— Я не задаю вопросов. Просто делаю то, за что мне платят.
— Кто приказал вам меня убить?
— Не знаю, — Романелло пожал плечами.
Лу-Энн снова потянулась к его запястью, однако на этот раз он уже был готов и вовремя отдернул руку.
— Говорю тебе, не знаю! Мои клиенты не заходят ко мне в гости, чтобы за чашкой кофе сказать, кого нужно убрать. Мне позвонили, половину денег я получил в задаток. Вторая половина — после того, когда дело сделано. Всё по почте.
— Но я жива.
— Совершенно верно. Но только потому, что задание отменили.
— Кто?
— Тот, кто меня нанял.
— Когда это произошло?
— Когда я находился в фургоне. Увидев, как ты выходишь из машины, я выбрался оттуда. Вернулся к своей машине, и тут мне позвонили. Это было около четверти одиннадцатого.
Лу-Энн откинулась назад. До нее дошла правда: Джексон. Значит, вот как он поступал с теми, кто отказывался…
Увидев, что она молчит, Романелло подался вперед.
— Итак, теперь, когда я ответил на все твои вопросы, почему бы нам не обсудить нашу сделку?
Лу-Энн долго молча смотрела ему в глаза.
— Если я узнаю, что ты мне солгал, тебе это совсем не понравится.
— Знаешь, тот, кто зарабатывает на жизнь убийством, обыкновенно вселяет в людей больше страха, чем сейчас выказываешь ты, — сказал мужчина, сверкнув черными глазами. Он снова расстегнул молнию, показывая рукоятку пистолета. — Не дави на меня! — Его голос был угрожающим.
Презрительно взглянув на пистолет, Лу-Энн снова посмотрела мужчине в лицо.
— Я выросла в окружении сумасшедших людей, мистер Радуга. Пьяная деревенщина тычет ружьем человеку в лицо, а затем нажимает на спусковой крючок, просто смеха ради, или полосует ножом так, что не сможет узнать мать родная, а потом держит пари на то, сколько времени человек будет истекать кровью. Был еще один молодой негр, которого отправили в озеро с перерезанным горлом и отрезанным хозяйством, потому что кто-то вообразил, будто он слишком дерзко ухаживает за белой девушкой. Не сомневаюсь, что мой папаша имел к этому какое-то отношение, но полиции было на это начхать. Так что твой пистолет и твоя наглость меня не запугают. Давай покончим с делом, после чего ты навсегда уберешься из моей жизни.
Угроза быстро погасла в глазах Романелло.
— Хорошо, — тихо промолвил он, снова застегивая куртку.
Глава 15
Через полчаса Романелло и Лу-Энн покинули кафе. Поймав такси, женщина отправилась обратно в гостиницу, где ей, в подтверждение «легенды», придуманной для Чарли, предстояло провести несколько часов в салоне красоты. Романелло направился пешком в противоположную сторону, довольно насвистывая. Сегодняшний день выдался очень удачным. Соглашение, достигнутое с Лу-Энн, не было стопроцентно надежным, однако чутье подсказывало ему, что она не отступит от своего слова. Если первый перевод денег на его счет не будет совершен к концу второго рабочего дня начиная с сегодняшнего, он позвонит в полицию Рикерсвилла. Но Лу-Энн заплатит, Романелло в этом не сомневался. К чему ей навлекать на себя такие неприятности?
Поскольку настроение у него было праздничное, он решил по дороге домой зайти в магазин и купить бутылку «Кьянти». Мысли его уже были полностью поглощены тем особняком, который он купит вместо своей нынешней квартиры. В каких-нибудь далеких краях… За те годы, которые Романелло посвятил ликвидации человеческих существ, он заработал неплохие деньги, однако нужно было очень осторожно подходить к вопросу о том, где их хранить и как тратить. Меньше всего ему было нужно, чтобы к нему в дверь постучались сотрудники службы по налогам и сборам, желающие взглянуть на его налоговую декларацию. Теперь же эта проблема осталась позади. Нежданное огромное богатство позволит ему взмыть выше пределов досягаемости ребят из налоговой службы и кого бы то ни было еще. Да, день сегодня выдался замечательный, заключил Романелло.
Не найдя свободного такси, он решил спуститься в метро. Там было очень многолюдно, и Энтони с трудом втиснулся в битком набитый вагон. Проехав несколько остановок, он протолкнулся сквозь толпу и вышел на улицу. Добрался до своего дома. Повернув ключ в замке, открыл входную дверь, вошел, закрыл дверь за собой и запер ее, после чего прошел на кухню и поставил бутылку на стол. Романелло уже собирался скинуть куртку и налить себе бокал «Кьянти», когда раздался стук в дверь. Он посмотрел в глазок. Все поле зрения занимала коричневая форменная куртка курьерской службы доставки.
— В чем дело? — спросил Романелло через дверь.
— Посылка для Энтони Романелло, проживающего по этому адресу, — сказал курьер, быстро изучив пакет размером восемь на одиннадцать дюймов, пухлый посредине.
Романелло открыл дверь.
— Вы Энтони Романелло?
Он кивнул.
— Будьте добры, распишитесь вот здесь. — Курьер протянул хозяину квартиры квитанцию и ручку.
— Надеюсь, вы принесли мне не повестку в суд? — улыбнулся Энтони, расписываясь в квитанции.
— Разносить повестки в суд я не согласился бы ни за какие деньги, — ответил курьер. — Мой шурин работал судебным приставом в Детройте. После того как в него выстрелили второй раз, он устроился водителем в булочную… Так, всё в порядке. Всего хорошего.
Закрыв дверь, Романелло ощупал сквозь тонкий картон содержимое пакета. На лице у него заиграла улыбка. Оставшаяся часть гонорара за устранение Лу-Энн Тайлер. Его заранее предупредили, что заказ, возможно, будет отменен. Но заказчик заверил его в том, что он в любом случае получит всю сумму. Внезапно его улыбка погасла. Романелло вспомнил, что деньги должны были прийти на почту, в арендованный на короткий срок ящик. Никто не должен был знать его адрес. И его настоящее имя.
Услышав за спиной какой-то звук, Романелло стремительно развернулся.
Из погруженной в полумрак гостиной вышел Джексон. Безукоризненно одетый, как и во время встречи с Лу-Энн, он остановился в дверях кухни, оглядывая Энтони с ног до головы сквозь черные стекла очков. Волосы у него были тронуты сединой, подбородок скрывала аккуратно подстриженная бородка. Щеки были дряблые и мясистые, уши — красные и приплюснутые; и то и другое было результатом тщательно сделанных латексных накладок.
— Кто ты такой, черт возьми, и как попал сюда?
Вместо ответа Джексон указал затянутой в перчатку рукой на пакет:
— Откройте.
— Что? — прорычал Романелло.
— Пересчитайте деньги и убедитесь в том, что они все на месте. Не беспокойтесь, вы меня этим нисколько не обидите.
— Послушай…
Сняв темные очки, Джексон пристально посмотрел ему в глаза:
— Откройте.
Голос его был негромким, и в нем не было ничего угрожающего, однако Романелло с удивлением поймал себя на том, что внутри у него все задрожало. В конце концов, он ведь на протяжении последних трех лет сознательно убил шесть человек. Ничто не могло вселить в него страх.
