Г-жа Джером, со своей стороны, написала мужу, называя Дженни опрометчивой, неосторожной, своевольной и импульсивной. Она умоляла его приехать в Париж и попробовать воздействовать на свою любимую дочь, которая обожала отца. Джером написал письмо своей дочери, прося ее не торопиться и еще раз подумать
[18].
Начиная с конца августа Дженни засыпала мать слезными мольбами о разрешении на свадьбу. Рэндольф часто писал г-же Джером и в конце концов склонил ее на свою сторону. В письме от 9 сентября она призналась, что «вы полностью завоевали мое сердце своим искренним и благородным поведением»
[19]. В дальнейшем она первой пошла навстречу и сообщила своему мужу о согласии на брак. Джером, по наставлению своей жены, прислал телеграмму о том, что Дженни будет выделено приданое в размере 50 000 фунтов стерлингов 275 000 долларов, годовое содержание размером 2000 фунтов стерлингов / 11 000 долларов и предоставлена третья часть поместья по смерти отца
[20]. Это послужило мощным стимулом для нуждающейся в деньгах семьи английских аристократов, и герцог дал косвенно понять, что Рэндольф получит согласие на брак, если будет баллотироваться и будет избран в члены парламента от избирательного округа Вудсток, но им следует немного подождать
[21].
Затем, в начале ноября, Джером узнал об интересе, который Мальборо проявил к его делам в Нью-Йорке, и послал гневную телеграмму своей жене: СОГЛАСИЕ ОТМЕНЯЕТСЯ
[22].
Тем не менее, приехав в Париж в конце декабря, Джером собирался встретиться с Рэндольфом, и они провели вместе вечер за ужином
[23]. Общий страстный интерес к скачкам помог им стать лучшими друзьями, но все-таки Леонард воздержался от согласия на брак.
Началась всеобщая предвыборная кампания. Рэндольф баллотировался на пост министра – члена парламента от избирательного округа Вудсток, конкурируя с внушительным кандидатом от либеральной партии Джорджем Бродриком, который серьезно и напористо наступал на Черчиллей, критикуя их прошлую работу в избирательном округе. Рэндольф, немного нервничая, выступил с несколькими речами и энергично взялся за агитационную работу, посещая все уголки избирательного округа.
В феврале 1874 года Рэндольф одержал блестящую победу, набрав 569 голосов по сравнению с 404 голосами конкурента. Он немедленно позвонил Дженни с обещанием приехать примерно через день
[24]. Вслед за этим герцог дал свое согласие на брак. Джером написал Рэндольфу: «Я поздравляю тебя от всей души»
[25]. В середине февраля герцог поехал в Париж для встречи с семьей Джеромов. Г-жа Джером пришла к заключению, что он «вполне прекрасный человек». Дженни, которой только что исполнилось двадцать лет, мило завладела его вниманием, играя для него на фортепиано сонаты Бетховена и обсуждая британскую политику, демонстрируя незаурядный ум. Она сразу же понравилась герцогу. Он согласился оплатить все существующие счета Рэндольфа, предоставить ему ежегодное содержание размером в 2000 фунтов стерлингов и оплачивать его ежегодные расходы, связанные с должностью члена парламента. Леонард дал согласие со своей стороны и рассудил, что приданое в 50 000 фунтов стерлингов / 275 000 долларов и совместный годовой доход в 4000 фунтов стерлингов / 22 000 долларов достаточны для начала совместной жизни молодой пары.
День свадьбы был назначен на 15 апреля 1874 года; местом свадьбы должна была быть церковь британского посольства в Париже. Герцогиня сказалась больной, и герцог не поехал на свадьбу без нее. Однако на свадьбе присутствовали брат Рэндольфа, Блэндфорд, и трое из шести его сестер. Джеромы щедро потратились на свадьбу – на Дженни было платье из белого парижского атласа, покрытого алансонским тонким шелковым кружевом ручного вязания, простое ожерелье из чистого жемчуга и букетик американского флердоранжа, приколотый к корсажу; все было направлено на то, чтобы подчеркнуть ее темноволосую красоту. После роскошного свадебного завтрака супруги отправились в шикарном экипаже в четырехнедельное путешествие по Европе, чтобы провести там свой медовый месяц.
Новобрачные вернулись в Англию в конце мая и остановились временно в Бленхеймском дворце. К тому времени Дженни уже ожидала своего первого ребенка. Великолепие дворца произвело на нее глубокое впечатление. Она впервые встретилась с матерью Рэндольфа и тремя сестрами мужа, но несмотря на теплый прием со стороны герцога, женская половина семьи оставалась суровой и неумолимой в отношении Дженни, так как их мать не считала ее достойной партией для Рэндольфа. Дженни делала искренние усилия в попытке сближения с ними. Возможно, она слишком старалась и просто создавала впечатление, что все время рисуется. Она знала о своей красоте и всегда одевалась по последнему слову моды. Ничто из этих качеств нельзя было приписать герцогине и ее дочерям. Дженни гораздо лучше их играла на фортепиано и в подлинном совершенстве владела искусством езды на лошади. Все ее действия казались им преднамеренными, вызванными желанием задеть их чувства
[26].
Тем не менее Рэндольф и Дженни были золотой парой сезона. Клара и Леони приехали с визитом из Парижа, и две старшие сестры вместе отправились на бал, но без шестнадцатилетней Леони, которая была слишком молода для этого. Девушки могли дебютировать в обществе только по наступлении восемнадцати лет. Дженни была очень популярна среди молодых людей, но с развитием беременности ей нужно было быть очень осторожной. Вскоре ей пришлось оставить верховую езду, тогда как Рэндольф отправился на знаменитую охоту с гончими на лис в Хейтропе, любимую охоту герцога Бофортского, которая проводится в определенные сезоны года. Дженни играла на фортепиано, любовалась написанными маслом картинами дворца, проводила время за чтением в великолепной библиотеке, но все это не отвечало целям ее замужества. Она с возбуждением говорила о возможности иметь свой собственный дом, и летом Рэндольф снял для них в аренду небольшой домик в фешенебельном районе Лондона по адресу: 1 Курзон-стрит, Пиккадилли
[27].
