Менее чем в сотне ярдов от южного конца моста улицу перегородила шеренга Рыцарей. Их матовые щитки сияли, отражая свет фонаря, руки плотно прижимали к груди винтовки.
Кара ринулась в центр ничейной земли.
Никаких предупреждений, никаких предложений разойтись или сдаться. Бронированные полицейские стояли в жутковатой тишине. Затем в воздухе разнесся треск рации, офицер рявкнул односложную команду, и со звуком, словно разом сломалась тысяча костей, Рыцари прижали винтовки к плечу.
Кара побежала, таща за собой Эспель. Ее сердце неслось и замирало, и девушка чувствовала, как сжимаются мышцы. Она находилась в десяти шагах от первых рядов Безликих. Шлепая по земле, ноги казались глыбами льда. Пять шагов. Она услышала за спиной еще один приказ – что-то тошнотворно похожее на: «Остановить их».
Толпа перед нею забурлила, словно кипящая жидкость. Обезумевшие люди в черном отступали за стоящих за ними, пытаясь спастись. Теперь, оказавшись рядом с ними, Кара увидела, что в основном на них были не толстовки: их лица закрывали импровизированные маски, сделанные из разорванного постельного белья, платков и старой одежды.
«Они не Безликие, – бросившись бежать, вдруг поняла она. – По крайней мере, не были ими до сегодняшней ночи». Эти люди пришли сюда из-за нее. То, что она сказала, разбило образ стеклянной республики, ее хрупкую сущность.
«Они пришли сюда из-за меня».
В центре толпы тревожно вскрикнул одинокий голос; звук эхом отскочил от нагруженных кирпичами облаков, создающих причудливую акустику. Из толпы изверглась закутанная фигура с протянутой рукой. Пальцы сомкнулись на Карином запястье и дернули девушку вперед. Она потеряла равновесие и споткнулась, кислота из желудка резко запузырилась во рту, когда она упала, увлекая за собой Эспель. Холодный асфальт сотряс кости.
Она не могла дышать, воздух лишь царапал легкие. Кара уставилась на человека, потянувшего ее, и он оглянулся. Его маской оказался разорванный флаг. Знакомая, кривая от шрамов улыбка заставила ткань на его горле пойти рябью.
Выстрел раздробил ночь.
Голова Безликого дернулась направо, словно его ударили. Жидкость брызнула из виска на фонарь. Покачнувшись, он рухнул, и остался лежать, где упал, ужасающе неподвижно. Зрачки, оказавшиеся в нескольких дюймах от глаз Кары, походили на мраморные шарики.
Толпу взрезали крики. Демонстранты кинулись врассыпную. Не имея возможности сбежать через плотную давку своих единомышленников, некоторые Безликие атаковали полицейское заграждение, бессвязно крича. Новые выстрелы, новые крики. Ухо Кары задел протопавший мимо ботинок. Оторвавшись от взгляда мертвого протестующего, девушка кинулась на Эспель, накрывая извивающееся тело верхолазки собой. Непослушное колено выбило из нее дух, но она сумела удержаться. Кара сжала пропитанные потом волосы Эспель и стиснула зубы. Потребовались все силы, чтобы не дать раздвоенной девушке приложиться головой о бордюр.
Стрельба эхом разносилась по небу.
Частокол ног поредел. Оторвав взгляд от Эспель, Кара подняла глаза, обозрев падающие повсюду тела.
Рыцари стреляли избирательно: отслеживали демонстрантов в черных капюшонах и банданах – форме настоящих Безликих, – и пробивали их головы прицельными выстрелами. Охваченные ужасом восставшие швыряли зажигательные бутылки в стрелков; на глазах Кары закованную в броню фигуру охватило оранжевое пламя.
– Не вашими глазами! – взревел бунтовщик.
Кара вскочила на ноги. Она попыталась потянуть Эспель за собой, но пальцы онемели от холода, а блондинка билась так сильно, что она не могла ее удержать.
– Помогите! – прокричала Кара в неразбериху вокруг. – Они разбудили ее Пэ-О! Помогите…
Но никто не слышал ее за топотом ботинок, выстрелами и криками. Зажигательные бомбы летели, словно кометы, падая недалеко от шеренги Рыцарей, и, разбиваясь об асфальт, разлетались горящими осколками. Сначала Кара решила, что Безликие промазали, но потом увидела, как пелена маслянистого дыма покатилась по мосту, и отрывистый грохот выстрелов запнулся. Стволы неуверенно дрогнули, пытаясь прицелиться.
Выкрикивая оскорбления, демонстранты пошли вперед, размахивая плакатами, словно дубинками. Один Рыцарь изо всех сил пытался пустить свою винтовку в ход, но замотанные фигуры окружили его, орудуя древками плакатов с силой костоломов. Внезапно в шеренге образовалась брешь, и Безликие хлынули в нее. Кара видела, как они двигались сквозь дым, нечеткие, словно морок. Некоторые просто побежали по переулкам, но многие принялись забрасывать обломками кирпичей не отражающие их окна офисного здания. Они разбивали картины, в которых им не находилось места, и звон бьющегося стекла смешался с победными криками.
Кара боролась с Эспель.
– Помогите! – умоляла она, но никто ее не слышал.
Ветерок растрепал волосы, выскользнувшие из-под платка. Дым поплыл по мосту, и Кара смотрела на него с тревогой: его прикрытие не вечно, да и толпа редела. Через несколько секунд снайперам снова откроется чудесный обзор, и они с Эспель окажутся как на ладони.
Раздался выстрел, на этот раз позади нее. Кара повернула голову и увидела, как уличный фонарь разлетелся вдребезги. Еще один выстрел – еще один плафон, потом еще, и еще: по одному на каждый хлопок. Очевидно, кто-то подумал о том же, о чем и Кара.
Закутанные фигуры порхали вокруг нее, смутные, словно тени в сумерках. Глаза выхватили крупного мужчину в темной толстовке. Он поднял пистолет к другому фонарю, и девушка увидела, как бледно-льдистые глаза прищурились, устремляясь вдоль ствола.
– КРЕЙ! – закричала Кара. – КРЕЙ, ПОМОГИ! ЭТО ЭСПЕЛЬ!
Он дернулся к ней. Пару секунд смотрел на нее, веря и не веря, словно видел, как она сошла с экрана телевизора. Потом побежал, пробиваясь через толпу локтями.
– Это Эспель, – пробормотала Кара, когда Крей добрался до них. Горло пересохло, но главный Безликий даже не взглянул на нее. Он опустился на колени рядом с Эспель.
– Сестренка, – прошептал он натянутым от страха голосом, – что случилось? Тебя ударили? У тебя кровь…
Крей запнулся, увидев наручники – красное облепило белый пластик там, где он впивался в запястья. Неуверенно положив руку Эспель на плечо, Крей перевернул ее на бок. И резко отпрянул, увидев на лице девушке сокращающиеся мышцы.
– Как? – его голос казался ровным.
– Это я, – призналась Кара. – Все из-за меня. Кейс сделала это из-за того, что я… из-за того, что я сказала. Мне… мне так жаль.
Когда Крей посмотрел на нее, в его глазах не было ничего, вообще ничего. Подняв пистолет, он прицелился девушке в лоб.
Кара даже не вздрогнула.
– Пожалуйста, – тихо проговорила она, выдерживая его взгляд. – Мы должны ей помочь.
Крей долго смотрел на нее поверх ствола. Затем шевельнулся, явно найдя цель, и, заткнув пистолет за пояс брюк сзади, нагнулся. Обеими руками взяв Эспель за лацканы куртки, Крей, кряхтя от натуги, потянул тело сестры с земли. Ноги верхолазки вздрогнули и задергались в воздухе, как у повешенной.
