Я простоял в Йетне два часа. Собаки хорошо покушали и немного отдохнули на соломе у домика. Я за это время проглотил разогретый в микроволновке чизбургер, запил его горячим сладким кофе и чуть подремал.
Йетна – Скветна
1 января 2000 года. Из дневника Федора Конюхова
23:45. Маршрут Йетна – Скветна – 34 мили. Холодно. Меня и собак продувало насквозь, пока мы двигались по реке в сторону Скветны. Коченело тело, ноги превратились в бесчувственные ледышки.
Ближе к полуночи, в 23 часа 30 минут, я добрался со своими питомцами на станцию Скветна. Я притормозил на маленьком аэродроме, где отдыхали на соломе несколько собачьих упряжек.
В Скветне – небольшом поселении, расположенном на пересечении рек Скветны и Йетны, обитают около ста двадцати человек. Место расположения организаторов гонки и отдыха машеров – маленькая гостиная-бар. Она была забита людьми, когда я вошел внутрь. Часть людей сидели у стоек бара и общались, потребляя пищу и напитки. Несколько машеров спали на полу бара, укрывшись с головой спальниками. Они разместились вдоль стен и в углах.
Налив в термос горячего кофе и купив два гамбургера, я поспешил к собакам. Выйдя из гостиной, я почувствовал, как резкий ледяной воздух сразу охладил меня. Скорее-скорее покормить собачек и проверить им лапы… Эта единственная мысль билась в моей голове.
Я расставил своим замерзшим питомцам пластиковые чашечки с горячей пищей и направился к саням, внутри которых намеревался разобрать снаряжение. Но отчаянный визг, перерастающий в лай, заставил вернуться. Я подбежал к упряжке и увидел, что скулящий Рэнжер зализывает кровившую лапу, а лежащая рядом с ним Тарбеби с жадностью ест из чашки Рэнжера.
– Ну что ты с ней будешь делать! Тарбеби, паршивка! Я бы тебе дал добавку. Ты зачем кусаешься?
Я нагнулся к скулящему Рэнжеру. Из его правой лапы обильно сочилась кровь. Достал из кармана мазь, которую мне продал ветеринар в Йетне, и смазал Рэнжеру лапу. Расстроенный, я решил больше не оставлять собак и пообедать рядом с ними. Я уже не замечал пятидесятиградусного мороза. Слишком накалились нервы после случившегося. Я проглотил гамбургеры и выпил горячего кофе из термоса, не ощущая вкуса. Затем решил осмотреть лапы всем собакам и смазать их мазью, которую рекомендовал ветеринар. Мазь была слишком вязкой, с резким запахом. Придумали же синтетику. У нас на Чукотке пользуются моржовым или медвежьим жиром. Это лучше всего.
Руки моментально охлаждались, стоило их вытащить из рукавиц. Я периодически их согревал, опуская обратно в рукавицы, где лежали термопластинки. Наконец все собаки получили приятную процедуру массажа лап с мазью, и я мог отдохнуть сам.
Достал спальник, расправил его в санях и лег внутрь саней, закрывшись сверху спальником, а также кожаным чехлом, прикрывающим сани.
– Фе-е-е-дор!!! Что ты тут делаешь? – это кричала Линда, удивленная тем, что видит русского погонщика спящим в санях на улице при пятидесятиградусном морозе.
– Сплю, – я высунул голову из спальника.
– Зачем ты здесь мерзнешь? Иди в бар, там есть места, где поспать. Здесь же невозможно находиться! – Линда никак не могла понять, как можно спать при пятидесятиградусном морозе.
– Да нет, я здесь останусь. Мне рядом с собаками спокойнее. Через три часа мы уже побежим.
– Да нет, выходить нужно на рассвете. Побежим все вместе, вчетвером. Триш и Тим тоже будут ждать. Так что иди в дом.
Но я все равно отказался. Удивленная Линда, покачав головой и плечами, ушла обратно в бар, где тут же всем сообщила сенсационную новость о русском, который спит в санях при пятидесятиградусном морозе.
Праздные развлечения людей дорого обходятся
2 января 2000 года. Из записей Ирины Конюховой
07:10. Я не заметила, как заснула одетая на диване. Меня разбудил стук в дверь. Я вскочила. Это был Дэн. Он только что вернулся и, видимо, сразу решил зайти ко мне, чтобы сообщить новости.
Дэн был слегка подвыпивши, выглядел очень довольным, хотя и заметно усталым. Он не стал проходить, присел у порога и сообщил о том, что Федору на митинге в Книке присвоили приз за мужество и волю к победе. Такую награду присуждают машеры на общем собрании каждый год.
Я поздравила Дэна с успехом, узнав, что он пришел шестым, и спросила, почему именно Федора наградили таким призом.
– Это Линда позвонила в Кник из Скветны. Они там все были удивлены тем, что Федор не покинул собак в пятидесятиградусный мороз и спал рядом с ними на нартах.
Сказав эти слова, Дэн засмеялся:
– У нас такого еще не было. Твой муж удивительный человек! У него столько достижений! И, что меня поражает, он совсем не гордый.
Дэн предположил, что Линда, Триш, Тим и Федор подойдут в Кник к обеду.
– Я сейчас пойду посплю. А часам к двенадцати зайду за тобой, и мы поедем в Кник. Ты сможешь поцеловать наконец своего мужа.
Говоря последние слова, Дэн прищурился и снова засмеялся:
– Ну и Фе-е-дор! Ну и Фе-е-дор!
Я пораньше покормила собак, приготовила обед и все время с нетерпением смотрела на часы. Уже полдень, а Дэн все не выходил из дома. Я нервничала, не могла понять, почему Дэн не торопился ехать на озеро.
Наконец в 12:30 несколько помятый и невыспавшийся Дэн зашел за мной, и мы на траке поехали в Кник.
– Мы не поздно? – спросила я.
– Не волнуйся, Ирина. Федор твой еще не пришел. Мы успеваем.
На обочине трассы лежало что-то огромное и черное. Ближе обнаружилось, что это мус. Я вскрикнула от удивления.
– Этот мус выбежал на обочину, и его сбило, – говорит мне Дэн то, что очевидно.
– Я первый раз такое вижу. Почему он выбежал? Неужели он не чувствовал опасности?
– Его испугали праздничные фейерверки. Мус, как и любое другое животное, боится огня. От испуга он и выбежал на дорогу…
По дороге в Кник нам попалось пять мусов, сбитых машинами. Большая плата за пустые праздничные увеселения американцев. Люди бывают до безумия глупы, несмотря на наличие у них разума. Когда же этот разум перестанет давать сбои?
В 13:15 мы подъехали к озеру. Федор вернулся предпоследним. За ним шел только Тим. У ворот финишной линии Федора встречали организаторы гонки. Они зафиксировали его результат, как только сани остановились на положенной линии. Я обняла и поцеловала Федора, а потом принялась обнимать и тискать всех собачек подряд.
Следующий этап – «Клондайк-300»
9 января 2000 года. Из записей Ирины Конюховой. Аляска, ферма Линды Плетнер
11:30. Два события ожидают нас в ближайшее время: 14 января мой отъезд в Швейцарию и 16 января – новая гонка «Клондайк» на 300 миль, в которой будет участвовать Федор.
