– Подведите ее ближе! – Мощный голос Рагнака, перекрывавший завывание штормовых ветров на море, зловеще пророкотал в этом зале с низким потолком.
Ивэнлин инстинктивно отпрянула назад, но быстро пришла в себя, почувствовав, как Холт сжал ее руку и посмотрел ей в глаза с ободряющей улыбкой. Распрямив плечи, девушка выпрямилась в полный рост. Уилл с восхищением смотрел на то, как она шла по свободному проходу в середине зала. Холт, Эрак и оба молодых рейнджера следовали за ней. Уилл заметил, как Хорас, не отрывая руки от эфеса находившейся в ножнах шпаги, то приподнимал ее, освобождая лезвие, то снова опускал в прежнее положение. Как заметил Хорас, пальцы Уилла блуждали по рукоятке его ножа. Если дела пойдут плохо, чего все они опасались, то этот нож будет предназначен Слагору. Однажды, задолго до этого дня, Уилл демонстрировал свое умение метать нож перед экипажами кораблей Эрака и Слагора. Тогда он бросил нож через все помещение и пронзил маленький деревянный бочонок, стоявший около Слагора. Сейчас никакого бочонка перед ним не было.
Все присутствующие в полном молчании смотрели, как Ивэнлин остановилась перед возвышением, на котором сидел Рагнак.
Она спокойно встретила сердитый взгляд обер-ярла, невозмутимое выражение ее лица при этом не изменилось. И снова Уилл восхитился смелостью и самообладанием девушки. Слагор подал знак двум служителям, стоявшим возле боковой двери:
– Пусть введут рабыню.
Его мягкий, вкрадчивый голос был полной противоположностью громкому рычанию Рагнака. По тому, как он говорит, подумал Уилл, ясно, что он доволен поворотом событий. Двое мужчин, гребцов из экипажа Слагора, открыли дверь и втащили упирающуюся, плачущую женщину средних лет; ее преждевременно поседевшие волосы и изрезанное морщинами лицо свидетельствовали о тяжелой работе, скудной пище и постоянной боязни наказания, что было уделом большинства рабов в Холлашолме. Матросы потащили ее вперед и бросили на пол перед Ивэнлин. Несчастная сжалась в комок, глаза смотрели в пол.
– Смотри на господина, рабыня, – сказал ей Слагор тем же спокойным голосом.
Продолжая рыдать, женщина покачала головой, ее глаза по-прежнему смотрели в пол. Слагор одним прыжком спрыгнул с помоста и четким, отработанным движением вытащил свой сахе-нож. Он просунул заточенное под бритву лезвие ножа под подбородок женщины и нажал на него, не прилагая, однако, усилий, требующихся для того, чтобы разрезать кожу.
– Я же сказал, смотри на господина, – повторил Слагор и нажал на нож посильнее.
Увидев Ивэнлин, женщина начала рыдать еще громче.
– Заглохни, – приказал ей Слагор. – Заглохни и скажи обер-ярлу то, что ты сказала мне.
Лицо женщины было исполосовано рубцами. Несомненно, ее недавно били. Ее рубашка из грубой ткани была разорвана в нескольких местах, и сквозь эти прорехи можно было видеть множество красных отметин на теле бедняжки. В некоторых местах тонкая материя пропиталась кровью. Полные слез глаза рабыни, казалось, молили Ивэнлин о прощении.
– Простите меня, госпожа, – пробормотала она срывающимся голосом. – Они били меня до тех пор, пока я все не сказала.
Ивэнлин невольно сделала шаг в ее сторону. Но нож Слагора взметнулся вверх, а он сам, изменив положение, стал к девушке лицом к лицу, не давая подойти ближе. Уилл услышал, как Хорас сделал быстрый вдох, и снова увидел его руку на эфесе шпаги. Он положил свою руку на плечо Хораса, предостерегая его от необдуманных действий. Хорас, повернувшись, удивленно посмотрел на Уилла. Тот едва заметно покачал головой. Он понимал, что это движение Хораса было рефлекторной реакцией, и осознавал, что, если в припадке ненависти его друг обнажит шпагу, это может быть концом для них всех.
– Не сейчас.
Уилл произнес эти слова еле слышно. Он бы с большим удовольствием присоединился к Хорасу и напал на Слагора. Но сначала, подумал он, им необходимо выяснить, сможет ли Холт договориться с обер-ярлом о мирном разрешении конфликта.
– Переговоры предоставьте мне, – сказал старый рейнджер еще до того, как все вышли из его квартиры. – И не предпринимайте ничего до тех пор, пока я не скажу. Понятно? – Молодые люди согласно кивнули, после чего Холт добавил: – Конечно, наши обвинения против Слагора теперь представляются в совершенно другом свете.
– Но ведь вы наверняка скажете об этом Рагнаку? – взволнованно спросил Уилл.
Холт в сомнении покачал головой:
– Проблема заключается в том, что Хорас проник к нему первым. Если мы сейчас предъявим Слагору контробвинение, это будет выглядеть так, будто мы попросту стараемся спасти Ивэнлин. Боюсь, что Рагнак, скорее всего, его проигнорирует.
– Но ведь вы не можете позволить ему выйти сухим из воды… – начал Уилл, но Холт поднял руку, призывая его замолчать.
– Я не собираюсь давать ему возможность выйти сухим из воды ни в каком вопросе, – заверил он своих учеников. – Нам просто нужно будет выбрать подходящий момент, чтобы завести разговор об этом, только и всего.
И вот сейчас Слагор снова повернулся к лежащей на полу женщине.
– Расскажи все обер-ярлу, – повторил он.
Женщина молчала, и Слагор, в котором все кипело от ярости, повернулся к Рагнаку.
– Мой старший раб услышал, как она рассказывала это нескольким другим рабам, – объяснял он. – Она из Аралуина, она сказала, что узнала эту девушку… – Он ткнул большим пальцем в сторону Ивэнлин. – Это принцесса Кассандра, дочь короля Дункана.
Глаза Рагнака сузились, и он слегка повернул голову, чтобы получше рассмотреть Ивэнлин. Девушка подняла голову и, казалась, стала под его взглядом чуть выше ростом.
– Да, в ее внешности есть что-то от Дункана, – с подозрением произнес обер-ярл.
– Нет! Нет! Я ошиблась! – внезапно закричала рабыня. Став на колени, она с мольбой протянула руки к Слагору: – Теперь я вижу девушку вблизи и понимаю, что я была не права, господин Слагор. Я ошиблась!
– Но ведь ты же называла ее «моя госпожа», – напомнил ей Слагор.
– Да это была ошибка, только и всего. Ошибка! Теперь я хорошо ее вижу и могу сказать, что это не она, – настаивала на своем рабыня.
Слагор посмотрел на нее с презрением, а затем снова повернулся к Рагнаку:
– Да она же врет, обер-ярл. Мои ребята быстро выбьют из нее правду.
Он снова жестом руки подал знак двум своим людям, и один из них вышел вперед, помахивая на ходу коротким толстым кнутом. Женщина, сжавшись, пыталась закрыться от ударов.
– Нет! Пожалуйста, мой господин, пожалуйста! – кричала она пронзительным голосом, пытаясь в страхе отползти от него.
Чтобы остановить ее, человек Слагора ухватил в пригоршню прядь волос, и бедняжка зашлась в крике от боли и страха. Он поднял над головой свой зловещий кнут, готовясь опустить его на тело несчастной.
– Оставьте ее, – закричала Ивэнлин, и ее голос заставил мучителя обернуться.
