Его голос дрожал, и, несмотря на ситуацию и собственное раздражение, я ощутила укол сочувствия. Я хорошо знала, что это такое, оказаться одному, вот так, потерянным во времени.
Мне не хотелось развенчивать его иллюзии, но скрывать правду не было смысла.
– Боюсь, Зуб Выдры мертв.
Внезапно он замер. Слабый свет костра за деревьями очерчивал его фигуру, я могла разглядеть лицо. Пара прядей поднялась от ветра. Они были единственным, что двигалось.
– Как? – спросил он наконец тонким придушенным голосом.
– Его убили ирокезы. Могавки.
Очень медленно мой мозг возвращался к работе. Шесть лет назад этот человек, кто бы он ни был, попал сюда. Выходит, в тысяча шестьсот шестьдесят седьмом. Однако Зуб Выдры, мужчина, которого однажды звали Робертом Спрингером, умер почти поколение назад. Они начинали вместе, но оказались в разных годах.
– Черт, – сказал он, хотя очевидная печаль мешалась в его словах с чем-то вроде благоговения. – Это настоящий облом, особенно для Боба. Он боготворил этих ребят.
– Да, полагаю, он расстроился больше других по этому поводу, – сухо заметила я. Мои веки казались толстыми и отяжелевшими. Мне приходилось прилагать усилия, чтобы поднять их, но видимость пока сохранялась. Я глянула в сторону костра, но не смогла рассмотреть ничего, кроме смутного движения теней вдалеке. Если там и правда была очередь из мужчин, желающих воспользоваться моими «услугами», они деликатно держались на расстоянии. Я в этом сомневалась и мысленно сказала спасибо, что я не на двадцать лет моложе, а то и правда могла бы быть очередь.
– Я встречал ирокезов. Боже, вообще-то даже специально искал их, можешь в это поверить? В этом был весь смысл, видишь ли, найти племена ирокезов и…
– Да, я знаю, что вы задумали, – прервала его я. – Слушай, это правда не время и не место для долгих разговоров. Я думаю, что…
– Эти ирокезы те еще лицемеры и гады, скажу я тебе, – сказал он, многозначительно тыкая меня пальцем в грудь. – Вы не поверите, что они вытворяют…
– Я знаю. Так вот, о моем муже. – Я выразительно посмотрела на него, что, судя по тому, как он вздрогнул, возымело эффект, очевидно усиленный состоянием моего разбитого лица. Я надеялась, что так, ведь гримасничать было больно.
– Теперь вот что ты сделаешь, – сказала я, пытаясь придать голосу повелительный тон. – Ты вернешься к костру, немного выждешь, потом уйдешь потихоньку и найдешь двух лошадей. Я слышу ниже ручей, – я махнула вправо, – там и встретимся. Как только уйдем достаточно далеко, я расскажу все, что знаю.
На самом деле я могла рассказать ему мало полезного, но он этого не знал. Парень шумно сглотнул.
– Я не знаю… – сказал он неуверенно, снова оборачиваясь. – Ходж, он какой-то мутный. Он застрелил одного парня пару дней назад. Даже не сказал ничего, просто подошел, вытащил пистолет – и бум!
– Зачем?
Он пожал плечами и замотал головой.
– Да я не в курсах. Просто бум, и все! Знаешь?
– Знаю, – заверила его я, изо всех сил цепляясь за остатки разума и сдерживая гнев. – Ладно, тогда не станем трогать лошадей. Просто идем сейчас. – Я неловко встала на одно колено, надеясь, что через мгновение смогу подняться, не говоря уже о ходьбе. Крупные мышцы на бедрах вдруг скрутило узлом в тех местах, где меня пинал Бобл, когда я попыталась встать, они задергались, и их начало сводить, что меня эффективно стреножило.
– Черт, только не сейчас!
В возбуждении молодой человек схватил меня за руку и дернул вниз, к себе. Я тяжело упала на бедро и вскрикнула от боли.
– У тебя все нормально, Доннер? – раздался голос из темноты позади меня. Тон был спокойный, видимо, мужчина вышел за пределы лагеря отлить. Однако на молодого индейца вопрос произвел ошеломляющий эффект. Он резко накрыл меня своим телом, ударив о землю головой и на секунду лишив возможности дышать.
– Нормально… правда… отлично, – закричал он своему товарищу, часто и избыточно сопя в попытке изобразить мужчину, удовлетворяющего похоть. Звучал он как умирающий астматик, но я не жаловалась. Не могла.
Я получила еще пару ударов по голове, и в результате перед глазами у меня поплыла чернота. В этот раз я видела настоящие цветные искры и лежала, обмякшая и безвольная, ощущая себя так, будто мой дух парит над искалеченным телом. Потом Доннер опустил руку мне на грудь, и я тут же пришла в себя.
– Отпусти меня немедленно! – зашипела я. – Ты что делаешь?
– Эй, эй! Ничего, ничего, прости, – торопливо заверил он. Руку паренек убрал, но не слез. Он замялся немного, и я поняла, что его возбудил телесный контакт, планировал он это или нет.
– А ну слезь! – злобно зашипела я.
– Эй, я ничего такого не имел в виду. То есть я бы не причинил тебе зла… Просто у меня не было женщины уже…
Я ухватила клок его волос, приподняла голову и сильно укусила за ухо. Он вскрикнул и скатился с меня. Другой мужчина пошел назад к костру, но на звук обернулся и прокричал в темноту:
– Боже, Доннер, она и правда так хороша? Придется ее опробовать!
Это вызвало взрыв хохота у костра, но, к счастью, все быстро стихло – мужчины вернулись к своим делам. А я к своим, то есть к побегу.
– Тебе не обязательно было это делать, – проскулил Доннер вполголоса, держась за ухо. – Я не собирался ничего такого делать! Блин, у тебя классные сиськи, но ты мне типа в матери годишься!
– Заткнись! – сказала я, принимая сидячее положение. От усилия закружилась голова, по краям глаз замигали яркие новогодние гирлянды. Но несмотря на все это, какая-то часть моего разума снова активно заработала.
Парень был, по меньшей мере, отчасти прав. Мы не могли уйти прямо сейчас. После того как он привлек столько внимания, остальные будут ждать его появления через несколько минут. Если же он не вернется, его начнут искать, а нам нужно было больше нескольких минут форы.
– Мы не можем уйти сейчас, – прошептал Доннер, с досадой потирая ухо. – Они заметят. Подождем, пока все заснут. Тогда я приду за тобой.
Я заколебалась. Каждая секунда, что я проводила в непосредственной близи от Ходжепила и его банды, грозила смертельной опасностью. Если мне и нужно было какое-то тому доказательство, то события последних двух часов с лихвой подтвердили мои подозрения. Этому Доннеру нужно было показаться у костра, но я могла ускользнуть. Стоило ли рисковать? Если кто-нибудь явится сюда и не обнаружит меня, а я не успею уйти достаточно далеко… Лучше было дождаться, пока они уснут. Но смогу ли я столько прожить?
А еще был Доннер. Если он хотел поговорить со мной, то и я хотела поговорить с ним не меньше. Шанс найти еще одного путешественника во времени…
Доннер прочел сомнение у меня на лице, но понял его неправильно.
– Ты не уйдешь без меня! – В приступе внезапной паники он схватил мое запястье и, прежде чем я смогла вырваться, обмотал вокруг кусок разрезанной веревки. Я сопротивлялась и отталкивалась, шипя ему что-то, чтобы он понял, но он совершенно потерял голову от мысли, что я сбегу без него, и не слушал. Я была слаба и к тому же не хотела шуметь, поэтому могла только задержать его, но не остановить связывание.
