Даже если многочисленные нормандцы (особенно бароны Перша) и принимали участие в войнах в Испании, завоевание Южной Италии стало, можно сказать, их главным делом, которое они завершили к своей исключительной выгоде. В большей мере, чем Испания, Италия стала для бедных баронов, младших сыновей многодетных семей, которым в Нормандии негде было приклонить голову, прибежищем, страной приключений и землей обетованной. Их проникновение туда началось около 1000 года. К последующим годам относятся сообщения об участии в локальных войнах нормандских наемников, жестоких рубак, не ведавших ни страха, ни привязанности, с которыми рано или поздно приходилось расплачиваться, уступая им земли. В 1029 году один из них, Ранульф Дранго, получил в дар от герцога Неаполя город Аверсу.
Эта новость быстро распространилась по Нормандии, и началось массовое нашествие. Толпа жадных и жестоких вояк устремилась в Аверсу, превратив это место в самый опасный из пиратских притонов. Ранульф и его род достигли могущества. Итальянские князья искали дружбы с ним. В 1042 году нормандцы Аверсы почувствовали себя достаточно сильными, чтобы напасть на Гаэту. В 1058 году они завладели Капуанским герцогством. Тем временем дальше к югу другие отряды нормандцев собирались вокруг Танкреда д'Отвиля, мелкого сеньора из Котантена, несколькими годами ранее высадившегося в Италии вместе с восемью сыновьями. Благодаря их усилиям возникло герцогство Апулия. Один за другим во главе его становились и находили безвременную смерть сыновья Танкреда. Самый младший и самый отважный из них, Роберт по прозванию Гвискар, «Коварный» на нормандском наречии, взяв на себя правление герцогством, завоевал Калабрию. С 1038 года Сицилийский эмират распался на множество мелких княжеств, совершенно ничтожных в политическом отношении. Тем не менее завоевание острова шло медленно и трудно — Палермо сдался лишь в 1072 году. Роберт Гвискар умер, не завершив своего дела: последние мусульмане, засевшие в юго-восточной части острова, капитулировали только в 1091 году.
Часть вторая. ГЕРЦОГ НОРМАНДИИ
Глава первая. ДВОЙНОЕ НАСЛЕДСТВО
Нормандия и нормандцы
Экспансию северных народов в X—XI веках сравнивают с активностью греков эпохи Гомера. «Норманнский мир», не слишком прочно сплоченный неясным ощущением сопричастности и многочисленными семейными связями, дополнил традиционную Европу, внедрившись в ее новые структуры. Вторжение на континент датского короля Харальда Синезубого позволило людям юного герцога Нормандии Ричарда I отбить две атаки короля Франции. В 1013 году герцог Ричард II принял к себе на службу языческую дружину Олафа Норвежского. Старинные традиции пиратства к тому времени стали уже забываться. Не так было прежде: в 924—926 годах скандинавские грабители на своих судах поднялись по Луаре до самой Бургундии, и нормандцы Руана присоединились к ним; в 966— 970 годах флот викингов разорил святыни Сантьяго-де-Компостела. Морские разбойники напоминали о себе и позднее: в 1006 году они напали на Тиль и Утрехт, в 1018-м — на Пуату. Создание более или менее христианизированных королевств в Скандинавии изменило характер этих набегов, превратив их в завоевательные войны «классического» типа. Но как бы то ни было, сердце «норманнского мира» и главный источник экспансии отныне располагались в низовьях Сены, в Нормандии.
Единство этой будущей французской провинции сообщалось не столько ее географическим положением, сколько историей и волей людей. Реально Нормандия представляла собой мозаику разрозненных областей, не имевших между собой ничего общего, кроме непостоянного климата, влажного и мягкого, благоприятного для произрастания трав, с его короткими весенними ливнями и летними грозами, порой затрудняющими уборку урожая. Друг с другом соседствуют плоскогорья с легкими кремнистыми землями, перемежающимися с участками глинистой почвы и холмами с мергелем, бесплодным, но совершенно необходимым для удобрения пахотных земель, и пересеченные местности, усеянные ландами, рощами, зарослями утесника и папоротника; узкие долины чередуются с равнинами, то холмистыми, то совершенно плоскими. Прилегающая к Сене область Ко, в XI веке покрытая густыми лесами, контрастирует с унылой наготой области Уш. Вексен и Эврешен симметрично продолжают Иль-де-Франс. Область Бре соседствует с Пикардией. Извилистая Сена с вереницей зеленых островов меж меловых утесов, подернутая по утрам пеленой тумана, выходит на простор низинных лугов, тогда еще не защищенных дамбами. К югу от ее широкого устья, по ту сторону Льевенской равнины, простирается горнопромышленный регион, а за долиной Туке холмистая область Ож внезапно разворачивается на горизонте бескрайней, лишенной деревьев Канской равниной, с юга примыкающей к области Йемуа близ Фалеза. Их разделяет река Див, на болотистых берегах которой монахи Троарна добывали торф.
Авраншен и Котантен с их бесчисленными перелесками и болотами упираются в соседнюю Бретань. Ромбовидное пространство низинных лесистых земель соединяет Канкаль и Каролле, включая в свой состав острова Шози и возвышающуюся над равниной гору, позднее посвященную святому Михаилу. В марте 709 года внезапный сильный прилив поглотил всю территорию между Долем и морем, превратив гору в остров, на котором укрылись монахи — ныне это знаменитый монастырь Мон-Сен-Мишель. Над этими топкими берегами нависают утесы западной оконечности Котантена, с противоположной стороны которого резким контрастом выглядят пологие дюны побережья, протянувшиеся до самых рифов Кальвадоса. На другом конце залива Сены утесы и каменистые пляжи длинной дугой протянулись до самой Булони. Низинная Нормандия в те времена изобиловала болотами. Реки, загроможденные островами, то и дело меняли свои русла, а прибрежные долины, затопляемые во время прилива, превращались в озера. Сеть старинных римских дорог, все еще используемых, была достаточно густой на территории между Руаном и морем, становясь более редкой на южном берегу.
Топонимика Нормандии хранит воспоминания о древних галлах и римлянах, меньше названий норманнского происхождения, к которым относятся слова с окончаниями bec (ручей), bœuf (хижина), tot (дёрн),fleur (залив) и несколько других. Названия Байё, Кутанса, Лизьё, Руана восходят к древним галльским поселениям; Лилльбонн, Валонь, Эврё — римского происхождения, Берне и Ле-Андели, вероятно, возникли в меровингские времена. Мортань и Вир, должно быть, основаны первым поколением нормандцев. Кан, предназначенный быть центром герцогской власти на территориях к югу от Сены, сформировался около 1000 года при слиянии рек Орн и Одон из нескольких деревень, появившихся, видимо, незадолго до того.
Происхождение герцогства Нормандского овеяно легендами. Начиная с 876 года регион Руана, подвергшийся страшному разорению норманнами в 841-м, а затем снова в 845 году, выступает в роли перевалочного пункта на пути викингов, направлявшихся на берега Ла-Манша. Вероятно, группа полуоседлых поселенцев обосновалась тогда на подступах к городу. В те же времена близ Нанта появилась аналогичная колония, которую в 936 году уничтожил герцог Бретонский Ален Кудрявая Борода.
Около 893 года один из викингов, обосновавшихся в регионе Руана, Рольф (Ру на старофранцузском и Роллон на современном французском языке), напал на Байё, убил тамошнего графа и похитил его дочь, еще девочку. Когда она достигла брачного возраста, он взял ее в наложницы, и от этого сожительства родился сын — Вильгельм Длинный Меч. Благодаря таким связям с местным населением смягчались дикие нравы норманнов. Французам удалось в 910 году у стен Парижа, а в 911-м — Шартра остановить немногочисленное войско Роллона, состоявшее из отрядов кочующих викингов с побережья Северного моря, к которым примкнули искатели приключений из числа саксов и фризов. Король Франции едва ли был в состоянии прогнать этих разбойников за море, однако те вдруг сами ощутили потребность в стабильной оседлой жизни. Герцог Французский Роберт, чьи земли пострадали от норманнского набега, и архиепископ Реймсский выступили посредниками в организации встречи короля Карла Простоватого с предводителем захватчиков, которая и состоялась в 911 году в Сен-Клер-сюр-Эпт.
