Доусон медленно кивнул.
– И один ты работаешь, потому что я верю… верила в тебя.
– Я действительно накосячил, босс, – серьезно признался сержант, глядя прямо на инспектора.
– Да, Кевин, это действительно так, – кивнула Ким и вздохнула.
Глава 47
Ким знала, что у Доусона есть еще что сказать, но она жестом остановила их беседу, когда они шли по парковке. Сейчас не время. Сейчас им предстоит столкнуться с последствиями его действий.
Сержант придержал дверь, чтобы дать дорогу выходившей из здания женщине. Стоун мельком взглянула на нее, а потом присмотрелась внимательнее. Плечи женщины были сгорблены, а светловолосая голова наклонена к земле.
– Я догоню, – сказала она Кевину, который тоже посмотрел на эту женщину и кивнул.
– Керри! – окликнула Ким посетительницу, идущую к припаркованной машине, пытаясь догнать ее.
Керри Хинтон повернулась, и инспектор увидела, что на ее абсолютно белом лице видны только покрасневшие глаза. Так же она выглядела и в ночь их беседы.
Керри был тридцать один год, и она была женой, матерью, учительницей и последней жертвой Мартина Копсона.
Женщина не улыбнулась, но кивнула в знак того, что узнала детектива.
– Как ваши дела? – спросила Ким, не сдержавшись. Вопрос был задан совершенно автоматически, тем более что ответ был ей известен.
В ответ Хинтон просто покачала головой, и Стоун все поняла.
– Опознание? – уточнила она.
– Да, – слабо выдохнула Керри.
И хотя Ким знала, что арестовали они именно того, кого было надо, опознание было необходимой частью неприятного процесса.
– Для вас, должно быть, было тяжело… – начала инспектор.
– Тяжело было терпеть его член во мне. Тяжело было не иметь возможности его остановить. Тяжело было оставаться в сознании, когда моя голова билась о землю.
Ким сглотнула. Все это уже было ей известно. Они с Керри провели три с половиной часа сразу же после медицинского обследования.
– Тяжело было не спать ночами, зная, что он разгуливает на свободе, – продолжала ее собеседница.
– Я знаю.
– Это вы его поймали, – нахмурилась Хинтон.
Стоун утвердительно кивнула.
– Спасибо вам. – Керри с силой сжала руку детектива. – Я знала, что это будете вы. Вам, наверное, пришлось…
– Мы смогли поймать его только благодаря тому, что пережили вы, Керри, – честно призналась Ким. – Это после нападения на вас мы получили образец его ДНК. Так что его поймали вы, а не я.
Инспектор не могла говорить о своих заслугах перед лицом того, что пришлось пережить этой женщине во время нападения и выстрадать после него, и перед лицом того, через что ей еще предстояло пройти в суде.
– Для вас это слабое утешение, но благодаря вам это больше не повторится, – добавила Стоун.
Хинтон открыла было рот, чтобы возразить, но инспектор покачала головой.
– Его поймали благодаря вашей смелости, Керри, – сказала Ким, пожимая женщине руку. – А теперь оставьте его нам. И верните себе вашу прошлую жизнь, насколько это возможно.
Пожав руку Ким в ответ, ее собеседница повернулась и направилась к машине, в которой ее ждал муж.
Стоун остановилась и проследила, как они скрылись из виду. Часть инспектора хотела, чтобы она могла сделать больше. Чтобы можно было полностью стереть воспоминания Керри о том, что ей пришлось пережить. Вернуть ее в нормальную жизнь. Заштопать ее душевные раны. Но это было невозможно, и с этим приходилось мириться.
Ким поднялась по ступенькам и молча пересекла комнату отдела.
Оказавшись в «кутузке», она ничуть не удивилась, увидев на своем телефоне беспрерывно мигающий красный сигнал вызова.
Какое-то время Стоун не обращала на него внимания. Все равно он никуда не денется.
Плотно прикрыв за собой дверь, детектив села. На пару секунд мигание прекратилось и тут же возобновилось снова.
Ким повернулась спиной к общей комнате. Беседа пойдет лучше, если во время нее она не будет видеть перед собой физиономию Доусона.
– Стоун, – произнесла она в трубку.
– Инспектор, это Марта. С вами будет говорить детектив-суперинтендант Болдуин.
Кто бы сомневался, подумала Ким, пробормотав что-то в ответ.
Она зажмурила глаза и приготовилась.
– Какого черта у вас там происходит в этой вашей дыре, Стоун? – прогрохотало у нее в ухе.
Детектив слегка отодвинула от себя трубку.
– Сэр, не могли бы вы поточнее…
– Не вздумайте играть со мной в эти ваши игры! Я вам не старший детектив-инспектор Вудворд.
Разумеется, нет, подумала Ким, открывая глаза.
– Полагаю, вы о той статье в «Дадли стар», сэр? – уточнила она.
– Если вы не натворили еще каких-нибудь гре… крупных ошибок в вашей дыре.
Почему Хейлсовен вдруг превратился в «вашу дыру», инспектор не понимала.
– О других мне ничего неизвестно, – ответила Стоун, едва сдержавшись, чтобы не добавить слово «пока».
– Вы прекрасно знаете, что обращения к населению должны соответствовать определенному протоколу.
– Да, сэр, – ответила Ким.
– Вы знаете, что предварительно необходимо связаться с пресс-бюро, чтобы определить, о чем можно и о чем нельзя писать.
– Да, сэр, – повторила инспектор.
– И вы также знаете…
– Да, сэр, я знаю, что это колоссальная ошибка, – закончила Ким за суперинтенданта.
То, что она полностью с ним соглашалась, постепенно сводило на нет гнев, от которого пульсировала телефонная линия. Трудно поддерживать такой уровень накала, когда никто не пытается возражать.
– Тогда кто за все это отвечает, Стоун?
– Моя команда, – ответила Ким, радуясь, что перед ней сейчас нет Доусона.
– А кто конкретно в вашей команде? – настаивал Болдуин.
– Моя команда, сэр, – повторила женщина.
– Мне нужно имя, Стоун.
– Тогда возьмите мое. Потому что это…
– Ваша команда. Это я уже понял. – Суперинтендант замолчал, а когда заговорил вновь, его голос был значительно спокойнее. – Тогда объясните мне, Стоун, как такое могло произойти.
– Всеобщее недопонимание, сэр, – предположила Ким.
– Не слишком ли часто это случается в вашем отделе, Стоун? – Болдуин был краток.
Инспектор ничего не ответила. Шторм закончился.
– С сегодняшнего дня я требую регулярных и ежедневных отчетов, – заявил ее собеседник. – В пять часов пополудни. Вы меня поняли?
