– Que pasa?
[16] – крикнула Сьюзен какому-то мальчонке.
Он прокричал ей в ответ. Сьюзен обернулась к мужу:
– Это американцы, они снимают здесь кинофильм.
– Любопытно, – откликнулся Уильям (он стоял под душем). – Давай посмотрим. По-моему, не стоит сегодня уезжать. Попробуем усыпить подозрения Симса. И поглядим, как делают фильмы. Говорят, в старину это было любопытное зрелище. Нам не худо бы немного отвлечься.
Отвлекись попробуй, подумала Сьюзен. При ярком свете солнца она на минуту совсем забыла, что где-то тут, в гостинице, сидит некто и курит несчетные сигареты и ждет. Глядя сверху на веселых, громогласных американцев, она чуть не закричала: «Помогите! Спрячьте меня, спасите! Перекрасьте мне глаза и волосы, переоденьте как-нибудь. Помогите же, я – из две тысячи сто пятьдесят пятого года!»
Но нет, не крикнешь. Фирмой путешествий во времени заправляют не дураки. Прежде чем отправить человека в путь, они устанавливают у него в мозгу психическую блокаду. Никому нельзя сказать, где и когда ты на самом деле родился, и никому в Прошлом нельзя открыть что-либо о Будущем. Прошлое нужно охранять от Будущего, Будущее – от Прошлого. Без такой психической блокады ни одного человека не пустили бы свободно странствовать по столетиям. Будущее следует оберечь от каких-либо перемен, которые мог бы вызвать тот, кто путешествует в Прошлом. Как бы страстно Сьюзен этого ни хотела, она все равно не может сказать веселым людям там, на площади, кто она такая и каково ей сейчас.
– Позавтракаем? – предложил Уильям.
Завтрак подавали в огромной столовой. Всем одно и то же – яичницу с ветчиной. Тут было полно туристов. Появились приезжие киношники, их было восемь – шестеро мужчин и две женщины, они пересмеивались, с шумом отодвигали стулья. Сьюзен сидела неподалеку, и ей казалось – рядом с ними тепло и безопасно, она даже не испугалась, когда в столовую, попыхивая турецкой сигаретой, спустился мистер Симс. Он издали кивнул им, и Сьюзен кивнула в ответ и улыбнулась: он ничего им не сделает, ведь здесь эти восемь человек из кино да еще десятка два туристов.
– Тут эти актеры, – сказал Уильям. – Может, я попробую нанять двоих, скажу, что это для забавы, – пускай переоденутся в наше платье и укатят в нашей машине; выберем минуту, когда Симс не сможет видеть их лиц. Он часа три будет гоняться за ними, а мы тем временем сбежим в Мехико-Сити. Там ему нас вовек не отыскать!
– Эй!
К ним наклонился толстяк, от него пахло вином.
– Да это американские туристы! – закричал он. – Ух как я рад, на мексиканцев мне уже смотреть тошно! – Он крепко пожал им обоим руки. – Идемте позавтракаем все вместе. Злосчастье любит большое общество. Я – Злосчастье, вот мисс Скорбь, это мистер и миссис Терпеть-не-можем-Мексику. Все мы ее терпеть не можем. Но мы тут делаем первые наметки для нашего треклятого фильма. Остальные приезжают завтра. Меня зовут Джо Мелтон. Я режиссер. Ну не паршивая ли страна! На улицах всюду похороны, люди мрут как мухи. Да что же вы? Присоединяйтесь к нам, порадуйте нас!
Сьюзен и Уильям смеялись.
– Неужели я такой забавный? – спросил мистер Мелтон всех вообще и никого в отдельности.
– Просто чудо! – Сьюзен подсела к их компании.
Издали свирепо смотрел Симс. Сьюзен скорчила ему гримасу. Симс направился к ним между столиками.
– Мистер и миссис Трейвис, – окликнул он еще на ходу, – мы, кажется, собирались позавтракать втроем.
– Прошу извинить, – сказал Уильям.
– Подсаживайтесь, приятель, – сказал Мелтон. – Кто им друг, тот и мне приятель.
Симс принял приглашение. Актеры говорили все разом, и под общий говор Симс спросил вполголоса:
– Надеюсь, вы хорошо спали?
– А вы?
– Я не привык к пружинным матрацам, – проворчал Симс. – Но кое-чем удается себя вознаградить. Полночи я не спал, перепробовал кучу разных сигарет и всякой еды. Очень странно и увлекательно. Эти старинные грешки позволяют испытать целую гамму новых ощущений.
– Не понимаю, что вы такое говорите, – сказала Сьюзен.
– Все еще разыгрываете комедию, – усмехнулся Симс. – Бесполезно. И в толпе вам тоже не укрыться. Рано или поздно я поймаю вас без свидетелей. Терпения у меня достаточно.
– Послушайте, – вмешался багровый от выпитого Мелтон, – этот малый вам, кажется, докучает?
– Нет, ничего.
– Вы только скажите, я его живо отсюда вышвырну.
И Мелтон опять что-то заорал своим спутникам. А Симс под крики и смех продолжал:
– Итак, о деле. Целый месяц я вас выслеживал, гонялся за вами из города в город, весь вчерашний день потратил, чтоб вывести вас на чистую воду. Я бы попробовал избавить вас от наказания, но для этого вы без шума пойдете со мной и вернетесь к работе над ультраводородной бомбой.
– Надо же, за завтраком – об ученых материях, – заметил Мелтон, краем уха уловив последние слова.
– Подумайте об этом, – невозмутимо продолжал Симс. – Вам все равно не ускользнуть. Если вы меня убьете, вас выследят другие.
– Не понимаю, о чем вы.
– Да бросьте! – обозлился Симс. – Шевельните мозгами. Вы и сами понимаете, мы не можем позволить вам удрать. Тогда найдутся и еще охотники улизнуть в Прошлое. А нам нужны люди.
– Для ваших войн, – не выдержал Уильям.
– Билл!
– Ничего, Сьюзен. Будем говорить на его языке. Все уже ясно.
– Превосходно, – сказал Симс. – А то ведь какая потрясающая наивность – бежать от своего прямого долга!
– Это не долг, а кромешный ужас.
– Вздор. Всего лишь война.
– Про что это вы? – поинтересовался Мелтон.
Сьюзен была бы рада ему объяснить. Но она не могла пойти дальше общих рассуждений. Психическая блокада ничего другого не допускала. Вот и Симс, и Уильям сейчас, казалось бы, рассуждали общо и отвлеченно.
– Всего лишь! – говорил Уильям. – Бомбы, несущие проказу, убьют половину человечества!
– И тем не менее обитатели Будущего на вас в обиде, – возразил Симс. – Вы двое прячетесь, так сказать, на уютном островке в тропиках, а они летят прямо к черту в зубы. Смерти по вкусу не жизнь, а смерть. Умирающим приятно, когда они умирают не одни. Все-таки утешение – знать, что в пекле и в могиле ты не одинок. Все они обижены на вас обоих, а я – глашатай их обиды.
– Видали такого глашатая обид? – воззвал Мелтон ко всей компании.
– Чем дольше вы заставляете меня ждать, тем хуже для вас. Вы нужны нам для работы над новой бомбой, мистер Трейвис. Вернетесь теперь же – обойдется без пыток. А станете тянуть – мы все равно заставим вас работать над бомбой, а когда кончите, испробуем на вас некоторые сложные и малоприятные новинки. Так-то, сэр.
