Имея с детства тягу к духовной жизни, Гулрух проводила большую часть времени в одиночестве, повторяя выученные из Корана молитвы или сидя в молчаливой медитации. Друзей, пришедших к ней домой в надежде весело провести время, ждало разочарование: их компании девочка предпочитала уединение.
С годами склонность Гулрух к духовным занятиям становилась все более и более явной, и все больше времени она проводила наедине с собой. Ее физическая красота также стала очевидной. Смотреть на нее было настолько приятно, что люди не раз говорили о том, как повезет ее будущему мужу. Когда Гулрух достигла брачного возраста, родители подняли вопрос о замужестве, но неожиданно получили серьезный отпор: девушка не собиралась выходить замуж. Оставаться одинокой для патанской принцессы, да еще такой красавицы, было делом немыслимым. Тогда родители попытались заставить ее вступить в брак. Они не знали, что она уже сделала свой выбор. Ее Возлюбленным был сам Бог. Девушка была влюблена в Того, кто похитил ее сердце много-много лет назад. Ни один принц, ни один красавец не мог занять Его место. Сердце Гулрух было опьянено божественным экстазом, и в слезах она молила лишь об одном – стать единой со своим Возлюбленным.
Побег из Белуджистана
Шли месяцы, ее родители становились все более настойчивыми и уже строили планы по поводу того, как выдадут свою дочь замуж за выбранного ими принца в назначенный день. До сведения Гулрух было доведено, что выбора у нее нет, поскольку все приготовления к свадьбе уже закончены. И хотя Гулрух любила своих родителей, согласиться с их решением она не могла. Ее страстное желание найти своего истинного Возлюбленного было настолько нестерпимым, что, несмотря ни на какие препятствия, она убежала из дома, чтобы уже никогда более не быть найденной своими родителями.
Гулрух отправилась на северо-восток: сначала в Пешавар, а затем в Равалпинди. Для молодой восемнадцатилетней девушки убежать из дома и путешествовать в одиночку по горным районам Индии было чем-то неслыханным. Но Возлюбленный наблюдал за ней, и потому на неровных горных дорогах она не оказалась ни узнанной кем-либо, ни пойманной. Во время путешествия девушка носила традиционную для мусульманских женщин чадру, но как долго мог ее Возлюбленный позволять чадре закрывать ее? Возлюбленный начал необходимые приготовления для того, чтобы снять чадру двойственности и трансформировать Гулрух в Вечного Единого.
Сердце Гулрух горело огнем божественной любви, страдающим от нестерпимой боли разделенности с Богом. Ее состояние жгучей тоски по Возлюбленному было настолько всеохватным, что сделало ее нечувствительной к голоду, жажде и нехватке сна. Юная принцесса стала бездомной в этом мире. Днями и ночами она бродила по улицам Равалпинди, сходя с ума в поисках своего Возлюбленного. Кто знает, сколько жизней, прожитых в суровом аскетизме и покаянии, взращивался в ней этот духовный огонь? Говорят, в прошлом воплощении она была знаменитой Рабией Ал-Адавийи из Басры в Ираке – женщиной-святой, не имевшей себе равных по красоте и милости. Гулрух было предназначено обрести нечто более великое, чем святость. Людям, встречавшим ее на улицах и переулках, казалось, что они видят сумасшедшую бродяжку, но ей было все равно. Ее единственным желанием было узреть лик Возлюбленного, крича Ему в своем сердце: «Приди встреть меня, Любимый! Приди скорее, или я умру!»
Кутб Маула Шах
Прошли годы, но тоска Гулрух по божественному не становилась меньше. Безрассудство превратилось в опьяненность, сделавшую поток ее слез еще более обильным. В этот период, когда сердце Гулрух почти надорвалось от слез, она встретила индусского садгуру, чье имя осталось за завесой времени и чьей судьбой было направлять молодую женщину в духовной практике самым совершенным образом. Под руководством этого учителя она в течение полутора лет жила на горе в дикой местности (ныне это район Пакистана), придерживаясь суровой аскезы.
После этого она покинула регион и отправилась пешком в Индию, в Пенджаб. После почти двадцати лет аскезы ничто уже не напоминало прежнюю принцессу, кроме щек, которые по-прежнему алели как розы. Когда Гулрух было тридцать семь лет, был момент, когда она полностью была готова растаться с жизнью. Не осталось ни малейшей ниточки, которая бы самскарой привязывала ее к этому миру, ничто больше не удерживало ее здесь на Земле.
Странствия ее продолжались долгие годы. И вот однажды в Мултане (Пакистан) она встретила мусульманского кутба, известного как Маула Шах, благодаря милости которого афганская принцесса исчезла навсегда, позволив Возлюбленному соединиться с ее душой. Гулрух пережила полную духовную смерть: она стала Богореализованной, и не осталось ничего, кроме Бога. Пелена иллюзии этого мира спала с ее глаз. Пребывающая в бесконечном блаженстве душа кричала: «Есть только Я! Нет никого, кроме Меня. Я есть Бог».
Мекка и Медина
В своем Богореализованном состоянии Гулрух, которой было уже почти сорок лет, снова отправилась из Индии в северные области, в Равалпинди, к своему первому учителю индусу. Учитель назвал ее «брахми-бхут»
[29], поскольку она находилась на стадии экстатического единения и, казалось, совсем не замечала мира. Главная ее цель была достигнута, но сознание духовного наставника, который мог бы вести других к этой цели, пока не было сформировано. В ее абсолютном блаженстве существовал лишь Он один. Она не осознавала, что в тени, отбрасываемой светом Его Божественности, скрывается целый мир.
По прошествии нескольких лет с помощью своего индусского учителя Гулрух вновь обрела сознание мира, множественности и превратилась в совершенного Учителя. Наряду с божественным осознанием Безграничного Океана Реальности, она начала видеть каждую каплю как каплю, множественность в Единстве.
Она оставила Равалпинди и предприняла несколько долгих путешествий через страны Ближнего Востока – Сирию, Ливан, Ирак и т. д. Говорят, переодевшись мужчиной, она ходила в Мекку через Афганистан, Иран, Турцию и затем назад в Аравию. В Каабе в Мекке она пять раз в день совершала традиционные мусульманские молитвы, всегда сидя на одном и том же месте. А в Мекке она часто собирала пищу для бедных и лично кормила заболевших паломников. Также она проводила много времени, собирая корм для брошенного крупного рогатого скота.
Из Мекки Гулрух отправилась к могиле Пророка Мухаммада в Медину, где снова занялась тем же: читала молитвы и заботилась о паломниках. Оставив Аравию, она по суше дошла до Багдада, а из Ирака затем вернулась в Пенджаб. В Индии она поехала в сторону юга, в Насик, и оставалась некоторое время в Панчвати – в районе, который, как считают индусы, был освящен Господом Рамой. Из Насика Гулрух отправилась дальше, в Бомбей, где оставалась в течение нескольких месяцев. После того как ее духовная миссия там была закончена, она вернулась в Пенджаб и провела несколько лет, бродя по северной Индии.
Гулрух убита
Находясь в это время в состоянии великого духовного экстаза, она в присутствии группы мусульманских солдат в Равалпинди заявила о Себе как о Творце: «Я Тот, Кто создал все! Я источник всего творения». Это вопиющее заявление превратило белуджийских солдат в разъяренных фанатиков. Солдаты понятия не имели о том, что та, которая, по их мнению, совершила святотатство, действительно осознавала Себя Богом. Одни набросились на нее и удерживали силой, пока другие копали яму для того, чтобы похоронить ее заживо.
