— Виллма, помоги, мы должны спасти Мёрке. Я не справлюсь один, — маг хлестнул плетью по воздуху и зажмурился, надеясь лишь на чудо.
Фирс Хассел открыл глаза, только когда почувствовал, как кто-то холодный прижался к его лбу. Призрачный барс, объятый синими и фиолетовыми всполохами, ласково смотрел на бывшего хозяина.
— Виллма… как же я рад, — Фирс потянулся искусственной рукой к кошке и запустил пальцы в густой мех. — Отвезешь нас в Тэнгляйх?
Барс лег на каменный пол, и Фирс забрался ему на спину, прижимая к себе Натт. Виллма мягко и быстро помчалась в сторону академии, оставляя позади мрачную горную гряду и черные, похожие на змей ручьи, вытекающие из Иннсо Тод.
Хассел чувствовал, как повязка на затылке Натт пропиталась теплой липкой кровью. Он нервничал и пытливо смотрел вперед в надежде поскорее увидеть башни замка. Целых десять лет Мёрке подарила именно ему. А сколько у нее их теперь осталось? Годы, месяцы, недели? Он не сможет без Натт ни в этой жизни, ни в последующих. Интересно, сможет ли она когда-нибудь принять его эгоистичный выбор? Он крепче прижал Мёрке и коснулся губами ее лба. Как же ему хотелось повернуть время вспять и не оттолкнуть ее тогда, после поездки в Рискланд и тонны съеденного мороженого. Как он мог променять ее на бестолковых и жестоких дружков-сокурсников? Лучше бы все смеялись над ним и издевались из-за дружбы с некроманткой, но тогда Мёрке была бы только его, а демон не осмелился бы ей навредить. Кто знает, может, и Квелд остался бы в живых. За все нужно однажды платить — и за глупость, и за грубость.
* * *
— Ничего страшного. Ушиб не сильный, но швы все равно пришлось наложить, — констатировала целительница, когда Мёрке пришла в себя к вечеру того же дня.
Натт осторожно ощупала свой затылок.
— Пришлось сбрить немного волос, — извиняющимся голосом добавила работница лазарета.
— Мёрке! — Фирс влетел в палату в сопровождении мрачного инквизитора.
— Я вас последний раз предупреждаю: снова устроите сцену, вылетите отсюда оба. И я не посмотрю на вашу устрашающую метку на руке, господин Форсворд. В больничном крыле должен быть покой и тишина. Я буду за дверью, если эти двое начнут ругаться, позовите меня, — обратилась целительница уже к Натт и покинула палату.
— С глазами у тебя беда, — изрек стихийник и протянул руку к Натт. Склеры были полностью залиты кровью.
— Рассказывай, кто тебя так? — сухо бросил Синд.
— Да я и не поняла толком. Очень уж быстро все случилось. Кто-то схватил меня за ноги и утащил под воду, а потом начал душить. Я не видела ничего: было слишком темно и мутно, — Мёрке терла виски.
— Это не наш демон? — продолжал допрос Синд.
— Не уверена. Хотя… Точно нет. Может, заблудший дух из Иннсо Тод. Он сказал очень странную фразу: «Он мой! Его тепло только мое!» Понятие не имею, о ком это.
— Должно быть, ему не понравилось, что мы взяли кусок кровавого нефрита. Видимо, кто-то из духов ревностно к нему относился, — предположил Хассел.
— Может, — неуверенно согласилась Мёрке, но спорить у нее не было сил. — Отведи меня домой. Не хочу провести ночь тут, — попросила Натт.
Фирс протянул ей здоровую руку и помог встать.
— Тебе не следовало брать ее с собой, — процедил Форсворд, оглядывал бледную подругу.
— Да понял я уже, — сказал стихийник и выдержал строгий взгляд инквизитора.
— Вообще-то я могу и сама решать, куда и с кем мне ходить. Надоели уже. Я не хрустальная и не рассыплюсь у вас на глазах, — недовольно проворчала Натт и тут же пожалела, что повысила голос. Мигрень вернулась с новой силой.
— Вот тебе и свидание, — печально вздохнул Хассел, когда они с трудом взобрались по винтовой лестнице на башню.
— Ну, ты старался, — приободрила его Мёрке и ласково улыбнулась. — Кстати, что было в том пластиковом контейнере?
— Да сейчас придем и съедим.
— Отлично, я голодная, как вурдалак, — призналась Натт.
— Тогда ты не наешься. Там всего лишь бутерброды. Я же не знал, что наша экспедиция кончится вот так. Но если хочешь, я сбегаю до кухни и принесу еще чего-нибудь, — предложил стихийник. Но Натт отрицательно помотала головой и снова поморщилась от боли.
Хассел просидел с ней до тех пор, пока она не задремала, а затем побрел в астрономический зал работать над новым кинжалом. Когда Мёрке проснулась посреди ночи, то с тоской обнаружила, что Фирса нет рядом. Она вышла на балкон и посмотрела наверх. Из окон прямо над ее комнатой лился тусклый мерцающий свет. Натт пожалела геммолога. С таким освещением он точно испортит себе зрение. Она вернулась в комнату, набросила халат на продрогшие плечи и отправилась навестить Фирса и по возможности позвать его спать.
Он был не один. Мерные удары инструмента о камень сопровождались невнятным бормотанием. Натт осторожно заглянула в новую мастерскую Хассела и увидела его в компании Синда. Инквизитор более не выглядел раздраженным в присутствии стихийника. Напротив он был пугающе спокоен и смотрел на него с нескрываемым сочувствием.
— Увези Натт отсюда как можно скорее до начала праздника. Нечего ей тут делать, когда Йеден будет открывать портал. Да и тянуть с Дорнфьолом уже нельзя. Доделывай кинжал и собирайтесь.
— Почему я не могу остаться на церемонию прощания? Я хочу проститься с Бьелке, я так ждала этого дня. — Мёрке внезапно вмешалась в их разговор, и заговорщики синхронно вздрогнули.
— Эй, милая, ты чего тут стоишь и почему не спишь? — ласково спросил стихийник и оторвался от работы.
— Давно подслушиваешь? — строго поинтересовался инквизитор.
— Я ничего не подслушивала, это вы секретничаете. Почему нельзя медлить? Тем, кто в этерна сомниа стало хуже? — с тревогой спросила Натт, и мужчины переглянулись.
— Да, — осторожно начал Синд, — они слабеют. Очевидно, демон устал ждать, пока ты сдашься, или мстит за твои отношения с Хасселом. В общем, ночью у Троена случился приступ, и теперь его подключили к аппарату. Он не может самостоятельно дышать. Если демон возьмется за остальных, у нас просто не хватит ресурсов поддерживать в них жизнь, и мы начнем терять людей.
— Троен… — Мёрке прижала руки к груди, вспоминая смешного маленького мальчугана. Его мать не покидала лазарет и обрабатывала тела жертв проклятия. Женщина помогала следить за их состоянием и, кажется, совсем не спала. Она надеется, она ждет, а Натт боится, наконец, посмотреть страху в глаза и отправиться в Дорнфьол.
— Завтра! Фирс, поехали завтра, я готова!
— Вот это настрой! — похвалил геммолог.
— Хорошо, быстрее поедете, быстрее вернетесь. Попрошу у Роннда его дредхоста, верхом на Виллме вы не доберетесь. Да и повозку надо утеплить. Работайте, схожу к Йедену. Времени до утра почти не осталось.
— Постой, я с тобой. Хочу заглянуть в лазарет и поговорить с родными детей. Все равно уснуть сегодня уже не смогу. А пару ободряющих слов я им давно задолжала. Это случилось только из-за меня, — вымолвила Мёрке.
