Стефани Тейтл понимала, что непривитый ребенок в детском саду – это риск для ее сына.
Я отдаю себе отчет, что антипрививочное движение существует столько же, сколько сами прививки. Но я не знаю, задумывались ли эти родители о том, что коллективный иммунитет, которым они пользуются в своих интересах, нацелен на защиту именно тех детей, которым действительно нельзя прививаться. Пока что нам придется нанять [для сына] няню. Когда он будет готов отправиться в школу, перед нами снова встанет этот вопрос. Поскольку мы хотим, чтобы у него по возможности была “нормальная” жизнь, мы, скорее всего, посадим его в желтенький школьный автобус и будем держать кулаки, чтобы сидящий рядом одноклассник не ходил на выходных в гости “на ветрянку”. Ведь то, что для этого ребенка “просто ветрянка”, для моего может быть вопросом жизни и смерти.
Сотням тысяч людей в США действительно нельзя делать прививки, как сыну Стефани Тейтл, и они поневоле зависят от окружающих.
В 1998 году Хардин написал продолжение своей статьи под названием “Продолжение ‘Трагедии общин’”. В течение тридцати лет Хардин наблюдал, как воздух, море и земля все сильнее загрязняются из-за тех самых “скотоводов”, которые не думают о “вытравливании пастбища”. И пришел к горькому выводу. “Мы всячески лелеем в себе индивидуализм, поскольку он порождает свободу, – писал Хардин. – Но это сомнительное приобретение”
[483].
Глава девятая
Скверный сезон
Бывает же, что какие-нибудь лекарства изымают из продажи, потому что считается, что они небезопасные. Чем вакцины хуже?
Дженни Маккарти в программе Ларри Кинга, 3 апреля 2009 года
Падение уровня коллективного иммунитета в США в начале XXI века не заставил антипрививочников умолкнуть. Хотя о Барбаре Ло Фишер с ее Национальным центром информации в последнее время слышно уже не так часто, ее место заняли другие организации, в частности Коалиция за безопасность прививок. Она сформировалась из нескольких групп, убежденных, будто вакцины вызывают аутизм, и стиль борьбы у нее совсем иной – более злобный, грубый, резкий и куда менее профессиональный.
Дженни Маккарти родилась 1 ноября 1972 года в Чикаго, штат Иллинойс. Она училась в Средней школе св. Турибия в южной части города, а в старших классах – в Школе свободных искусств матери Маколи. Затем Дженни поступила в Университет Южного Иллинойса в Карбондейле и собиралась стать медсестрой. Но сердце у нее к этому не лежало: девушка мечтала стать фотомоделью.
Успех пришел к ней сразу. В октябре 1993-го Дженни Маккарти стала “девушкой месяца” журнала Playboy. На этом ее сотрудничество с Playboy не кончилось. В дальнейшем Маккарти вела телешоу Playboy под названием Hot Rocks, где показывают музыкальные видеоклипы без цензуры, и шоу знакомств “Выбери меня”. В 1996 году она сыграла эпизодическую роль в комедии “Семейка придурков”. В том же году журнал People включил Дженни Маккарти в список пятидесяти самых красивых людей в мире.
Кинематографическая карьера Маккарти не исчерпывается ролью в “Семейке придурков”. В 1998-м ей дали небольшую роль в комедии “Бейскетбол”, а еще через год – в фильме “Бриллианты”, режиссером которого был Джон Ашер, за которого Дженни и вышла замуж в сентябре 1999 года. Через несколько лет, 18 мая 2002 года, в Лос-Анджелесе родился их единственный ребенок Эван. Но все складывалось не очень гладко. После случайного разговора с прохожей Маккарти поняла, что с ее ребенком что-то не так. “Как-то вечером я достала с полки мою колоду таро ‘Архангел-Оракул’, перетасовала и вытащила карту, – вспоминает она. – Эту карту я вытягивала постоянно вот уже несколько месяцев. Впору с ума сойти. Толкование гласило, что мне предстоит помогать обучать детей индиго и кристальных детей. [А потом] на улице к нам с Эваном подошла какая-то женщина и сказала: ‘Ваш сын – кристальный ребенок’. И ушла. Помню, как я подумала: ‘Городская сумасшедшая’. А потом застыла как вкопанная. Господи, она же сказала – кристальный ребенок, как карта таро!”
[484]. Вскоре Дженни Маккарти поняла, что сама она – взрослый индиго, а Эван – кристальный ребенок. Хотя в дальнейшем Эвану поставили диагноз “аутизм”, Маккарти черпала силы в идее, что кристальных детей часто ошибочно считают аутистами. А ведь, как пишет Дорин Верче, автор книги “Забота о детях индиго”: “Кристальные дети не заслуживают, чтобы на них вешали ярлык ‘аутизм’! Они не аутисты, они ВАУ-тисты!”
[485].
Однако в 2005 году Дженни Маккарти передумала. Она бросила гадать на картах таро и пришла к мысли, что у ее сына действительно аутизм и что вызвали его вакцины. Восемнадцатого сентября 2007 года она описала момент, навсегда изменивший ее жизнь, миллионам зрителей шоу Опры: “Перед тем, как моему сыну сделали прививку от кори, краснухи и паротита, я спросила врача: ‘У меня очень плохое предчувствие по поводу этой прививки. От нее же бывает аутизм, да?’ А он ответил: ‘Нет! Глупости. Просто матери очень хотят найти виноватого в том, что у их детей аутизм’. И обругал меня. А потом медсестра сделала прививку. И я помню, как все повторяла: ‘Нет, не надо, ради Бога!’ А вскоре после этого я заметила перемену в сыне. В его глазах больше не было души”.
К 2007 году уже вышло несколько исследований, доказавших, что вакцина против кори, краснухи и паротита не вызывает аутизм, но Дженни Маккарти была непоколебима. “Мои научные данные – это Эван, он дома, – сказала она. – Вот моя наука”
[486].
Благодаря своей славе модели Playboy и карьере в кино Маккарти вскоре стала самым узнаваемым борцом против прививок в США.
Рис. 19. Дженни Маккарти с мужем Джоном Ашером на вечеринке в особняке Playboy. Маккарти стала самым узнаваемым борцом против прививок в США. (Courtesy of Kenneth Johansson/Corbis.)
Дженни Маккарти во многом похожа на Барбару Ло Фишер. Обе драматизируют особенности своей биографии и живописуют их яркими душераздирающими красками. Фишер утверждает, что нарушение обучаемости у ее сына вызвано поражением мозга, а Маккарти уподобляет некоторые симптомы аутизма у своего сына смерти. Когда во время интервью на канале CNN у Дженни Маккарти спросили, не приведет ли ее крестовый поход против прививок к тому, что дети будут умирать от инфекций, которые можно предотвратить, она ответила: “От прививок тоже умирают. Эван, мой Эван, мой сын, умер у меня на глазах за две минуты”
[487]. Кроме того, Маккарти, как и Барбара Ло Фишер, глубоко презирает органы здравоохранения и фармацевтические компании. “По-моему, им пора опомниться и больше не мучить наших детей”, – заявила она
[488]. Наконец, обе – и Барбара Ло Фишер, и Дженни Маккарти – постоянно меняют содержание своих выступлений в зависимости от духа времени. Барбара Ло Фишер начала с вакцины против коклюша, но затем переключилась на вакцины вообще, утверждая, что они вызывают хронические болезни. Маккарти при поддержке активистов экологического движения вроде Роберта Ф. Кеннеди-младшего и Дона и Дейрдре Аймас впоследствии все же решила, что аутизм у ее сына вызван не вакциной против кори, краснухи и паротита. Дело в ядах в составе вакцин, ведь в них входит ртуть, алюминий и антифриз. (Правда, впоследствии Дженни Маккарти несколько испортила впечатление от собственного лозунга “Прекратите вводить в организм токсины”: “Обожаю ботокс! – сказала она. – Просто обожаю! Я применяю его в минимальных дозах, чтобы лицо все-таки шевелилось. Но это прямо спасение, честное слово!” Ботулотоксин (“ботокс”) вырабатывается бактерией, которая вызывает ботулизм, и это один из сильнейших ядов, известных человечеству.)
