Он снова покачал головой и обратил ко мне лицо, подняв подбородок так, что солнечный свет из окна заструился по его щеке и скуле, как вода.
– Бог знает. Думаешь, она права, саксоночка? Я похож на него?
– Не внешне, – сказала я, улыбаясь. Покойный Саймон, лорд Ловат, был приземистым и коренастым, крепко сложенным, несмотря на преклонный возраст. Мне он сильно напоминал злобную, но очень умную жабу.
– Нет, – согласился Джейми. – И слава богу. Но в другом? – Смех искрился в его глазах, но он был серьезен, ему действительно хотелось узнать ответ.
Я задумчиво оглядела его. В его чистых ясных чертах, в высокой широкоплечей фигуре не было и следа от Старого Лиса, он унаследовал внешность от Маккензи по линии матери. Однако где-то в глубине прищуренных голубых глаз я то и дело ощущала призрачный, тяжелый взгляд лорда Ловата, в котором горел интерес и злой юмор.
– Ты чем-то на него похож, – признала я. – Иногда больше, чем чуть-чуть. В тебе нет того самоуверенного честолюбия, но… – Я скосила глаза, раздумывая. – Я собиралась сказать, что ты не такой безжалостный, как был он, – продолжила я медленно, – но на самом деле ты жесток.
– Вот как? – Он не выглядел ни удивленным, ни расстроенным, услышав это.
– Ты можешь быть жестоким, – сказала я и ощутила, как где-то в костях отозвался страшный щелчок сломанной шеи Ходжепила. День был теплым, но по телу пробежали мурашки.
– Думаешь, во мне есть коварство? – спросил он серьезно.
– Я точно не знаю, – сказала я с некоторым сомнением. – Ты не такой угорь, каким был он, но это, наверное, только потому, что ты обладаешь честью, которой он был лишен. Ты не используешь людей так, как он.
Джейми улыбнулся в ответ, но в его улыбке не было недавнего искреннего веселья.
– О, но я так делаю, саксоночка, – сказал он. – Просто стараюсь это скрывать.
Он замер на мгновение, его глаза остановились на маленькой деревянной змейке, которую я держала, но смотрел он не на нее. Наконец он встряхнул головой и взглянул на меня, угол его рта искривился в усмешке.
– Если есть рай и мой дед там, в чем я вообще-то не уверен, то старый мерзавец поди лопается сейчас от смеха. Или лопался бы, не будь его голова зажата под мышкой.
Глава 34
Вещественные доказательства
Получилось так, что спустя пару дней мы уже были на пути в Браунсвиль. Джейми при всех своих горских регалиях, с украшенным золотой насечкой дирком Гектора Кэмерона и ястребиным пером на берете. Верхом на Гидеоне с традиционно загнутыми ушами и глазами, налитыми кровью.
Рядом с ним ехал Птица Которая Поет по Утрам, вождь Снежных Птиц. Птица, как мне рассказал Йен, был из племени Длинноволосых и выглядел соответствующе. Его волосы оказались не просто длинными и щедро, до блеска, смазанными медвежьим жиром, но и нарядными: длинный хвост, затянутый на макушке, спадал на спину, заканчиваясь дюжиной крохотных косичек, которые украшали, как и весь остальной костюм, бусины из ракушек, как в вампумах, стеклярус, маленькие медные колокольчики, перья длиннохвостого попугая и китайская йена. Бог знает, как к нему попала йена. С седла свисало его новое и самое ценное приобретение – ружье Джейми.
С другой стороны от Джейми расположилось вещественное доказательство номер один, то есть я. Я сидела на своем муле, Кларенсе, одетая и укутанная в шерстяной плащ цвета индиго, который гармонировал с моей бледностью и подчеркивал цветущие желто-зеленые синяки на лице. На шею я для моральной поддержки повесила ожерелье из речного жемчуга.
Йен ехал позади нас с двумя индейскими воинами, которых Птица привел с собой в качестве свиты. С полукружьями из вытатуированных точек на скулах, длинными каштановыми волосами, зализанными назад жиром и собранными в хвост, с торчащим из них пером индейки, он и сам больше походил на индейца, чем на шотландца. Спасибо хоть на том, что он не стал выбривать череп по примеру могавков. Паренек и без того выглядел угрожающе.
А в повозке за Йеном ехало вещественное доказательство номер два – труп Лайонела Брауна. Чтобы сохранить тело, мы держали его в погребе вместе с маслом и яйцами. Бри с Мальвой старались как могли, набивая его мхом, чтобы он впитывал жидкость, добавляя туда все ароматические травы, какие смогли найти. Потом они завернули этот неаппетитный груз в оленью шкуру и перевязали его сыромятными ремнями на индейский манер. Однако несмотря на все усилия, лошади были не рады такому соседству. Только кобыла Йена выполняла свою работу с мрачной покорностью, лишь пофыркивая каждые пару минут и потряхивая головой, так что резко звенела сбруя, неприятно контрастируя с мягким стуком копыт.
Говорили мы мало.
Приезжие в любом горном поселке привлекали внимание и вызывали толки. Наш небольшой отряд заставил людей высыпать из домов, разинув рты, как муравьев из растревоженного муравейника. К тому времени, когда мы добрались до дома Ричарда Брауна, который был по совместительству еще и таверной, за нами уже следовала небольшая толпа, в основном мужчины и мальчики.
На шум вышла женщина, я узнала миссис Браун, она остановилась на грубо сколоченном крыльце, прижала руки ко рту и поспешила обратно в дом.
Мы ждали в тишине. Стоял прохладный осенний день, ветер трепал волосы у меня на шее, по просьбе Джейми я забрала их назад и не стала надевать чепец. Мое лицо было полностью открыто, и на нем читалась правда.
Они уже знают? Ощущая себя странно оторванной от настоящего, я наблюдала за лицами в толпе как будто откуда-то со стороны, а не из собственного тела.
Они не могли знать, Джейми убедил меня в этом. Да я и сама это понимала. Если только Доннер не сбежал и не явился сюда рассказать им, что произошло в ту ночь. Но он не явился. Если бы дела обстояли иначе, Ричард Браун пришел бы к нам.
Пока они знали лишь то, что было написано на моем лице. А это было уже более чем достаточно.
Кларенс почуял мою нервозность, которая текла и дрожала под кожей, как ртуть, он переступил раз и потряс головой, как будто хотел согнать мух с ушей.
Дверь открылась, и перед нами предстал Ричард Браун. За его спиной стояли несколько вооруженных мужчин. Он был бледен, растрепан, небрит, с засаленными волосами. Глаза покраснели и выглядели мутными, от него исходил густой пивной дух. Он жестоко пьянствовал до нашего прихода и теперь пытался собраться с силами, чтобы отразить угрозу, которую мы могли представлять.
– Фрэзер, – сказал он и остановился, редко моргая.
– Мистер Браун. – Джейми пришпорил Гидеона и подъехал ближе. Его лицо было на уровне глаз мужчин на крыльце, примерно в шести футах от Ричарда Брауна.
– Десять дней назад, – начал Джейми ровно, – группа мужчин пришла на мою землю. Они украли мое имущество, избили мою беременную дочь, сожгли мою солодовню и зерно, похитили и изнасиловали мою супругу.
Половина мужчин и до того на меня пялились, теперь же смотрели все. Я услышала короткий металлический щелчок взводимого курка. Мое лицо оставалось бесстрастным, а руки крепко держали поводья, я неотрывно смотрела в глаза Ричарда Брауна.
