Выйдя на улицу, Петер сразу угодил в сугроб и набрал полные ботинки снега. Добравшись до машины, он включил печку, снял промокшую обувь и, пока просыхали озябшие ноги, набрал номер Алисы.
— Гийома! Убили! Да ну! Какой ужас! — затараторила она. — Послушай, за последние три дня ты сообщаешь мне уже о втором убийстве! И все на работе! Как, говоришь, называется твое агентство?
— Давай обойдемся без рекламы, — вздохнул Петер.
— Но, милый… — вдруг задумчиво произнесла она, — а ведь это означает, что тебе тоже грозит опасность!
— Это почему?! — не понял Петер.
— Как, почему? Ты же сам говорил, что оказался по этому адресу вместо Гийома! И вот Гийом мертв…
— Ну и что! Не болтай чепухи! — отрезал Петер и тут же подумал, что Алиса, возможно, права. И как эта мысль ему самому не пришла в голову?
За короткое время знакомства с Алисой Петер успел заметить, что над сложными вопросами, требующими у него времени на размышление, она думает не больше полуминуты. Как будто ответ уже был готов у нее в голове, и она медлит секунду-другую только для приличия. Зато вопросы типа «Тебе профитроли с шоколадным соусом или ванильным?» надолго ставили ее в тупик.
— Что ты делаешь вечером? — спросил Петер, чтобы сменить тему.
— К сожалению, сегодня не встретимся — у меня в семь танцы. Ты же знаешь, я не могу пропустить урок — скоро Рождественский бал! И все-таки, Петер, будь осторожен! — добавила она, прощаясь.
Было уже довольно поздно, когда Петер, пробираясь по заснеженным улицам, наконец, добрался до Пляс де Катедраль. В канторе, кроме мадам Жорж, громко разговаривающей по телефону, уже никого не было. Оставаясь одна, она часто переводила телефон в режим громкой связи, чтобы лучше слышать собеседника. Очищая от снега промокшие ботинки, Петер еще из прихожей услышал мужской голос:
— Я выставил квартиру для аренды несколько дней назад…Только что вернулся в город… Хотел бы знать, как идут дела. Кажется, моей квартирой занимается Гийом Сталь… Могу я поговорить с ним?
Петер собирался незаметно прошмыгнуть через приемную и оставить заполненные формуляры на столе, как делал обычно, но мадам Жорж, заметив его, помахала рукой.
— Значит, вы ничего не знаете? — отключив громкую связь, продолжала она разговор. — Видите ли, месье, произошел несчастный случай — Гийом Сталь погиб… Нет, что вы! Господь с вами!.. Умер по недоразумению — отравился газом у себя дома… Мы все скорбим…
Петеру очень не хотелось задерживаться и болтать с мадам Жорж.
— Сегодня весь день нас опрашивали люди из полиции, — не прерывая разговора, секретарша сделала Петеру знак рукой, чтобы тот задержался. — Что? Гийом Сталь? Да, еще в субботу он посмотрел вашу квартиру… Конечно, месье! У меня все время открыт портал рынка недвижимости. Вы наш давний и надежный партнер! Как только я увидела ваше объявление, я тут же позвонила Гийому. Он у нас занимается подобными апартаментами…
Взглянув на стоящего в дверях Петера, мадам Жорж вдруг вскрикнула:
— Ах, нет, месье, я вспомнила! Гийом в тот момент не мог ответить, и я направила по адресу нашего стажера Петера Ивловича. Он толковый парень, все сделал как надо…
Петер прислушался.
— Не волнуйтесь, месье. Ваши апартаменты уже в нашей базе. Чудесная, чудесная квартира!
Зажав трубку рукой, она прошептала: «Петер, вам тут кое-что от шефа!»
— Очень, очень выгодное предложение! Мы обязательно найдем для вас достойных арендаторов, — продолжая щебетать, она указала на яркий конверт, лежащий на столе.
Взглянув на конверт, Петер оживился: неужели премия?
— У нас уже была одна претендентка на ваши апартаменты, но, к сожалению, сорвалось — внезапно покинула страну. Но вы не волнуйтесь, месье, мы обязательно… Что? Да… Она сама так сказала… Хорошо, месье, как только появятся новые, я вам тут же позвоню.
Мадам Жорж положила трубку и вздохнула.
— Кто это? — спросил Петер.
— Владелец дома 18 на Альфонса Фосса, наш давний компаньон. У него несколько домов в городе. Он давно сотрудничает с риелторскими агентствами. Очень, очень богатый человек, — добавила она, преисполненная уважением к солидному клиенту. — А это вам от босса, Петер! — произнесла мадам Жорж, улыбаясь и торжественно вручая Петеру конверт. — Господин Перментье сожалел, что не смог лично вручить его вам, как остальным сотрудникам…
— Ничего, я как-нибудь переживу… — проговорил Петер, заглядывая в конверт и расплываясь в улыбке. Премия в несколько сотен евро — это как раз то, что нужно.
Когда Петер вышел из офиса, было уже темно. Поднялся ветер, снег поземкой кружил по площади перед собором. Но на душе у Петера было тепло и радостно: его грел конверт, лежащий во внутреннем кармане куртки.
«А может, ну их всех! — подумал Петер, улыбаясь сам себе. — Пошли они со своими квартирами, трупами! Зря я лезу не в свое дело. Я — эмигрант, чужой человек в этой стране, и вся эта история может выйти мне боком. Скоро Рождество… Хорошо бы махнуть с Алисой на какой-нибудь остров в океане с пальмами и белым песком».
В глубине души Петер понимал, что все это только мечты, и он еще не скоро выпутается из истории, в которую оказался втянут по чьему-то злому умыслу. Но сейчас ему было хорошо, и он бодрой походкой зашагал к машине.
«Странно, что телефон молчит», — подумал он, открывая дверцу заледеневшего автомобиля. Он уже давно заметил, как только у него появлялись деньги, многочисленные друзья и подружки тут же начинали трезвонить с немедленными предложениями выпить или вернуть долг.
— Тихо! Не двигаться! — вдруг услышал Петер с заднего сиденья спокойный низкий голос с акцентом. В ту же секунду последовал неприятный металлический щелчок, знакомый Петеру по фильмам про шпионов, и что-то твердое и холодное ткнулось ему в затылок.
— Петер Ивлович?
— Да, — просипел Петер, не узнавая собственного голоса. Ему еще никогда в жизни не приставляли пистолет к затылку.
— Заводи машину, поехали, — скомандовал кто-то сзади.
Петер послушно завел двигатель. По сравнению с леденящим металлом, упирающимся в затылок, ручник в выстуженной машине показался ему горячим. Машина тронулась, и они медленно поехали по Пляс де Катедраль.
— Быстрее. Прямо. Теперь налево, — командовал мужчина. Его голос показался Петеру смутно знакомым. Вскоре они свернули на узкую длинную улочку, ведущую от центра к набережной. Начало улицы было вымощено булыжником, и машину стало трясти.
«При такой тряске пистолет, снятый с предохранителя, может самопроизвольно выстрелить, — подумал Петер. — Черт, мозги разлетятся по всему салону!»
Петер живо представил эту картину в духе Тарантино и почувствовал легкую тошноту.
— Ты работаешь у Перментье? — спросил человек сзади.
