Появился лидер Восточной Коалиции. Из неких сложных политических соображений мистер Кун не стал сегодня возглавлять делегацию своей страны; строго говоря, для протокола он был всего лишь одним из ее рядовых членов – однако Джубал ничуть не удивился, когда юный протокольный помощник забыл обо всем остальном и бросился усаживать главного политического противника Дугласа за стол перего-воров, рядом с местом, отведенным для самого́ генерального секретаря. Это лишний раз подтверждало, что Дуглас далеко не дурак.
Майк вскочил, с восторгом приветствуя доктора Нельсона и капитана ван Тромпа; обрадовался и Джубал – теперь репортерам было что снимать, а то раньше парень сидел неподвижно, словно какой тебе истукан. Кроме того, возникший переполох предоставил хорошую возможность разместить всех как надо. Предусмотрительный доктор усадил Майка прямо напротив генерального секретаря – и справа от себя, чтобы иметь возможность до него дотрагиваться. В человеческих манерах и обычаях Майк разбирался более чем смутно, а потому Джубал договорился с ним о системе незаметных сигналов вроде той, которую используют при работе с дрессированной лошадью – «встань», «сядь», «поклонись», «пожми руку». С тем единственным отличием, что Майк оказался значительно сообразительнее средней кобылы и усвоил все минут за пять.
– Доктор, – тронул Джубала за локоть Махмуд, – шкипер и врач – тоже братья по воде нашего брата; Валентайн Майкл хотел подтвердить это новым водным ритуалом, включающим всех нас сразу, но я сказал ему погодить. Вы согласны?
– Что? Конечно, конечно. Ну как же можно в такой толпе? – (Господи, да сколько же у этого Майка братьев?) – Знаете, а может, поедете вы, все трое, с нами, когда эта бодяга закончится? Перекусим, поговорим спокойно…
– Сочту за честь. Я почти уверен, что и они не откажутся.
– Вот и прекрасно. Доктор Махмуд, вы не знаете, тут не могут появиться еще какие-нибудь братья нашего юного брата?
– Нет. Во всяком случае, из экипажа «Чемпиона». С ним побратались только мы трое. – Махмуд предпочел не задавать аналогичного вопроса, чтобы не показать, насколько он расстроился – вначале, – обнаружив неожиданное изобилие новых родственников. – Я скажу Свену и Старику.
Заметив за столом переговоров папского нунция, Харшоу внутренне усмехнулся; если у этого дебила Ла Рю оставались какие-то сомнения в официальном характере встречи, теперь он может забыть о них окончательно.
Кто-то постучал Харшоу по плечу:
– Это тут, что ли, где-то был Человек с Марса?
– Да, – подтвердил Джубал.
– Я Том Бун – это значит сенатор то есть Бун, – и у меня для него сообщение от Верховного епископа Дигби.
Джубал переключил свой мозг на высшую, предназначенную для чрезвычайных обстоятельств, скорость.
– Сенатор, я Джубал Харшоу, а это, – (сигналы Майку «встань» и «пожми руку»), – мистер Смит. Майк, это сенатор Бун.
– Как поживаете, сенатор Бун? Очень рад познакомиться, – четко, словно на выпускном экзамене школы изящных манер, отрапортовал Майк. Он уже усвоил, что «сенатор» совсем не обозначает «Старик», как можно было бы подумать, но все равно смотрел на сенатора с интересом. И решил, что как-то все это не грокается.
– Да вроде хорошо, спасибо, мистер Смит. Я ваше время не займу, а то тут вроде сейчас вся эта свистопляска начнется. Мистер Смит, Верховный епископ Дигби поручил мне передать персональное приглашение на службы, проводящиеся у алтаря архангела Фостера.
– Прошу прощения?
Джубал решил, что пора вмешаться:
– Сенатор, как вам хорошо известно, Человек с Марса только начинает привыкать к Земле, многое – собственно, почти все – ему здесь в новинку. Но так уж вышло, что мистер Смит видел одну из ваших служб по телевизору.
– Две большие разницы.
– Я понимаю. Он очень заинтересовался и засыпал меня вопросами – на многие из которых я не мог ответить.
Бун окинул Джубала цепким, оценивающим взглядом:
– Так вы, значит, не из верных?
– Должен признаться, что нет.
– Приходите тоже. Для любого грешника есть надежда.
– Благодарю вас, обязательно приду. – («Приду, милок, можешь не сомневаться! Неужели же я отпущу Майка одного – в вашу-то мышеловку!»)
– В это воскресенье – я так и скажу епископу Дигби.
– В это воскресенье – если получится, – уточнил Джубал. – А то вдруг мы окажемся в каталажке.
– А что, – ухмыльнулся Бун, – такое ж может всегда и с любым. Если что – свяжитесь со мной или с Верховным епископом – мы вас мигом вытащим. – Он оглядел зал. – Чего-то у них по стульям недобор. Все эти шишки на ровном месте, так они и то друг друга локтями пихают, а простому сенатору так и вообще нигде не приткнуться.
– Сенатор, вы окажете нам большую честь, присоединившись к нашей группе, – не задумываясь, предложил Харшоу.
– Что? Ну, спасибо, сэр, огромное. Я, конечно, со всей радостью – это ж вроде как на боксе в первом ряду, у самых канатов.
– Если только, – добавил Джубал, – вас не смущают возможные пересуды. Нам не хотелось бы поставить вас в неловкое положение.
– Да что вы, – отмахнулся Бун. – Вообще-то, если между нами, молодой человек очень интересует епископа, ну прямо очень интересует.
– Прекрасно. А вон и свободный стул – рядом с капитаном ван Тромпом, вы случайно с ним не знакомы?
– Ван Тромп? Да, конечно, старые друзья, отлично его знаю, видал его, когда команду награждали. – Сенатор Бун кивнул Смиту и пошел устраиваться.
Постепенно поток, вливавшийся в двери, превратился в тоненькую струйку, затем вовсе иссяк. Склоки из-за стульев почти прекратились. Почти – но не совсем. Джубал некоторое время наблюдал за спором, разгоревшимся в середине зала, и чем больше наблюдал, тем больше заводился; это непотребство следовало прекратить. Но сначала нужно сказать пару слов Майку – он, конечно, не поймет, что и почему, но пусть хоть знает намерения Джубала.
– Да, Джубал, хорошо.
– Спасибо, сынок.
Спорщиков было трое – тот самый протокольный помощник, глава уругвайской делегации и еще один человек, сердитый и явно обескураженный.
– …хорошо, – говорил уругваец, – усадите его, но тогда вы будете обязаны найти места для всех руководителей государств, а их тут человек восемьдесят, не меньше. Здесь территория Федерации, а потому ни одно из государств не должно иметь преимуществ перед остальными. Если будут делаться какие-то исключения…
– Сэр, – обратился Джубал к третьему человеку и выждал несколько секунд, чтобы спорящие обратили на него внимание. – Человек с Марса сочтет за большую честь, если вы сядете рядом с ним. Конечно, если у вас есть другие неотложные обязательства…
На лице человека появилась растерянность, но он тут же улыбнулся:
