— Я себя не обеляю, говорю же: сначала делаю, а потом думаю. Я извинюсь перед ней завтра. Мне, кстати, нравится твоя ревность. — Фирс напоминал пустынного барса: севший хриплый голос звучал как низкое рычание гигантского кота.
— Ревность. — Мёрке внезапно ощутила приступ злости, который мгновенно остудил ее после горячих поцелуев стихийника. — Ты хоть знаешь, чего мне стоила твоя выходка? — Перед глазами Натт мелькнули новые завитки темной метки на ноге, мертвый Бьелке, покалеченная Янта и бездыханная Мьюл.
— Позволь я сглажу вину, — Фирс, кажется, не слушал ее и вновь припал губами к шее. — Неужели тебе так неприятно? — нежно раздалось у самого ее уха.
— Перестань и отпусти меня, иначе ты пожалеешь, Хассел. — Защита дала брешь и тягучая тьма начала заливать сознание.
— Ну вот! Опять ты за свое. Да еще угрожать начала. Я не верю тебе, Мёрке. Я же все вижу, ты хочешь этого. — Он жадно поцеловал ее, настойчиво пытаясь пробиться сквозь плотно сжатые губы.
— Я последний раз прошу тебя по-хорошему, Фирс.
— Все еще неубедительно. Да и что ты сделаешь? Мёрке, я сильнее тебя, просто признай, — умхыльнулся стихийник и возобновил попытки с поцелуями, попутно втискивая колено между ногами Натт.
«Хочешь, кое-что покажу тебе? Может, это поможет увидеть твоего мальчишку в ином свете, — гикал демон. — Смотри же!»
Глаза Фирса Хассела перестали гореть желтым, теперь они были залиты словно черными чернилами. Сердце Натт сковало от страха, она не могла вырваться. Кошмары вернулись с утроенной силой. Мягкая кровать исчезла. Теперь они лежали в грязи среди разрытых могил.
«Спаси», — сознание потянулось к ненавистному демону. Мёрке уже забыла, что далеко не Фирс Хассел виноват в гибели Бьелке и многолетнем кошмаре.
«То-то же. Вспомни тот фокус, которому ты научилась в некрополе Хиес, провернем его на маге. Мертвая плоть есть даже у живых. Снимем скальп или вырвем ногти?»
«Нет, это слишком», — взмолилась Натт, с трудом сдерживаясь, чтобы не ответить на поцелуй Хассела.
«Не слишком. Он заслужил это. Мальчишка принуждает тебя, чем он лучше Форсворда? Такой же мерзкий насильник. Но мы умнее. Будь паинькой подыграй ему».
Мёрке не нужно было просить дважды. К удивлению мага, она разомкнула губы и потонула в глубине его поцелуя. Неумелого и слишком страстного.
«Хорошо, теперь немного откровеннее, Натт», — комментировал голос в голове, и Мёрке обхватила ногами стихийника, уничтожая очередную преграду между их телами.
Фирс стал еще уязвимее. Его желание было слишком очевидным, а тело дрожало от нетерпения.
— Мёрке, я сейчас уберу воздушные оковы, ты ведь не выцарапаешь мне глаза?
Вместо ответа Натт прижалась к нему еще сильнее. Фирс сдался, освободил ее руки и, не отрываясь от губ некромантки, скользнул ладонью по обнаженному бедру. Мёрке казалось, что в местах их соприкосновений проскакивают огненные всполохи.
«Не увлекайся. Готовься».
Фирс потянул за пояс на мантии, в попытках освободить некромантку от одежды.
«Еще немного».
Справившись с мантией, он коснулся дрожащей рукой бледной кожи живота и, не мешкая, провел кончиками пальцев вверх.
«Сейчас», — приказал голос.
Мёрке вложила все свое отвращение и ярость в подлую и трусливую атаку. Натт было плевать на то, что ею управляет самое ненавистное существо, которое годами отравляет ее жизнь. Сейчас лишь Фирс являлся источником бед и зла. Он резко вскочил с кровати, едва не упав на пол. Маг рычал, держась за руки. Из всех пальцев, пульсирующих невыносимой болью, текла кровь. Он рухнул на колени, с непониманием глядя на еще недавно ласковую с ним некромантку.
Натт встала, запахивая мантию, вытянула вперед руку, раскрыла ладонь и высыпала перед магом десять вырванных ногтей.
— Я предупреждала тебя. Захотел поиграть со мной? Решил, что фокус с изнасилованием сработает дважды.
— Нет же, Мёрке… все не так, — он баюкал искалеченные пальцы. Воображаемая темная пелена сошла, и теперь Натт видела, что в его светло-карих глазах стоят слезы, которые появились от боли и внезапной жестокости. Но некромантке было уже все равно. Кипящая злоба выплескивалась на единственного, кто оказался рядом, на того, кого боялся демон. Темное порождение довольно наблюдало из-за угла на плоды своих трудов.
— Считаю до трех, и ты уходишь. Можешь по лестнице, можешь через окно, — Натт неожиданно рассмеялась.
— Я не уйду, я же сказал…
Мёрке села перед ним на корточки и рванула висящий на груди талисман. Под воротом мантии она не сразу разглядела янтарную сферу с запаянным внутри артефактом.
— Какой же ты сентиментальный, аспирант Хассел, — она хохотала все громче, рассматривая крысиный хребет, который маг выудил из ее волос после сражения с големом.
— Не надо, Натт, пожалуйста, — Фирс заметно побледнел и измученно глядел на некромантку.
— Опрометчиво носить такие штуки, когда пытаешься принудить адепта смерти к… — Мёрке с отвращением передернула плечами.
— Прости, заигрался, я не подумал про тот случай с Форсвордом. Хочешь, не будем спешить…
— Поздно.
Янтарная оболочка распалась, высвобождая острую кость. Натт направила ее в глаз Хассела.
— Страшно? — Она остановила крохотное оружие в миллиметре от зрачка, но Фирс даже не моргнул. — Я могу убить тебя этой ерундой. Представляешь?
Хассел молчал, с ужасом наблюдая, что глаза Мёрке обычные: в них не было одержимости, лишь обжигающий синий холод, который ему никак не получится растопить.
Драгоценное сокровище стихийника вернулось в ладонь некромантки, и она сжала его что есть силы, пока не превратила в костную муку.
— Убирайся!
Стихийник не стал спорить и, не веря в случившееся, побрел к выходу, оставляя на полу кровавые следы.
В смятении и тревоге Мёрке смотрела, как ее непривязанный якорь уходит ко дну.
* * *
Мёрке проснулась от громкого стука в дверь. Она не помнила, как легла спать и спала ли вообще. Перед глазами все еще были ссутуленные плечи мага, а затем холодная опустевшая комната. Даже кристаллы словно стали тусклее с уходом аспиранта. Может, он решил вернуться? Догадка разлетелась вдребезги, едва Натт увидела залитую дневным светом комнату. Значит, все-таки уснула и пролежала без сновидений почти до обеда.
— Натт, ты жива там вообще? Или мне дверь выбить? — недовольно выкрикивал Синд.
Синд! Мёрке бросилась открывать.
— Ну и видок, — нахмурился инквизитор, разглядывая подругу.
— Только не говори, что у меня очередная метка и на этот раз во всю физиономию. — Мёрке инстинктивно принялась ощупывать свои щеки и нос.
