— Есть только одна наружная дверь, через которую можно попасть в это помещение, — сообщил директор. — Понятно, что это та же самая дверь, какой воспользовались и мы. Дом Хаббарда не очень удобно поделен на три изолированных отсека, каждый со своим входом.
Стэгг вновь повернулся к Уэллсу:
— Кажется, вы сказали, что ваша комната находится у входной двери?
— Да, сэр.
— Кто-нибудь проходил мимо вас между десятью и одиннадцатью вечера, когда вы находились у себя?
— Нет, сэр. Я приоткрыл свою дверь из-за жары, поэтому мог не только слышать, но и видеть…
— Ясно. Значит, преступник попал сюда как-нибудь иначе. Нет никаких сомнений, — наставительно добавил суперинтендант, — что он был в этой комнате. Начать с того, что Сомерса просто не могли застрелить через окно…
— Убийца мог спрятаться в здании еще до прихода Уэллса, — предположил директор, — и выйти в тот момент, когда тот поднялся в комнату.
— Да, но это было бы слишком рискованно, при условии, что есть какой-то другой способ незаметно проникнуть в дом. Окна на первом этаже были открыты?
Уэллс утвердительно кивнул.
— Ну, вот вам и одно из объяснений. Я должен тщательно осмотреть эти окна, — продолжил Стэгг, — хотя будет лучше сделать это днем. Ладно, теперь у нас складывается следующая картина: Сомерса застрелили из револьвера тридцать восьмого калибра между десятью и одиннадцатью вечера, причем убийца заранее спрятался в здании или проник в него через одно из нижних окон. — Суперинтендант с сомнением почесал нос кончиком карандаша. — Жаль, что мы не можем точнее определить время.
— Почему? — возразил Фен. — Это довольно просто.
— Каким образом, сэр?
— Сомерс писал отчеты, — ответил тот, подавив зевок. — По словам Уэллса, Этеридж точно знал, сколько бланков ему оставалось заполнить до того, как он приступил к работе. Мы можем собрать заполненные бланки и попросить какого-нибудь человека с похожим почерком проделать ту же самую работу, что и Сомерс. Так мы примерно установим, сколько времени понадобилось ему на то, чтобы написать законченные им отчеты. По крайней мере, это поможет нам определить минимальный срок.
Стэгг щелкнул пальцами:
— Отличная идея, сэр! Я об этом позабочусь.
— Более того, — продолжил Фен, — я могу заранее предсказать результат: на работу у него ушло чуть менее часа.
Стэгг уставился на профессора:
— Вы хотите сказать, что его убили перед самым приходом Уэллса?
— Позвольте мне не отвечать на ваш вопрос и не утомлять вас своими рассуждениями. Это всего лишь догадки, они требуют подтверждения или опровержения.
— Наш долг — потакать всем вашим капризам, — шутливо промолвил Стэгг, но в его голосе звучала нотка сожаления. — Уэллс, просмотрите отчеты и выясните, успел ли Сомерс закончить работу.
Все сидели и ждали, пока Уэллс соберет и изучит бланки. Наконец он заявил:
— Да, все заполнено.
— Боюсь, мне придется конфисковать их, — обратился Стэгг к директору. — Разумеется, я верну при первой же возможности. — Он вопросительно взглянул на директора. — Полагаю, теперь самое время отправиться в дом мистера Лава… и начать все сначала. Господи, что за ночь!
— Я тут подумал, — произнес Фен с закрытыми глазами, — что мне вряд ли хотелось бы стоять в этой комнате и стрелять в человека при включенном свете и открытых шторах. Уэллс, когда вы пришли сюда в десять вечера, шторы были открыты?
— Да, сэр. Так же, как и в тот момент, когда я обнаружил мистера Сомерса.
— Ясно. Хотя это ничего не доказывает. Да, и еще одно: какова вероятность, что Сомерса мог потревожить кто-нибудь из коллег?
— Небольшая, сэр. В такое время здесь почти никто не бывает.
— Однако есть туалет, — неожиданно заметил Фен. Все с удивлением повернулись к нему. — Ведь в этом здании имеется туалет, не так ли? — добавил он капризным тоном.
— Прямо у входа, — торопливо ответил Уэллс. — Первая дверь направо.
— В любом случае, — вставил Стэгг, поднимаясь с места, — нам пора идти, иначе миссис Лав решит, что мы куда-то пропали. — Он сложил в стопку конверты с бланками и сунул их под мышку. — К сожалению, доктор Стэнфорд, нам придется опечатать эту комнату.
— О, друг мой, это неудобно. Учителя наверняка захотят прийти сюда и забрать свои вещи.
— Я сделаю необходимые распоряжения, — заверил Стэгг. — Кстати, как вы намерены объяснить ситуацию своим подчиненным? Сомневаюсь, что нам удастся сохранить ее в тайне.
Директор нахмурил брови:
— Если не возражаете, я расскажу им обо всем завтра, когда мы соберемся перед службой, и попрошу хранить молчание. Уверен, мы можем рассчитывать на их благоразумие.
— Пожалуйста, никаких деталей, сэр. Только факты.
— Разумеется, мой дорогой Стэгг.
Все поднялись и вышли из комнаты. Суперинтендант закрыл окна, запер дверь и спрятал ключ в карман. Уэллс первым начал спускаться вниз.
— Кстати, — обратился директор к суперинтенданту, — есть какие-нибудь новости о той девочке? Все эти события стали шоком, и я про нее почти забыл.
— Пока нет, сэр, — ответил Стэгг. — Я разослал обычные запросы — на железнодорожные вокзалы и тому подобное, — но без особых результатов. Честно говоря, мы работаем на грани возможностей. Вероятно, придется попросить начальника полиции позвонить в Скотленд-Ярд.
Он покосился на Фена, но тот его не слышал. Профессор думал о Брэнде Бойс и о фактах, которые доказывали, что бедная девушка, судя по всему, тоже мертва.
Глава 6
Любовь покоится в крови
Они вышли в темноту, где их дожидался врач. Уэллс задержался, чтобы запереть дверь. Директор, потоптавшись у машины, выразил сомнение, что ему имеет смысл ехать в дом мистера Лава.
— Мне кажется, — заметил он, — мои соболезнования миссис Лав будут плохо сочетаться с вашим расследованием. К тому же я очень устал и, честно говоря, не понимаю, какой от меня там будет толк.
— Вы правы, сэр, — кивнул Стэгг. — Но завтра утром…
— Служба начинается в десять часов, но я приеду не позднее девяти. После этого вы сможете в любое время застать меня в школе, и, разумеется, я с удовольствием послушаю, как продвигается расследование. В остальном, — директор закурил, и пламя спички рельефно обрисовало его скулы, бросив на глаза густую тень, — меня ждет трудный день. Я буду постоянно занят, но если возникнет срочная необходимость… — Он погасил спичку, и темнота вокруг стала еще непрогляднее.
— Мы станем действовать с максимальной деликатностью, — пообещал Стэгг. — Я все равно собирался приехать на актовый день, так что мое присутствие здесь никого не удивит.
