– Видите?
– Ну да. – Он протянул фотографию обратно. Девушка мельком снова на нее взглянула и сунула в бумажник. – Я так понимаю, он…
– Он Томаш, мой жених. Мы планировали пожениться четыре года назад, но возникли проблемы. Я могла бы объяснить, будь у нас побольше времени. Мы с Томашем долго встречались и пытались уехать из Кракова, где оба жили, наконец все вроде как срослось, но тут нацисты… – Она внезапно осеклась. – Вряд ли вы хотите это выслушивать.
– Хочу, – ответил Торранс, поскольку осознал, что теперь, когда он вернул ей кошелек, у него не оставалось больше предлога или повода задержаться здесь и поговорить. Она вскоре улетит. А он не хотел, чтобы она улетала. Не важно, что девушка собиралась рассказать о своем женихе, Торранс просто хотел побыть с ней. Он пытался осмотреть ее так, чтобы не сочла его невежливым, однако Майк быстро понял, что не может отвести от нее глаз. На ум не приходила ни одна из его знакомых девушек, столь же интересная и столь же потрясающе привлекательная. Кристина казалась ему убийственно прекрасной в темно-синей форме, выглядевшей элегантнее и ярче, чем стандартная серо-голубая форма ВВС, к которой он привык. На левой стороне груди над карманом была вышита двукрылая эмблема ВТС.
Пока они говорили, вдалеке продолжали реветь моторы «Ланкастера», знакомый аккомпанемент рутинной работы в зоне вылетов, но теперь шум вдруг неожиданно замолк. Они с Кристиной стояли рядом с «Энсоном», и оба положили руки на передний край крыла.
– Вы любите летать? – спросила она.
– Разумеется, да! Но мне не разрешено, только…
– Я летаю на этом «Энсоне» целыми днями. Хотите отправиться в полет со мной? Я хочу показать, как я вам благодарна, как много для меня значит, что вы нашли мой кошелек. Нам не нужно разрешение. Я обо всем позаботилась.
7
Они пролетели всю страну и приземлились на взлетно-посадочной полосе, расположенной, по словам Кристины, на запасном аэродроме, которым пользовались только в случае аварийных ситуаций в ночное время или отклонения от курса из-за плохой погоды. Она рассказала, что узнала об этом месте, когда пришлось садиться из-за густого тумана над пунктом назначения. Оно находилось где-то в низине между Шропширом и гористыми районами Уэльса.
Кристина заставила Торранса сесть в кабину на место второго пилота по правому борту. На «Ланкастере» здесь сидел бы бортинженер, и оно считалось самым почетным. Торранс считал тесной кабину «Ланков», но «Энсон» оказался вдвое меньше. Когда Майк втиснулся на твердое металлическое сиденье, то соприкоснулся плечом с Кристиной. Та вроде как не возражала. Она надела летный шлем, а потом выдала ему пару темных бакелитовых наушников, чтобы они могли общаться во время полета. В них ее голос показался ему таким близким, почти интимным, но на самом деле звучал словно рассеянно, приобретя металлические, почти механические нотки. Когда он ответил на какую-то ее реплику, то Кристина дернулась.
– Не надо кричать! – сказала она, по-дружески ткнув его локтем в бок.
Он откинулся и попытался расслабиться, решив насладиться полетом. Сначала думал, что они собираются сделать пару кругов над летным полем, что-то типа пробного вылета, в который летчики иногда брали механиков в качестве одолжения, но вскоре стало ясно, что у Кристины другие планы. Быстро завершив предполетную подготовку и переговорив с одним из диспетчеров, Кристина вырулила в конец запасной полосы, а потом без задержек открыла дроссельные заслонки. Самолет с ревом покатился по бетону. Они, казалось, поднялись в воздух буквально за считаные секунды. Кристина сделала резкий разворот и направила самолет на запад.
– Вы уверены, что стоит это делать? – он внезапно занервничал из-за того, что может произойти, если кто-то из сержантов в техотделе выяснит, где он побывал.
– Я же сказала, что не стоит беспокоиться. Самолет на сегодня мой.
– Но нельзя же просто так взять и одолжить самолет ВВС по своему желанию.
– Иногда можно. Потом расскажу как.
Она выровняла машину на небольшой высоте. Торранс с легкостью различал дома, поля, дороги и леса. Сначала он был настолько увлечен самим полетом, что с трудом воспринимал увиденное. Он чувствовал себя зачарованным движением, ощущением высоты, маслянистым запахом в кабине, шумом и вибрацией. Как только они поднялись в воздух, внутри стало значительно холоднее, но солнце слепило через стекло. Когда Торранс спросил, на какой они высоте, она указала на панель перед ними. Разумеется, Майк чинил или настраивал высотомер много раз, но ему не пришло в голову взглянуть на него в полете. Сейчас тот показывал чуть более двух тысяч футов.
«Энсон» считался медленным самолетом, но они летели меньше часа. У Кристины не было при себе карт, и она выбирала направление, постоянно поглядывая на землю. Рассказала, что все пилоты ВТС учились запоминать ориентиры на местности: каналы, реки и железнодорожные пути, и теперь в голове у нее вся карта Англии. Время от времени она говорила по радиосвязи, получая разрешение переместиться из одного сектора управления в другой, зачитывая серии кодов, нацарапанные в тетрадке, открытой на нужной странице и привязанной к правой ноге повыше колена. Тот же размашистый почерк, который Майк уже видел раньше. То, как она небрежно одергивала юбку или пододвигала ногу к нему, чтобы он прочел коды, будоражило Торранса.
Слишком скоро она сообщила по громкой связи, что летное поле, куда она держит курс, уже в поле зрения. Кристина показала налево, но Торранс со своего места не видел землю впереди. Она отпустила газ, из-за чего самолет, казалось, притормозил прямо в воздухе, а потом заложила крутой вираж. Темно-синее небо с рассеянной горсткой белоснежных кучевых облаков кружилось вокруг самолета. От резкого наклона при взгляде на землю казалось, что тот вот-вот перевернется. Торранса охватили одновременно ужас и восторг, когда он почувствовал нечто среднее между парением и кувырком. Теперь настал его черед прижаться к Кристине, но она, кажется, не возражала. Вскоре она выровняла самолет, и Торранс увидел длинную ленту пожелтевшей травы, скошенной под корень из-за посадочной полосы на летном поле впереди.
Самолет приземлился, подпрыгивая и покачиваясь на траве. Кристина была спокойной и деловитой, пока выруливала по неровной земле. Когда самолет потряхивало из стороны в сторону, плечо и рука Майка бились о руку и плечо девушки.
8
Затем последовали формальности. Одинокий дежурный уорент-офицер
[32] сидел в крытом фургоне, припаркованном у кромки поля. Он взял у Кристины допуск в зону аэропорта. Что-то в документе заставило его вздрогнуть от удивления, и он тут же принялся обращаться к Кристине «мэм»
[33]. Они без проблем получили разрешение на обратный полет, которое дежурный заполнил в явной спешке, а потом поинтересовался, подать ли машину и будет ли она обедать. Женщина вежливо отвергла оба предложения, и уорент-офицер явно расстроился. Она спросила, будут ли использовать эту взлетную полосу для аварийных посадок сегодня вечером, и дежурный подтвердил.
