что мужчина ее заметил, и именно поэтому убежала из пиццерии. Ким надеялась, что Мэтт найдет его, если тот ошивается где-то неподалеку, а сама ни на секунду не отпускала девочку.
Хотя сами поиски были явно бесполезными. Мужчина, которого видела Эмили, имел перед ними десяти- или пятнадцатиминутное преимущество.
Если девочка все запомнила правильно, то он пересек перекресток и направился в сторону Сторбриджского кольца. А оттуда мог уехать куда угодно.
Ким поймала взгляд управляющего пиццерией и кивнула в сторону ресторанных столиков, на ночь отгороженных от прилавка черной лентой.
– Можно?
Управляющий кивнул и зажег лампу над самым дальним столиком в углу.
– Спасибо, – поблагодарила Стоун и приподняла черную ленту, чтобы Эмили могла пройти.
Сама Ким предпочла бы остаться в служебном помещении минимаркета, но продавщица недвусмысленно намекнула на то, что ей пора закрывать магазин.
Инспектор помогла Эмили сесть и устроилась напротив.
– Почему ты убежала из дому?
– Я просто не могла больше этого терпеть, – начала Эмили, глядя на столешницу прямо перед собой. – Живем как в тюрьме. Мне и пошевелиться нельзя без того, чтобы Ма не спросила, что я делаю. За последние тринадцать месяцев я выходила из дома шесть раз. Один раз – к доктору, два раза – к дантисту и несколько раз – в магазины за одеждой.
Ким понимала ее. В Фезерстоуне заключенные пользовались большей свободой, чем этот ребенок.
Девочка испуганно посмотрела в окно.
– Он не вернется, Эмили, – успокоила ее Ким. – И с тобой ничего не случится, пока я рядом. Я тебе обещаю.
– Я знаю, но у меня перед глазами сейчас стоит его лицо. – Девочка кивнула и улыбнулась.
Ким поняла, что Эмили не успокоится, пока родители не приедут за ней и не увезут ее из этого района.
– А почему ты решила позвонить мне? – мягко спросила Стоун, наклоняясь к девочке.
– Потому что я слышала, что вы сказали Ма. И сразу догадалась, что вы все понимаете. И еще я слышала, что вы хотели со мной поговорить, поэтому и взяла вашу карточку со стола.
Ким не могла не почувствовать симпатию к этой грустной девочке. Но она хорошо помнила о своих обязанностях.
– Знаешь, Эмили, ты должна позвонить маме.
Девочка кивнула, но ее нижняя губа задрожала.
– Она не будет на тебя сердиться. Сейчас она, скорее всего, очень напугана.
– И она никогда не изменится, правда? – печально спросила Эмили.
На это Ким ничего не сказала. Про себя она подумала, что девочка, скорее всего, права.
– Давай мне свой телефон… – протянула руку Ким.
– А у меня его нет. Ма сказала, что через него можно выйти в Интернет, а мне это запрещено.
– Какой у вас номер дома? – спросила Стоун, доставая свою трубку.
Эмили стала диктовать цифры, а Ким сразу же их набирала. Номер оказался занят. Инспектор непрерывно нажимала кнопку повторного набора. На пятой попытке трубку сняли.
– Алло?
В этом одном слове Ким услышала и волнение, и страх говорившей.
– Миссис Трумэн, говорит Ким Стоун. Мы с вами встречались…
– Прошу вас, освободите линию. Моя дочь…
– Находится сейчас со мной, – быстро вставила Ким.
– Ч-что вы сказали?
– С ней всё в порядке, миссис Трумэн. И она в безопасности.
– Слава тебе господи… Боже… Благодарю…
Ким протянула трубку Эмили.
По щекам девочки потекли слезы, и инспектор поняла, что она услышала рыдания своей матери на другом конце линии.
