В конце столетия в Валахию и Молдавию приехал патриарх, посетивший многочисленные монастыри с целью присоединить их к своим владениям. Во время поездки, чтобы утешить людей, он им раздавал вместе с отпущением грехов отпечатанный листок, который должен был быть как у живых, так и у мёртвых (умерших следовало хоронить с этим листком). Счастлив был тот, кто мог добиться от патриарха проведения торжественной мессы об упокоении душ их предков! Поскольку месса стоила десять цехинов, этой милостью мало кто мог пользоваться, тем не менее патриарх постоянно читал мессы в течение тех двух лет, когда почтил своим визитом две страны.
Чтобы не лишать бедных такой великой милости, секретарь патриарха раздавал отпечатанные листки за милостыню для Гроба Господня в Иерусалиме, которая поступала в руки прелата. Наименьшая сумма составляла полфлорина (1 франк 30 сантимов). Я читал письмо, написанное секретарём епископу Бухареста. В нём он писал, что с Божьей милостью его преосвященство был очень доволен, обнаружив столько рвения у верующих людей Молдавии, которые наперегонки сами печатали индульгенции; и тем не менее он просит напечатать их ещё несколько тысяч в типографии архиепископства, но по более скромной цене.
Прелату целуют не только руку, но и выказывают, в каком-то смысле, своё обожание, когда преклоняются перед ним. И я видел самых изысканных дам, которые выполняли этот обычай. За это они получали статус святых, святейших, чистейших и т. д. Их грехи и распутства были известны всем, но люди их так почитали теперь, что не осмеливались даже шёпотом говорить об этом, опасаясь быть отлучёнными от церкви. Мне кажется, что здесь будет весьма кстати рассказать об одной авантюре, о которой мне наивно рассказал очевидец. Один богатый человек, грек из Жанина, работавший в Константинополе по делам двух княжеств, был заточён по приказу султана Мустафы в тюрьму, под названием Печь. Несмотря на ужас его положения и тяготы, все его мысли и желания были о любимой лошади, не переставал заботиться и волноваться о ней, даже находясь в тюрьме, и именно её он приласкал первой, выбравшись из заточения. Некоторое время спустя, когда он готовился вернуться на родину, епископ из Азии, собиравшийся в то же время посетить свою епархию, послал к нему дьякона, чтобы спросить о лошади. Эта просьба показалась молодому человеку весьма странной, он извинился и отказал, сославшись на свою привязанность к этой лошади и на то, что она ему срочно нужна. Немного погодя появился сам епископ, который поставил его перед фактом: либо он сейчас будет проклят, либо отдаст лошадь. Греку пришлось отдать животное, хотя он прекрасно понимал несправедливость ситуации; он заверил меня, что у него не хватило смелости навлечь на себя его гнев.
Такова была история нравов. Она описывает ситуации, возникавшие с XV по XVIII век, период, когда православная церковь пыталась в некоторой степени отвести от себя целый ряд архаических верований, относящихся к жизни после смерти. Сразу стоит уточнить, что этот феномен существовал только в Валахии и Молдавии, поскольку в Трансильвании случаи вампиризма никогда не были связаны с отлучением от церкви, которым мог пригрозить священнослужитель.
Христианизация вампиризма
Каким образом произошла христианизация вампиризма? Приведём пример: в Константинополе после оттоманской победы султан Мехмед II наделил греческого патриарха Геннадиуса Сколариуса властью над всеми христианами империи. Мусульмане рассматривали меньшинство своей империи только с точки зрения конфессии, так что они фактически находились под властью своего собственного религиозного наставника. Патриарх и Синод епископов получили от султана юридическое право на совершение свадебных обрядов, разводов, дел по опеке малолетних, завещания и наследования. Духовные суды, которые были при каждой епархии, могли рассматривать коммерческие сделки, если обе стороны были христианского вероисповедания. Патриарх даже мог увеличивать налоги в пользу церкви. При этом он нёс ответственность перед империей за верность христиан. Так, единственным оружием, которым обладали константинопольский патриарх и греческие православные епископы для послушания или наказания, была анафема, по-гречески aforismos, то есть отлучение от церкви.
Мехмед II, не понимавший этого, однажды попросил теологов продемонстрировать этот обряд. Константинопольский патриарх Максим III Кристонимус (1476–1482) рассказал про одну женщину, которая оклеветала его предшественника Геннадиуса Сколариуса. Тогда он спровоцировал её отлучение от церкви, а тем временем женщина умерла от дизентерии. Когда её труп откопали, он был нетронутым, но чёрным и надутым, «как барабан». Её перенесли в часовню при церкви в Константинополе, затем патриарх провёл церемонию снятия отлучения от церкви, и «чудо» — тело начало разлагаться: да так, что присутствующие могли слышать, как хрустели кости. Этот простой закон физики был использован сознательно для подтверждения мощи ортодоксальной церкви, способной как прощать грешников, так и делать из них вампиров.
Теологическое подтверждение силы отлучения от церкви мы находим в отрывке из Евангелия от Матфея (18, 15-18), в котором Иисус наделяет апостолов властью всё связывать и разрешать, в том числе грехи:
Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрёл ты брата твоего; если же не послушает, возьми с собою ещё одного или двух, дабы устами двух или трёх свидетелей подтвердилось всякое слово; если же не послушает их, скажи церкви; а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь. Истинно говорю вам: что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе (Иерусалимская Библия).
То, как это толкует православная церковь, весьма удивительно: отлучение от церкви связывает грешную душу с телом и считает их нераздельными после смерти. Следовательно, пока не снята анафема, тело не может разложиться, а заключённая душа приговорена к тому, чтобы блуждать по ночам и искать прощения. Так и появляется вампир. Так как православная церковь не приемлет существования чистилища, нет другого способа получить прощение. чтобы душа отделилась от тела. Это «абсолютное оружие» впервые было использовано в Валахии патриархом Константинополя Иеремией II в 1592 году. Предмет спора может показаться банальным — разделение собственности монастыря, захваченного соседями, однако простое желание напугать врагов произвело неожиданный эффект.
После многочисленных приездов патриархов, митрополитов и греческих епископов в румынские страны пошла «мода» на отлучение от церкви за лжесвидетельство, что было вполне принято православной иерархией Валахии и Молдавии. Очень важная деталь: общество считало, что для снятия этого тяжкого духовного греха достаточно было молитв священника. Отныне, в том случае, если отлучение от церкви было совершено клириком высшего ранга, только он сам или другой клирик такого же ранга мог снять анафему. Таким образом, анафему патриарха мог снять только другой патриарх, анафему митрополита — другой митрополит и т. д. Теперь становится понятна причина бурной деятельности иерусалимского патриарха Дозите Нотара во время его пребывания в румынских странах: об этом очень подробно написал Райцевич. Патриарх ездил в Брашов собирать милостыню и продавать индульгенции. Румынский историк Георгий Шинкай рассказывает, что его собственный отец (или дед) купил одну индульгенцию в 1701 году и потребовал, чтобы её положили ему на грудь, когда он умрёт. Семья отказалась сделать это, объяснив своё решение тем, что «Божья милость не может быть продана и куплена за деньги».
