Ланселот был донельзя поражен увиденным; он заметил, что священнику, совершавшему мессу, было столь тяжело удерживать Врученного ему, что он едва не падал под этим бременем».
Забыв, что ему было запрещено приближаться хоть на шаг, Ланселот бросился на помощь священнику — и был отброшен назад жестоким ударом
[66]. Он упал без чувств и пролежал без памяти целых двадцать четыре дня, символизировавших двадцать четыре года его грешной любви к Гвиневре. Когда он пришел в себя, ему было сказано, что поиски святыни закончены и что происшедшее с ним случилось потому, «что ты не должен видеть более того, чем тебе дано видеть. Быть может, Всеблагой Бог приведет сюда тех, кому дозволено видеть больше».
7. Ланселот получает удар. Миниатюра из рукописной версии цикла «Ланселот-Грааля», Турне, 1470 г. Париж; Национальная библиотека.
Теперь повествование переходит на тех, кому дано видеть больше. Во время приключений в поисках Грааля были отобраны трое рыцарей, коим предстояло стать будущими воспреемниками Грааля: это Галахад, Персеваль и Борс, кузен Ланселота. Персеваль и Ланселот уже удостаивались чести видеть Грааль во время своих прежних приключений, описанных в конце романа «Ланселот»; кроме того, авторы постоянно подчеркивали приоритет Галахада в поисках святыни. Когда они в последний раз прибыли в замок Корбеник, Галахад совершил чудо, подобное чуду Ланселота, совершенному им во время своего первого приезда в замок, но вместо того, чтобы поразить дракона, он освободил своего предка, Симеона, томившегося в пламени чистилища
[67], открыв крышку его гробницы. Симеон поведал Галахаду, что «Дух Святой, столь могущественно действующий в тебе, совершил сие ради всего мира, воззрев с состраданием на меня, грешного…». В Корбенике к ним присоединились еще девять рыцарей, трое из которых были из Галлии, трое — из Ирландии и трое остальных — из Дании, то есть из стран, подвластных Артуру. Всем, за исключением этих избранных рыцарей, было повелено покинуть зал, и четверо ангелов внесли епископа, восседавшего на троне; епископ оказался Иосифом, которого Сам Христос посвятил и поставил во главе Своей Церкви. После появления епископа является сам Святой Грааль на серебряном столе, и повествование достигает своей кульминации:
«[Иосиф] приблизился к серебряному столу, простер руки свои и преклонил колени пред алтарем; долгое время спустя в зал проник некий звук и внезапно коснулся его ушей. Он повернул голову; то же самое сделали и прочие избранные; им хотелось увидеть ангелов, кои выходили оттуда, откуда слышался звук, сиречь из тайных покоев. Двое из ангелов несли в руках свечи; третий держал покров из алой парчи; четвертый внес копье, конец которого кровоточил, и притом так обильно, что капли крови капали с него в сосуд, который ангел тот держал в другой руке. Первые двое ангелов поставили свечи на стол; третий возложил парчовый покров рядом со Святой Чашей; четвертый простер копье и держал его прямо над чашей, так что в нее ручьем стекала кровь, падавшая с древка. Как только были совершены все эти священнодействия, Иосиф поднялся с колен и поднял копье чуть выше над Святой Чашей, каковую он тотчас прикрыл покровом.
Затем Иосиф стал совершать таковые действия, каковые творит совершающий мессу. Помедлив немного, он вынул из Чаши гостию, сделанную в точности по подобию хлеба. Когда он вознес ее, сверху спустилась фигура, подобная младенцу, сострадательный взор и лик коего сияли и светились, подобно огню. Младенец вошел в хлеб, каковой явным образом принял человеческий облик прямо перед очами собравшихся там. Когда Иосиф постоял немного и стало видно, как тяжело ему держать это бремя, он возложил его в Святую Чашу.
Исполнив все положенное священнику, каковой совершает мессу, Иосиф обернулся к Галахаду и облобызал его, воспретив ему целовать своих братьев подобным же образом. Затем он обратился к нему и сказал:
— Служители Иисуса Христа, пострадавшие за Него, стремившиеся и добивавшиеся узреть таинства Святого Грааля, могут сесть за сей стол; вы сможете наполнить свои утробы самыми тонкими и славными яствами, каких не вкушали и короли, и все это пошлет вам десница Спасителя Вашего. Вы можете по праву счесть, что недаром проявили мужество и потрудились на славу, ибо вы обретете в сей день высшую награду и воздаянье, какую когда-либо получали рыцари…
Проговорив это, Иосиф исчез прямо у них на глазах, так что они не знали, что и подумать о нем. Затем они со страхом воссели на сиденья у стола, и лица их были влажны от слез любви и печали.
После сего собравшиеся, подняв очи свои, увидели образ мужа, исшедшего из Святой Чаши, почти нагого. Из дланей и ступней Его и из ребер струилась кровь, и Он обратился к ним:
— Рыцари мои, слуги мои и сыны мои верные, вы, что обратились к духовной жизни, пребывая еще во плоти, в бренном теле, вы, искавшие Меня столь настойчиво, что Я более не мог скрываться от вас. Настало время и вам познать и узреть часть Моих таинств и тайн, ибо вы трудами своими заслужили место за Моим столом, за коим не вкушал пищи ни один рыцарь со дней Иосифа Аримафейского. Что же до остальных, то они тоже исполняли долг слуг: сие означает, что рыцари этого замка и еще многих, кроме него, преисполнились благостью и милостью Святой Чаши, но никогда не лицезрели ее, как зрите ныне вы. Примите же и вкусите сию драгоценную пищу, коей вы искали столь долго и ради коей претерпели толикое множество испытаний.
С этими словами Он взял в руки Святую Чашу и, подойдя к Галахаду, который коленопреклоненно ожидал его приближения, подал ему Тело Спасителя. И Галахад, сложив обе руки в клятвенном жесте, принял Его, и сердце у него затрепетало. То же самое сделали и остальные, и каждому показалось, что гостия, лежавшая на кончике его языка, была сотворена из хлеба. Когда все они приняли и вкусили святую пищу, коя показалась им столь сладостной и приятной, словно в тела их проникло средоточие всех сладостей на свете, Тот, Кто напитал их, сказал Галахаду:
