– Э-э-э… мы здесь обсуждаем семейные дела, Анна, – сказала Сильвия, кивая на дверь.
– Могу я предложить напитки – кофе, чай? – Домработница не обратила на нее никакого внимания.
Все находившиеся в комнате отрицательно покачали головами, а Митчелл бросил на Сильвию осуждающий взгляд за ее грубость. Анна вышла из комнаты.
– Мистер Брайтман, – Стоун смотрела только на него, – мне необходимо, чтобы вы сосредоточились. Подумайте, что могло бы нам помочь. Важна любая мелочь.
– Если честно, мне ничего не приходит в голову, – отозвался Митчелл. – Диана не любила скандалов. Она и мухи…
– А как насчет этого скандала на работе? – спросила Ребекка, взглянув на своего дядю.
При этих словах девушки Ким заметила признаки раздражения на лице мужчины. Он даже не взглянул на племянницу.
А Стоун взглянула.
– Что за скандал? – поинтересовался Брайант.
– Ну с той девочкой, которая умерла в том жилом массиве, – пояснила девушка, сдвинув свои идеально выщипанные брови.
– В Холлитри? – подсказала Ким.
Ребекка согласно кивнула.
Инспектор перевела взгляд на Митчелла Брайтмана.
– Она что, была замешана в этом скандале?
Стоун читала об этом в газетах. Труди Парсонс, трехлетняя девочка, основную часть своей жизни находилась в списках Службы защиты детей. У ее матери были проблемы с алкоголем, но она каждый раз устраивала скандалы, когда Труди хотели у нее забрать. К сожалению, у нее был бойфренд, который не терпел детского плача. В приступе ярости, пока Ширли Парсонс ходила за выпивкой, он нанес малышке такой сильный удар по голове, что та никогда уже больше не пришла в себя.
Суд состоялся неделю назад и вызвал волну обвинений в том, что службы социальной опеки полностью несут ответственность за происшедшее.
– Диана не занималась этой семьей непосредственно, – кивнул Брайтман, – но она отвечала за деятельность всего отдела.
– Но вы же не думаете, что кто-то мог обвинять Диану в том, что сделал этот мерзавец? – покачала головой Сильвия.
Ким пожала плечами. Об этом стоило подумать. Насколько глубоко убитая занималась этим делом? Узнала бы она кого-то из членов этой семьи? Позволила бы сесть к себе в машину?
– Мистер Брайтман, а вы не можете объяснить, почему Диана вчера была не дома в столь поздний час? – спросила инспектор.
И вновь в разговор встряла сестра погибшей:
– Она…
– Сильвия, я прошу тебя… – остановил ее зять и повернулся к Ким. – Вчера вечером Диана с коллегами была в итальянском ресторане. Это было празднование дня рождения, организованное для одной из работниц в качестве сюрприза. Около шести жена позвонила и сказала, что у нее нет настроения идти туда. А я сказал, что там она развеется.
Стоун послышалась ирония в его голосе.
– А почему? – спросила детектив. – Почему вы сказали, что там она развеется?
Мужчина на какое-то время задумался.
– Право, не знаю. Это просто такая фигура речи, нет? После суда она была немного не в себе… – Митчелл покачал головой. – Бедная малышка! А вот когда они спасают кого-то, то все обходится без фанфар.
Ким все это было хорошо знакомо. В полиции так же. Людей интересуют только те преступники, которым удалось скрыться.
– Во сколько она должна была вернуться? – спросила Стоун.
– В одиннадцать, в половину двенадцатого, – ответил Брайтман.
Инспектор не была уверена, что сможет узнать еще что-то от мужа Дианы, пока в комнате находится Сильвия. Казалось, что женщина считала своим долгом отвечать за него на все вопросы.
– Мой коллега задаст вам еще несколько вопросов, – сказала Стоун, вставая, – а я пока поищу себе стакан воды. Не возражаете?
Тут она сделала знак Брайтону. Он сам знал, что надо спрашивать.
Ким вышла из комнаты и направилась туда же, куда скрылась Анна после того, как впустила их в дом. Она прошла мимо входа в сауну, который был с левой стороны, и чулана с правой и, наконец, оказалась в просторной кухне.
Белые шкафы выглядели стерильными. Ультрасовременная кухня, казалось, не подходила к теплой атмосфере остального дома. Стоун видела, как все окружающие предметы отражаются в дверях шкафов. Над плитой, расположенной в самом центре помещения, вращался вытяжной вентилятор.
Когда Ким вошла в помещение, домработница стояла спиной к ней. Не шевелясь, она смотрела в окно.
Инспектор кашлянула.
Анна повернулась и вытерла слезу со щеки.
– Простите, – быстро сказала она. – Вам что-то надо?
– Просто стакан воды. – Ким сделала шаг вперед.
Домработница протянула руку к одному из навесных шкафов и достала стакан. Наполнив его отфильтрованной водой, она протянула его детективу.
– Спасибо, – поблагодарила Ким и заглянула ей за спину.
Раковина была полна мыльной пены. Чистая посуда сушилась на сушилке из нержавеющей стали.
– А разве это не посудомоечная машина? – уточнила Стоун, взглянув налево.
– Никогда ей не пользуюсь, – кивнула Анна. – Все равно сначала надо очистить посуду от остатков еды, и потом, я никогда не видела машину, которая могла бы соперничать с усердным ручным мытьем.
Ким была вынуждена согласиться с ней. У нее тоже была такая машина, которой она не пользовалась именно по этой причине.
– Так вы, значит, работаете в этой семье уже…
– Почти год.
– Приходите каждый день?
– Нет, три раза в неделю, – покачала головой домработница.
– Кажется, мистер Брайтман – приятный мужчина.
– Именно так.
– А у них есть дети? – спросила Ким, поняв вдруг, что на всех фотографиях хозяева были только вдвоем.
– Она была бы прекрасной матерью, – покачала головой Анна. – И была прекрасной теткой для Ребекки.
Это удивило инспектора. По Ребекке нельзя было сказать, что она убита горем.
– И много времени они проводили вместе? – поинтересовалась Стоун.
Неожиданно Анна повернулась к ней лицом.
– Послушайте, инспектор, если вам необходимо задать мне вопросы, то задавайте.
Услышав такое прямолинейное высказывание, Ким улыбнулась. Отлично, она любит, когда играют открытыми картами!
– Как они жили? – задала она следующий вопрос.
– Очень хорошо, – не задумываясь, ответила Анна. – Теперь я могу сказать, что они очень любили друг друга.
– И никаких проблем?
– Я бы так не сказала. У всех семей бывают свои хорошие и плохие времена, но мне кажется, что им с честью удавалось выйти из всех передряг.
