Лично я помогать Коуртону не собиралась. Он сюда пришел не цветочки мне дарить, вот и пусть разгребает последствия.
Моя доброта имеет границы.
* * *
Моринар полюбовался на парочку Олиас – Рифен, причем первый все еще передвигался достаточно неуверенно, и вежливо поинтересовался:
– Я услышу объяснения?
Заговорил Олиас.
– Ваша светлость, мы решили попросить что-то от похмелья. А эта гадина на нас набросилась…
– Одна. Девушка. На троих мужчин.
Олиас покраснел. Рифен тоже. Коуртону это не грозило, и так багровый от перца.
– Ну… может, мы пошутили немножко.
– С обнаженной шпагой?
Моринар интересовался таким вежливым тоном, что это было хуже всякой издевки. Шими застыл с открытым ртом. Я подозвала малька, и принялась объяснять, как правильно промывать поврежденные глаза. Пусть на Коуртоне потренируется, этого мне не жалко.
– Они вас… того… а вы их лечите? – не утерпел Шими.
Я злобно усмехнулась.
– Ну, ты же видишь, господа пытаются доказать, что это я хотела их изнасиловать… Одна. Троих. Может, еще и виновата окажусь, они ж благородные, слабые, нежные, а я… они придумают, кто я и что я.
Ядда в моем голосе хватило бы на шесть гадюк.
– Да не хотели мы! – праведно возопил Рифен. – Пугали только!
Но я не верила. Я помнила их лица. И… они-то дворяне, а я сейчас кто?
За мое изнасилование им ничего не будет. Вообще ничего.
Кажется, Моринар тоже им не поверил.
– Каким образом от вашей шутки пострадал Рейнешард?
– Она меня толкнула.
– Она его толкнула, – одновременно сказали Рифен и Олиас.
Я фыркнула, не комментируя беседу. Не по чину.
– Одновременно толкнула вас и Рейнешарда друг к другу? При том, что вы были с обнаженной шпагой? Какая разносторонняя девушка…
А вот это уже точно издевательство.
Мужчины покраснели, но Моринар не стал слушать их дальше.
– Я и так понял, что произошло. Вы хотели изнасиловать девушку, Рейнешард вступился за нее и был убит. Так что отвечать будете по всей строгости закона.
Мужчины заговорили, перебивая друг друга, но Моринар уже не слушал.
– Взять их и под стражу.
– А Коуртон…
– Этого вести осторожно. И плошку с раствором ему оставьте. Ему что грозит, госпожа лекарка?
Глаза я уже успела осмотреть…
– Да ничего ему не будет. Ну, походит дней десять красноглазым, но не ослепнет.
И едва не добавила: «К сожалению».
Моринар усмехнулся.
– Ладно. Вы – в порядке?
– Да. Но мне надо с вами поговорить.
– Обещаю, через полчаса вернусь.
Я кивнула.
Проследила, как все вышли вон, как Шими закрыл дверь – и опустилась на пол. Ноги не держали.
Мутило, штормило и в туалет, простите, хотелось. Выглядела я так паршиво, что Шими подскочил ко мне и затряс за руку.
– Госпожа Ветана, вы в порядке?
В порядке я точно не была. Но не пугать же мальчишку?
– Замечательно. Просто я, кажется, ногу подвернула.
– Правда?
– Знаешь, не каждый день у меня такие встряски… Да ладно, не переживай! Бывает! Сейчас посмотрим, нет ли у меня растяжения…
Шими облегченно вздохнул. Поверил. Вот и ладненько. Сейчас изображу осмотр, дождусь герцога, и…
Очень хотелось и его встретить перцем в лицо. Но – нельзя. Герцог же…
Хоть и сволочь.
* * *
Моринар пришел почти через час, довольный и улыбающийся. Мне тут же захотелось высыпать ему за шиворот горсть отборных тараканов, чтобы не был таким довольным. И посмотреть, как он будет от них избавляться…
– Госпожа Ветана, все замечательно.
– Вот как?
Я в этом вовсе не была уверена. Даже наоборот.
– Эти трое сидят под замком, больше вас никто не обидит…
– Я здесь оставаться не собираюсь, ваша светлость.
– Простите, госпожа Ветана?
– Вы получили, что хотели. Я больше не нужна.
– Мне нужен лекарь для солдат.
– А мне не нужно массовое изнасилование.
– Вам это и так грозит. В вашей лачуге…
– Там на меня никто не покушался. Бродяги и бандиты желтого города оказались благороднее аристократов, – отрезала я.
– Эти трое…
– Давно были у вас бельмом на глазу. Как и Рейнешард.
Это мне поведал Шими. И как только разузнал?
Моринар поморщился.
– Мне они не нравились…
– Смутьяны, задиры, дебоширы, пьяницы, а избавиться не получается. Я понимаю, ваша светлость, – мой голос звучал ровно. – Вы бросили меня сюда, как кошку в собачью стаю, и пока шавки лаяли под деревом, перебили самых наглых. Кошка уцелела, но не ждите от нее любви или благодарности.
– госпожа Ветана…
– Искренне надеюсь никогда больше вас не видеть, ваша светлость.
– я понимаю, что поступил не слишком хорошо…
– Понимаете? Ничего вы не понимаете, – я указала на накрытые простыней носилки с телом бедняги Рейнешарда. – Посмотрите сюда. Рейнешард был не самым лучшим человеком, но он – был. А теперь он убит, потому что вы решили поиграть людьми, как куклами. Нравится вам это?
Моринар небрежно пожал плечами.
– В этом виде он приятнее.
И я не стерпела.
– Палачу – возможно. Но не лекарю!
Герцог дернулся, словно я его обожгла плетью.
– Палачу?
Неужели ему никогда не говорили это в лицо? Хотя кто бы? Конечно, нет. Я вскинула голову, посмотрела с вызовом.
– Мне повторить, ваша светлость?
– Убирайтесь отсюда.
Что мне и требовалось. Я направилась к двери, на пороге задержалась.
– Ваш поступок недостоин герцога. Подставлять слабых, дабы избавиться от сильных – подло. Прощайте, ваша светлость.
Моринар не стал меня удерживать.
Дверью я так и не хлопнула, и изрядно собой гордилась.
И все равно – твари, суки и сволочи. Благородные дамы не ругаются, но если очень хочется, то можно.
Вот.
* * *
Корзину с пурпурными гиацинтами мне принесли этим же вечером. И не глядя на карточку я уже знала, что там вытиснен герб Моринаров.
