Индеец мог добраться до леса, если бы внезапно его нога не застряла в жидкой грязи. Он качнулся вбок, и Джейми настиг его: оба заскользили по грязи, сцепившись. Парень был молодой и жилистый и извивался как угорь. Джейми, воспользовавшись преимуществом роста и веса, уложил его на землю, и они вместе покатились по осоке и грязи, охая и пыхтя. Индеец схватил Джейми за волосы и потянул так, что на глазах выступили слезы, он в ответ ударил того по ребрам и, когда противник ослабил хватку, сильно боднул его. Их лбы встретились с тупым неприятным звуком, который отозвался болью в черепе. Тела расцепились, и Джейми перекатился на колени – голова кружилась, глаза были полны слез, он едва мог различать предметы вокруг. В сером тумане он услышал вскрик боли. Ролло предупреждающе гавкнул, а потом перешел на глубокое угрожающее рычание. Джейми зажмурил один глаз и приложил руку к пульсирующему лбу. Он разглядел, что парень лежит в грязи на спине, а Ролло стоит у него на груди, обнажив клыки. Послышались шлепки босых ног по мелководью, а следом возник запыхавшийся Йен.
– Ты в порядке, дядя Джейми?
Джейми отнял руку ото лба и посмотрел на пальцы. Крови нет, хотя он готов был поклясться, что череп раскололся надвое.
– Нет, – ответил он. – Но у меня дела получше, чем у него, Иисус.
– Ты убил второго?
– Не думаю. Боже всемогущий.
Опустившись на четвереньки, он прополз пару метров и исторг содержимое желудка в траву. Он слышал, как Йен позади него на языке чероки требует у индейца назвать себя и сказать, есть ли у них сообщники.
– Они тускарора, – сказал Джейми. Голова по-прежнему пульсировала, но он чувствовал себя немного лучше.
– Вот как? – Йен был удивлен, но тут же перешел на кайенкехака. Юный пленник, и так до смерти напуганный Ролло, побледнел как полотно, когда увидел татуировки Йена и услышал из его уст наречие могавков. Кайенкехака был из одной языковой семьи с тускарора, и молодой индеец явно понимал Йена, потому что начал отвечать, заикаясь от страха. Они здесь одни. Его брат мертв?
Джейми прополоскал рот и плеснул воды себе на лицо. Так-то лучше, хотя под левым глазом надувалась шишка размером с утиное яйцо.
– Брат?
Да, отвечал парень, его брат. Если они не собираются убивать его прямо сейчас, может он пойти посмотреть на него? Он был ранен.
Йен переглянулся с Джейми, получая согласие, и отозвал Ролло. Чумазый пленник кое-как поднялся на ноги и, запинаясь, двинулся вдоль берега в компании собаки и двух совершенно голых шотландцев.
Второй индеец действительно был ранен – из-под повязки на ноге сочилась кровь. Она была сделана из рубашки, худой и истощенный торс был обнажен. Джейми поглядывал на пленников по очереди: обоим было не больше двадцати, скорее даже меньше, лица искажены от постоянного недоедания и усталости, одеты в обноски.
Лошади отошли чуть в сторону, испугавшись драки, но одежда шотландцев по-прежнему висела на кустах, там, где они ее оставили. Йен натянул штаны и пошел к седельным сумкам, чтобы принести еду и питье. Джейми одевался медленнее, с интересом рассматривая молодого индейца, который беспокойно ощупывал брата.
Это были индейцы тускарора, он подтвердил догадку. У того, что был здоровее, было длинное имя, которое означало нечто вроде «Игра света на воде весной», его брата звали «Гусь, который подбадривает вожака во время полета», или просто Гусь.
– Что с ним произошло? – Джейми натянул рубашку через голову и кивнул, чуть поморщившись, на порез у Гуся на ноге, нанесенный, судя по виду, чем-то вроде топора.
Свет на воде сделал глубокий вдох и на секунду прикрыл глаза. У него на голове тоже набухала заметная шишка.
– Цалаги, – сказал он. – Нас было слишком мало. Остальные мертвы или взяты в плен. Вы ведь не отдадите нас им, господин? Пожалуйста.
– Цалаги? Какие?
Свет покачал головой. Этого он не мог сказать. Его группа выбрала остаться, когда деревня двинулась на север, но они не преуспели. У них было недостаточно людей, чтобы защищать общину и охотиться. Без защиты другие забирали их урожай и женщин. Они становились все беднее и в конце концов стали промышлять воровством и попрошайничеством, чтобы пережить зиму. Многие умерли от холода и болезней, а оставшиеся переходили с места на место, иногда устраиваясь где-то на пару недель, но гораздо более сильные чероки постоянно разгоняли свежие поселения. Пару дней назад они столкнулись с группой воинов чероки, которые застали их врасплох: они убили большую часть общины и забрали с собой нескольких женщин.
– Они забрали мою жену, – сказал Свет дрожащим голосом. – Мы хотели… вернуть ее.
– Они, конечно, убьют нас, – слабо, но с энтузиазмом заговорил Гусь. – Но это неважно.
– Разумеется, – отозвался Джейми, невольно улыбаясь. – Вы знаете, куда они ушли?
Братья знали направление, в котором исчезли всадники, и следовали за ними, чтобы найти деревню. В этой стороне, сказали они, и махнули в сторону ущелья. Йен посмотрел на Джейми и кивнул.
– Птица, – сказал он. – Или, возможно, Лисица.
Бегущая Лисица был военным вождем деревни, хорошим воином с некоторым недостатком воображения – но этого воображения хватало на двоих.
– Поможем им? – спросил Йен на английском. Его ровные брови вопросительно поднялись, но Джейми понял, что вопрос был риторический.
– Да, думаю, что так. – Он осторожно потер лоб, кожа вокруг шишки была натянутой и чувствительной. – Но сперва давай-ка поедим.
* * *
Вопроса о том, можно ли это осуществить, не стояло. Загвоздка была только в том, как. Оба, Джейми и Йен, отбросили предложения братьев о похищении.
– Они убьют вас, – заверил Йен.
– Мы не возражаем, – ровно ответил Свет.
– Разумеется, нет, – сказал Джейми. – Но как насчет твоей жены? Она останется одна в таком же бедственном положении.
Гусь рассудительно кивнул.
– Он прав, – сказал он своему отчаянному брату.
– Мы можем попросить ее, – предложил Джейми. – Попросить ее как жену для тебя. Птица о тебе хорошего мнения, скорее всего он отдаст ее тебе.
Он шутил только наполовину. Если никто еще не взял молодую женщину в жены, то человека, чьей рабыней она стала, можно было убедить отдать ее Йену, которого очень уважали. Йен бегло улыбнулся, но покачал головой.
– Нет, лучше мы ее выторгуем. Или… – Он задумчиво посмотрел на индейцев, которые последовательно доедали остатки пищи из седельных сумок. – Может, попросим Птицу принять их к себе?
Эту мысль стоило обдумать. Ведь как только они получат девушку, она окажется в такой же незавидной ситуации, как братья, – будет вынуждена голодать и скитаться вместе с ними.
Но братья нахмурились и замотали головами.
– Еда – это хорошо, – сказал Гусь, облизывая пальцы. – Но мы видели, как они убивали нашу семью, наших друзей. Если бы мы не видели их смертей собственными глазами, то это было бы возможно. Но…
