«Возможно, я увижу звезды, — на мгновение подумалось ему. — Возможно, мне все же удастся спастись от Федры».
— Спасения нет, любовь моя, — с особенной тоской ответила Леонора. Капитан уже не понимал, говорит она по воксу или внутри его головы. — Но не отчаивайся, Хардин, я вечно буду с тобой.
А потом он достиг высшей точки и понесся обратно к озеру. «Я — серебряная пуля, которая вонзится в сердце этой больной планеты. — Вендрэйк улыбнулся. — Кто знает, может, я даже сумею убить суку».
Гоня перед собой волну, канонерка Айверсона вкатилась на причал комплекса. Боевые сервиторы и скитарии, пытавшиеся организовать оборону против бронированного левиафана, разлетелись в стороны или погибли под гусеницами. Еще больше врагов срезали автопушки «Тритона» и серобокие, укрывавшиеся до того за бортами и на палубах. Вспыхнула носовая лазпушка, превратив застрекотавшую оборонительную турель в расплавленный шлак. Полностью заряженное орудие жаждало уничтожать врагов, молитвы арканских техножрецов оздоровили его дух. Второй залп уничтожил троих скитариев; амфибия двигалась по причалу, словно мобильная крепость.
Хольт наблюдал за боем из рубки, пытаясь соотнести очертания базы повстанцев с тем, что он видел на картах Авеля, тщательно воспроизведенных Скъёлдис. Вблизи буровая так же походила на гигантского промышленного спрута, как и издали. Диадема представляла собой разросшийся комплекс размером с город, построенный на перекрывающих друг друга платформах, каждая из которых имела собственные заводы, бункеры и жилые блоки. Узлы базы соединяла сеть дорог и туннелей, а в центре ее располагалась «мантия осьминога» — колоссальный дом-башня с маяком.
Из мантии каскадом выходили трубы и переходные мостки, которые, подобно щупальцам, обвивали остальные здания. При взгляде на загребущую башню Айверсону показалось, что комплекс в некотором роде живой и даже смутно осознает их присутствие.
— Нужно убраться отсюда, пока он не проснулся, — прошептал кто-то ему на ухо.
Хольт обернулся, почти ожидая увидеть Рив, но это была всего лишь ведьма, и от нее исходили волны гнева.
— Надеюсь, маршрут Авеля так же хорош, как и коды, — отозвался Айверсон.
Информатор арканцев проложил крайне детальный путь к площадке челнока. Им необходимо было пройти по комплексу около двух километров, и план состоял в том, чтобы выскользнуть из удавки прежде, чем она затянется.
— Тебе не стоило бросать остальных, — холодно сказала северянка.
— У меня не было выбора. Все ради жесткой и быстрой атаки на причал. — Хольт включил мегафон. — Внимание пилотам боевых машин! Высадиться и сопровождать корабль с флангов!
— «Пилоты боевых машин», — с издевкой повторила Скъёлдис. — Кучка «Часовых» и зуавов — все, что у нас осталось!
Потеряв терпение, комиссар резко повернулся к женщине.
— Не знаю, что ты задумала, но я не потерплю нарушения субординации во время боевой операции!
Бирс, стоявший позади ведьмы, энергично и одобрительно кивнул.
— Меня тоже хочешь застрелить, Хольт Айверсон? — с вызовом спросила северянка.
Застрелить тебя… тоже? Как ты узнала о Рив?
Опустив глаза, Скъёлдис увидела, что он тянется к кобуре.
— Комиссар, — произнес Мэйхен по воксу, — мы вступаем в бой. Спас наших сколько смог.
Похоже, рыцарю стало еще хуже — его голос превратился в едва слышный хрип. Посмотрев в иллюминатор, Хольт увидел, как баржа Джона подходит к причалу.
— Вы нарушили прямой приказ, капитан.
— Вендрэйк мертв, — ответил Мэйхен. — И половина бойцов, что плыли с ним.
— Займите позиции вокруг «Тритона». Пора выдвигаться.
— Вас понял, — подтвердил Джон. — И еще, Айверсон: когда все это закончится, я убью тебя.
— Чего вы надеетесь добиться этими безумными поступками? — спросил о’Сейшин, когда отряд Катлера пересекал опустевшую стартовую площадку.
Посланника тау усадили обратно на летающий трон, но прямо за спиной у него стоял Обадия Поуп и на всякий случай прижимал карабин к загривку чужака. Большая часть подразделений Диадемы отправилась к наблюдательной башне, а несколько янычар, встреченных по дороге, не задавали лишних вопросов о’Сейшину и его «свите».
— Просто смотри внимательно, и картинка скоро сложится, Си, — ответил полковник.
— Императорова кровь! — выразился лейтенант Сандефур, шедший впереди.
Все остановились и уставились на открывшуюся картину. Там действительно была кровь, и очень много, но Катлер сомневался, что хоть капелька ее принадлежала Императору. Целые лужи частично свернувшейся жидкости скопились у входа в трюм челнока, они казались черными от бесчисленных мух. Из месива торчала отрубленная ладонь, растопырившая пальцы словно в жесте извинения. Откинутая грузовая рампа касалась мерзкой жижи, будто пробуя ее на вкус. Пандус покрывали смазанные кровавые полосы.
— Что, Преисподние подери, здесь произошло? — Сандефур побледнел от ужаса.
Конфедератам было не привыкать к сценам насилия, но эта бойня отличалась каким-то непотребством, выходившим за рамки честного смертоубийства. От нее словно исходило нечто тлетворное…
«Оно вернулось», — ощутил Катлер.
Вытащив саблю, полковник шагнул на пандус.
— Я не пойду внутрь, — заявил о’Сейшин и попытался отлететь на дроне от корабля, но Поуп толкнул его карабином в спину. — Я не могу туда, Энсор Катлер! — взмолился чужак.
Нахмурившись, Белая Ворона обернулся и увидел, что все высокомерие слетело с посланника, как шелуха, а из-под нее показался древний испуганный старик.
— Можешь и пойдешь, — отрезал полковник. — Думал, что все знаешь о нас, обезьянках-гуэ’ла, не так ли, Си? Тогда тебе просто необходимо посмотреть на то, что ждет внутри.
— Под мощным огнем! — орал Драйден по воксу. — Бьют со всех сторон!
Лейтенант Перикл Квинт уставился на другого всадника через лобовое стекло. В пятидесяти метрах впереди на дороге бешено дергался туда-сюда терзаемый яркими пучками энергии «Часовой» Драйдена. Каждое попадание, отмечаемое струями дыма, глубже предыдущего вгрызалось в броню шагохода.
— Я… Я их не вижу, — растерянно произнес Квинт, пытаясь разглядеть противников. Энергетические пучки летели словно бы из ниоткуда. — Принять стрелковое построение «Волк-359»…
— Отходи, Драй! — вмешался Боргард Ван Галь. — Сейчас же!
— Потерял… — И тут машина Драйдена с ошеломляющей внезапностью взорвалась.
— Драйден? — тупо спросил Перикл, глядя на пылающие обломки.
— Непрерывный огонь на подавление! — скомандовал Боргард. — Очистить улицу!
— Но там же ничего… — скулеж Квинта утонул в грохоте очередей, когда остальные «Часовые» последовали примеру Ван Галя. Сам лейтенант открыл огонь почти против собственной воли, и кавалеристы целых тридцать секунд расстреливали пустую улицу снарядами и лазразрядами, пока Боргард не скомандовал отставить.
