Бригадный генерал Ронда Корнум {20} – хрестоматийный пример посттравматического роста. Я впервые прочел о Ронде в 1991 году, когда она, еще майор, попала в плен к солдатам Саддама Хусейна. Корнум – уролог, доктор медицины, биохимик со степенью, бортврач, пилот реактивных самолетов, пилот гражданских вертолетов – вылетела в спасательную операцию, и над иракской пустыней ее вертолет сбили. Хвост вертолета оторвало, а из восьми членов экипажа в живых остались только трое.
Ронду, у которой были сломаны обе руки и нога, взяли в плен. Она подверглась сексуальному насилию и жестокому обращению. Освободили ее восемь дней спустя, она вернулась военным героем. Последствия своего травмирующего опыта она описывает так:
• Отношение к пациентам: «Теперь я чувствую себя гораздо лучше подготовленной к работе военного врача, чем раньше. Проблемы моих пациентов перестали носить для меня чисто академический характер».
• Личные сильные качества: «Я больше готова к роли лидера и командира. Появилась точка отсчета, с которой я сравниваю любой другой опыт, сейчас я чувствую гораздо меньшую тревогу или страх, сталкиваясь с трудностями».
• Отношение в семье: «Как мать и жена я стала лучше, внимательнее. Стараюсь не забывать о днях рождения, встречаться с бабушками и дедушками и так далее. Без сомнения, подойдя вплотную к тому, что могу потерять близких, я стала больше ценить их».
• Духовные перемены: «Пережитый мной смертельный опыт изменил мое восприятие, теперь я, как минимум, открыта идее духовной жизни как альтернативе жизни физической».
• Приоритеты: «Я всегда жила, выстраивая жизнь по приоритетам – А, Б и В, – но стала гораздо строже с определением дел в категорию В (всегда хожу на матчи с участием дочери!).
После ее освобождения полковник сказал ей: «Плохо, что вы – женщина, майор, иначе стали бы генералом». Она – легенда. Мое личное знакомство с ней состоялось в августе 2009 года, когда она вошла в огромную аудиторию, где мы должны были выступить с докладами. 1200 майоров и полковников стоя приветствовали ее аплодисментами. В ведении генерала Ронды Корнум находится Комплексная программа подготовки военнослужащих, и ее отношение к модулю посттравматического роста не ограничивается отстраненным, исключительно профессиональным интересом.
Курс посттравматического роста {21}
Для наблюдения за модулем PTG Ронда привлекла двух профессоров психологии: Ричарда Тедески из университета Северной Каролины в городе Шарлотт, ведущего ученого в области посттравматического роста, и Ричарда Макнелли из Гарварда. Модуль начинался со старой мудрости: личная трансформация характеризуется обновленным восприятием ценности жизни, укреплением сильных качеств личности, обращением к новым возможностям, улучшением отношений с людьми и большей духовной глубиной, и все это часто становится следствием пережитой трагедии {22}. Научные данные подтверждают: лишь в одном примере 61,1 % пленных летчиков, подвергшихся пыткам в Северном Вьетнаме, заявили, что в психологическом плане они получили пользу от этих испытаний {23}. Более того, чем суровее они были, тем сильнее был посттравматический рост. Я не говорю, что нужно радоваться психологической травме, но часто она становится основанием для роста, и мы должны рассказать нашим солдатам об условиях, в которых он скорее всего может произойти.
Степень посттравматического роста {24}
Доктор Тедески для измерения этого явления использует показатель «степень посттравматического роста». Вот некоторые примерные пункты:
0 = В результате кризиса я не ощутил изменений в этом направлении.
1 = В результате кризиса я ощутил очень незначительные изменения в этом направлении.
2 = В результате кризиса я ощутил небольшие изменения в этом направлении.
3 = В результате кризиса я ощутил умеренные изменения в этом направлении.
4 = В результате кризиса я ощутил сильные изменения в этом направлении.
5 = В результате кризиса я ощутил очень значительные изменения в этом направлении.
Я стал больше ценить собственную жизнь. Мне стали понятнее духовные вопросы. Пошел в жизни по другому пути. Стал лучше чувствовать близость с другими людьми. Появились новые возможности, которых могло бы не быть.
Я прилагаю больше стараний, налаживая отношения с людьми.
Я обнаружил, что стал сильнее, чем был.
При прохождении модуля солдаты в интерактивном режиме узнают о пяти элементах, которые вносят свой вклад в посттравматический рост {25}. Первый элемент – осознание реакции на саму травму: потери веры в себя, в других и в будущее. Хочу подчеркнуть, что это нормальная реакция на травму, а вовсе не симптом посттравматического стресса и не признак ущербности личности. Второй элемент – снижение тревожного расстройства при помощи методики контроля за навязчивыми мыслями и образами. Третий элемент – конструктивное самораскрытие. Запечатывание травмы в сознании, скорее всего, приведет к ухудшению физического и психологического состояния, поэтому военнослужащих поощряют рассказывать о ней. Так мы подходим к четвертому элементу: создание истории травмы. История направляется определенным образом, так, чтобы травма виделась своего рода развилкой на жизненном пути, парадоксом. Речь идет одновременно и о потере, и о приобретении. О скорби и признательности. О слабости и силе. Затем подробно рассказывается о том, какие сильные стороны личности развились, какие отношения улучшились, как укрепилась духовная жизнь, насколько больше человек стал ценить жизнь как таковую, какие новые двери перед ним открылись. И наконец, озвучиваются всеобъемлющие жизненные принципы и установки, более приспособленные к трудностям. Они включают в себя новые варианты проявления альтруизма; принятие факта роста, не отягощенного «синдромом выжившего»; создание новой сущности человека, пережившего травму и заново научившегося сострадать; серьезное отношение к греческому идеалу героя, вернувшегося из Аида, чтобы рассказать миру важную правду о том, как нужно жить.
Основной курс жизнестойкости {26}
Два первых компонента Комплексной программы подготовки – «тест общей оценки» и пять курсов онлайн-подготовки. Однако сложнее всего – тренинг. Можно ли в армии осуществлять психологическую подготовку солдат, как осуществляют их подготовку физическую? В ноябре 2008 года генерал Кейси распорядился, чтобы мы доложили ему об этом через два месяца. И вот шестьдесят дней спустя новая встреча на ланче в Пентагоне.
– Мы разработали тест для измерения уровня психологической подготовки, сэр, – сказала генерал Корнум генералу Кейси. – Он занимает всего двадцать минут. Тест создавала группа ведущих гражданских и военных специалистов. Сейчас мы проверяем его на нескольких тысячах солдат.
– Оперативно, генерал. Чем вы с Марти собираетесь заняться дальше?
– Мы хотим опробовать тренинг жизнестойкости, – к этому вопросу мы с Рондой подготовились заранее. – В своей работе по позитивному образованию Марти показал, что обычных школьных учителей можно обучить эффективным методам проведения тренинга жизнестойкости для подростков {27}. После тренинга у школьников отмечается меньший уровень депрессии и тревоги. Кто в армии вместо учителей? Сержанты, конечно. [Сержанты-инструкторы, Бог ты мой!] И вот что мы хотим сделать: провести доказывающее концепцию исследование, отберем – методом случайного отбора – сотню сержантов. Они пройдут в Пенсильванском университете десятидневный мастер-класс по тренингу жизнестойкости – обучение учителей. Затем эти сержанты смогут заняться подготовкой находящихся в их подчинении солдат. После чего сравним эти две тысячи солдат с контрольной группой.
