— Мне не трудно, а тебе действительно нужно отдохнуть. Ты весь день следил за дорогой, а еще твои раны, — осторожно добавила Натт, и Фирс холодно переспросил:
— А что с ними?
— Ничего, — быстро ответила Мёрке, увидев реакцию мага.
— Договаривай, — стихийник начинал злиться, и она поняла, что затронула не самую удачную тему. — Ну же, говори как есть. Тебе достался немощный попутчик.
— Хватит, Фирс. Ты что угодно извратишь. Меня уже тошнит от твоих внезапных вспышек. Такое ощущение, что в тебе живет несколько разных людей. Я просто пыталась быть заботливой.
— Жалость — не забота, — не сдавался Хассел.
— Хочешь продолжать и дальше ругаться? Я устала, спокойной ночи. — Мёрке вернулась на кровать и натянула одеяло до самых бровей.
Стихийник ничего не ответил, и раздался лишь звук хлопнувшей двери. Она села на кровати и озадаченно оглядела опустевшую комнату. Натт пыталась понять, какого демона на него нашло в этот раз. Она надеялась, что он пошел проверить дредхостов и скоро вернется. Хозяева гостиницы отказались размещать нежить в конюшне и предложили им хлипкий навес недалеко от уборных. Хассел долго успокаивал некромантку, которая сыпала проклятьями в адрес суеверных трактирщиков, которые свято верили, что дредхосты и прочие воскрешенные существа непременно сожрут их здоровых животных.
Натт мысленно прошлась от таверны до навеса и обратно несколько раз. Фирс не торопился возвращаться, а сама она была слишком обижена, чтобы отправиться его искать. В комнате стало неприятно темно и пусто. За неимением кристаллов, Мёрке достала керосиновую лампу со шкафа, зажгла ее и поставила на стол. Разложила карту и провела пальцем путь до Дорнфьола. Всего полдня пути. Уже завтра они будут на месте. Ждет ли ее там демон или он давно покинул свою обитель и перебрался в ее мысли?
Так и не дождавшись мага, она затушила лампу и легла на диван. Уж если злить Хассела, то до конца. Может, хоть раз включит здравый смысл и не станет с ней спорить. Засыпая, Мёрке грезила об огромном колесе обозрения, с высоты которого открывался вид на весь Иствинсен, вплоть до границы с северными землями. Внезапно кабинки начали вспыхивать одна за другой. Натт была на самом верху, когда осознала, что деваться ей некуда. Она испуганно смотрела, как огонь пожирает гигантский аттракцион. Загорелась последняя кабинка… Мёрке сжала поручень в ожидании страшной и неотвратимой участи. Воздух раскалился, превращая каждый вздох в пытку. Она открыла глаза…
Комната полыхала магическим огнем. Тело некромантки не слушалось, она пыталась пошевелиться, но ничего не вышло. Мёрке почему-то очутилась на кровати. Видимо, упрямый стихийник все-таки переложил ее обратно. Натт бросила на Фирса встревоженный взгляд, но тот дремал и не видел, как пламя от керосиновой лампы неумолимо тянется к нему. Натт хотела закричать, но не смогла. Слишком хорошо знакомая фигура внезапно уселась на нее верхом и принялась гладить холодными пальцами немое горло своей жертвы.
— Я предупреждала тебя, Натт Мёрке. Сейчас твой ненаглядный волшебник умрет.
* * *
— Как прошел ваш карнавал лицемерия? — Мьюл поджидала инквизитора у главных ворот.
— У меня нет времени на твои колкости. Что сделано, то сделано, — отмахнулся Синд.
— Еще не поздно все переиграть. Подумай о Натт.
— Мне кажется, что в этой истории она последняя, о ком ты переживаешь, — зло бросил инквизитор.
— О чем ты? — удивилась банши.
— Ты прекрасно догадываешься, о чем я. Когда Фирс Хассел отыграет свою роль, мои шансы заполучить Натт стремительно возрастут. Ты ведь этого боишься?
Мьюл замахнулась на инквизитора, но Синд поймал ее руку и больно сжал запястье.
— Ненавижу тебя, — крикнула банши и ударила инквизитора кулаком в живот.
Форсворд лишь поморщился, а виски девочки тут же сдавило от боли, и она упала на колени.
— Непослушание. Повторишь такой фокус еще раз — будет гораздо больнее, — предупредил Синд.
— Плевать. Хуже точно не будет. Лучше бы я сдохла, чем связалась с тобой кровью.
— Не переживай, в Скьерзилдене умеют обрубать и не такие связи. Закончу здесь и первым делом избавлюсь от тебя. А пока делай что велено. Ждешь любых изменений в состоянии спящих и связываешься со мной.
Мьюл сжала в кармане зеркальце, подаренное Хасселом и кивнула.
— Сболтнешь Мёрке лишнего или вздумаешь своенравничать, нашу связь я прерву раньше времени. Ты знала, что кровные союзы распадаются со смертью одного из партнеров. А твоя жизнь целиком и полностью принадлежит мне. Одно движение — и твоя душа угодит в штеркен утвалг. Там ты точно станешь сговорчивее. — Синд наклонился к банши, картинно похлопал ее по плечу и поспешил в замок.
Мьюл утерла слезы рукавом. Она не ревновала его к Мёрке. Некромантка рано или поздно сама узнает истинное лицо своего друга. Отказала ему раз, откажет и второй. Ее больше пугало собственное рабское чувство к инквизитору, из-за которого, она не могла выбросить его из головы, даже несмотря на мерзкое темное нутро Форсворда.
Когда Мьюл вернулась в их комнату, Синд уже собрал немногочисленные вещи, закинул чехол с брайтером за спину и намеревался выйти за дверь. Банши преградила ему путь:
— Ты все еще мой, Синд Форсворд. Я хочу свою плату за молчание.
— Так-то лучше. — Инквизитор поставил сумку на пол и сел на край кровати.
Мьюл схватила его за плечи и очень больно впилась зубами в шею. Синд хотел бы отшвырнуть наглую демоницу, но дурманящий туман очень быстро притупил чувства, а по телу стало разливаться приятное тепло. Вместе с кровью банши тянула из него ненависть и отвращение к самому себе.
Глава 17
Огонь плясал у самых ног Фирса Хассела, выхватывая из темноты его уставшее лицо. Мёрке кричала про себя, умоляла, чтобы он открыл глаза и спасался. Но маг лишь тревожно хмурился во сне.
«Ты знала, что твой возлюбленный неспроста боится этой стихии. Из всех прирученных им, она самая непокорная. Я много успела выяснить за время наших с ним невинных развлечений», — ухмыльнулась темная Натт.
«Он здесь ни при чем, не тронь его!» — мысленно просила Мёрке.
«В том-то и дело. Это он лезет, куда его не просят. Ты сама виновата, нечего было сближаться с Хасселом. И чем тебе не понравился обновленный Синд Форсворд?» — искренне удивился демон.
«Пожалуйста…»
«Чем больше ты умоляешь, тем сильнее я хочу прикончить его», — доппельгангер ощерился. Острые иглы зубов угрожающе заиграли алым в свете огня.
«Что тебе нужно?» — в надежде спросила Мёрке.
«В этом-то и проблема. Сама не знаю. Но я определенно хочу убить Хассела. Он лишний в нашей игре».
Пламя пришло в движение, и Фирс почти полностью исчез в огне, но Натт не успела испугаться, так как маг вскочил на ноги и одним движением сбросил с себя огонь, собрал его в один большой сгусток, а затем метнул в сторону Мёрке и ее двойника. Демон протяжно завизжал, когда стихия яростно поглотила его, и исчез. Натт почувствовала, что снова может двигаться. Но вместе с этим пришла и невыносимая боль, которая разливалась по спине и раздирала шею. Она резко села в кровати и, с трудом подавляя крик, уставилась на мага влажными от слез глазами.
