Тело
В детстве я был убежденным материалистом: сказывалось атеистическое школьное воспитание. Ни о какой душе и задумываться не хотел: есть разум и это нормальное физиологическое свойство человеческого мозга. Потом была юность, достаточно бурная, размышлять на философские темы не было ни потребности, ни желания… А затем в 27 лет я попал в воюющую страну Южной Африки. И понял поговорку: «В падающем самолете атеистов не бывает!» Под обстрелом просишь: «Господи, только пронеси!» Как-то пришлось совершить и вынужденную посадку — через полчаса после взлета отказал двигатель. Страх, наверное, настолько запредельный, что его не чувствуешь, пульс ровный, спокойно сидишь и молишь: «Господи, только пронеси!» Отличие между верующим и атеистом проявляется позже, когда пронесет! Верующий встанет на колени и помолится, возблагодарит Бога; атеист, наоборот, вылезет из придорожной канавы, где укрывался от пуль, отряхнется и даже в мыслях спасибо не скажет! К моему стыду, второй вариант относился как раз ко мне. Дальше — больше: ежедневная, почти круглосуточная, работа в госпитале, поток больных и раненых продемонстрировали, что да, конечно, мы врачи творим чудеса, спасаем людей, но только вот при условии, что на это есть Божья воля.
Вот лежат в реанимации двое в коме, лечишь их одинаково, один под утро открывает глаза, а другой умирает — и ты в отчаянии от своего бессилия! Всю свою дальнейшую долгую медицинскую карьеру я постоянно убеждался в присутствии Высшей силы, которая на самом деле и решает вопросы жизни и смерти, ты лишь инструмент в ее руках.
Сегодня для меня существование Души абсолютно несомненно. И сразу тогда стал вопрос: а какова функция тела? Нет, все понятно: пахать, сеять, кормиться, плодиться и т. д. Но почему оболочка для души такая убогая? Недолговечная, хрупкая, постоянно неудовлетворенная, непрерывно чего-то требующая и болящая? Потом дошло: это для того, чтобы, как сказал поэт, не позволять душе лениться! Легко не брать взяток, когда вам их не дают!
Соблазны, плотские желания, болезни — кто с этим смог справиться, у того душа укрепилась, слабая — идет у тела на поводу. Было бы тело от Бога совершенное, как атомный ракетоносец, наши души закисли бы! Да еще скучать по нему стали бы в своих дальнейших скитаниях, душа ведь вечная, не так ли?
Из всего этого вывод: свое тело надо, ну не то чтобы не любить, но не жалеть, это уж точно! В этом теле хозяйка — душа, и душа — это то, что делает нас человеком! Поэтому и любовь вечна, и честь, и доблесть, все то, что присуще душе. Только не поймите мои слова как призыв в мрачное средневековье, когда по дорогам бродили монахи, бичующие себя, капая кровью с содранных спин в дорожную пыль, а по пещерам скрывались отшельники, изнуряющие себя постом и лишениями! Нет, совсем наоборот! Я за то, чтобы сильной душе соответствовало сильное и здоровое тело! Именно к этому и относится призыв тело не жалеть! Нравится ему сидеть на мягком диване — встал и присел 50 раз! Хочет оно пива с чипсами — фиг ему, погрыз морковку и зеленым чаем запил! Болит оно, суставы ломит — перетерпел и пошел. Обоюдная польза и душе, и телу.
Хотя к душе у Бога требований больше: из 7 смертных грехов только 2 относятся к телу — чревоугодие и блуд! Остальные — сребролюбие, гордыня, печаль, уныние, гнев — относятся к душе! На опыте знаю, как трудно в борьбе с телом. Душа — она как I-cloud для айфона, где-то там! А тело здесь — оно и болит, и хочет; важно, чтобы оно не взяло верх!
А вот Н. Гумилев, мой самый любимый поэт, наделял тело свойствами, которые я приписываю все-таки душе. И, возможно, он более прав, ведь тем самым примиряет эти 2 человеческие формы друг с другом.
Закат из золотого стал как медь,
Покрылись облака зеленой ржою,
И телу я сказал тогда:
— Ответь на все провозглашенное душою.
И тело мне ответило мое,
Простое тело, но с горячей кровью:
— Не знаю я, что значит бытие,
Хотя и знаю, что зовут любовью.
Люблю в соленой плескаться волне,
Прислушиваться к крикам ястребиным,
Люблю на необъезженном коне
Нестись по лугу, пахнущему тмином.
И женщину люблю…
Когда глаза Ее потупленные я целую,
Я пьяно, будто близится гроза,
Иль будто пью я воду ключевую.
Но я за все, что взяло и хочу,
За все печали, радости и бредни,
Как подобает мужу, заплачу
Непоправимой гибелью последней.
Основной инстинкт
То, что мы привыкли называть основным инстинктом, штука, конечно, сильная! Только вспоминается мне один пациент, который пришел как-то пожаловаться на свою сексуальную жизнь. «Что, с эрекцией проблемы?» — спрашиваю. «Да нет, доктор, никаких проблем, только вот я начинаю и думаю: а зачем мне оно все надо?»
Значит, называют его основным зря, раз и он, в свою очередь, зависим. Любая ситуация может представляться нам с полярных позиций. Вот мы и подошли к хрестоматийному стакану, наполовину наполненному водой. Вот он-то лучше всего определяет основной инстинкт! Человек, у которого он наполовину полный, никогда не придет к доктору с вопросом: «Оно мне надо?» Тому, у кого стакан наполовину пустой, жить труднее, называть вещи своими именами не очень полезно для здоровья. Другими словами, не всегда стоит информировать оптимиста о действительном положении вещей.
Не хочу сейчас уходить в дебри рассуждений о смысле жизни и о многообразии вариантов отношения к ней — не философский трактат, чай, пишу. Но, если рассмотреть это с медицинской точки зрения, то оптимисты и здоровее, и живут дольше! Так что такое оптимизм — врожденное состояние души или определенный, осознанный взгляд на вещи? Понятно, что даже если это и врожденный инстинкт, без самообмана оптимистом не прожить. Получается, самообман — лечебное средство? Только для сохранения чувства собственного достоинства оптимистам давайте назовем это не самообманом, а гибкостью! Гнуться, но не ломаться, мягкость побеждает силу и зло (не зря главный принцип джиу-джитсу и еще целого ряда боевых искусств — поддаться, чтобы победить).
Я, например, законченный оптимист, я не могу по-другому существовать! Я знаю о темных сторонах жизни, часто с ними сталкивался, я даже знаю про отсутствие (по большому счету) смысла жизни, ну и что? Это не основание для пессимизма и уныния! Если смотреть прицельно через микроскоп, в самом хорошем обнаружишь что-то плохое: персиковая кожа девушки при таком рассмотрении будет изрыта глубокими порами, а гениальное полотно Тициана вполне может оказаться подделкой!
В моей системе оценки людей основной принцип «выдвижных ящиков». Все люди априори хорошие, если не ожидать от них того, чего они не могут дать по определению. Поэтому после определенного тестового периода общения с человеком я условно отправляю его в один из воображаемых выдвижных ящиков некоего секретера. Там у меня все по рядам и номерам. Вот тут люди недалекие, поверхностные, легко обещают и редко выполняют, склонны к предательству, а в этом ряду ящиков те, кто упрям и будет верен не по призванию, а из этого самого упрямства, чтобы что-то доказать самому себе. Тут — разумные и терпеливые, тут — подлецы, но с возможностью добрых порывов и т. д., и т. д. Подчеркиваю: для меня они все хорошие по определению, точно по М. Булгакову: «Добрые люди? Ты всех, что ли, так называешь? — Всех, злых людей нет на свете, Игемон!» Но я не обольщаюсь на их счет и не требую от них большего, на что способны обитатели того или иного ряда выдвижных ящиков. Поэтому и разочаровываюсь в них редко. Оптимист должен не только относиться к жизни определенным образом, но и иметь «опознавательные» знаки. То есть улыбаться и быть позитивно настроенным. И то и то должно быть искренне, тогда и у других, на него глядя, настроение поднимется. Как-то жителям окрестностей Лондона раздали опросники про их настроение и качество жизни. Проанализировали, наложили на карту местности, и пришли к выводу: оптимизм заразен! Вокруг людей с максимальными баллами хорошего настроения по соседям кругами расходились данные с положительными оценками, постепенно уменьшаясь по мере удаления от максимально оптимистичных людей!
