Как министр обороны, Черчилль смог беспрепятственно координировать работу трех военных ведомств. Принимая во внимание, что была война и решение военных вопросов имело первостепенное значение, он не стал объединять сухопутные войска, военно-воздушные силы и военно-морской флот под эгидой одного министерства. Он решил осуществить координацию трех родов войск автономно, через доверенных лиц. К ним относились генерал-майор Гастингс Исмей, зять Черчилля Данкен Сэндис, а также близкий друг политика бизнесмен Оливер Литтелтон. Исмей выступал связующим звеном между премьер-министром и комитетом начальников штабов, Сэндис стал «специальным посредником» для взаимодействия с внутренними войсками и противовоздушной обороной, Литтелтон обеспечил связь со «всей областью военного производства»
[614].
Также Черчилль сознательно решил не формировать в Министерстве обороны полноценный аппарат. «У меня никогда не было намерений преобразовать аппарат министра обороны в отдельное министерство, — комментировал он. — Существовало, однако, активно действовавшее под личным руководством премьер-министра военное отделение секретариата военного кабинета, которое в довоенные годы являлось секретариатом комитета имперской обороны. Во главе его стоял генерал Исмей. Главными его помощниками были полковник Холлис и полковник Джейкоб, а штат состоял из специально подобранных молодых офицеров, представлявших все три вида вооруженных сил. Этот секретариат стал штабом ведомства министра обороны»
[615].
Согласно генералу Исмею, секретариат Министерства обороны выполнял четыре основные функции.
Во-первых, он держал Черчилля в «тесном контакте со всеми важными начинаниями министерств и других структур, занимающихся вопросами обороны».
Во-вторых, секретариат отмечал все дела, которые «требовали особого внимания» со стороны премьер-министра.
В-третьих, сотрудники секретариата должны были следить, чтобы инструкции Черчилля «выполнялись, и не было простоя».
В-четвертых, когда к решению какой-либо проблемы привлекалось несколько ведомств, секретариат должен был выступить между ними связующей нитью
[616].
При этом основной приоритет для Черчилля как министра обороны заключался в его непосредственном взаимодействии с комитетом начальников штабов, который контролировал все военные действия, получая одобрение у британского премьера и военного кабинета.
В основном Черчилль не присутствовал лично на заседаниях комитета. Каждый день он получал подробный отчет обо всех обсуждениях от генерала Исмея. Исмей также согласовывал с премьером решения, требующие личного участия премьера. Иногда Черчилль поддерживал принятые решения, не собирая начальников штабов. В тех случаях, когда он хотел обсудить какие-то вопросы, организовывались дополнительные встречи со штабистами. В первые годы премьерства Черчилля на эти встречи приглашались также члены военного кабинета. Однако со временем последние стали посещать совместные заседания все реже и реже, оставляя вопросы ведения боевых действий премьер-министру и комитету начальников штабов.
Непосредственное взаимодействие между Черчиллем и комитетом начальников штабов позволило британскому руководству принимать оперативные решения, быстро реагируя на изменения в окружающей среде. «Это было потрясающее взаимодействие, — вспоминает полковник Ян Джейкоб. — Из-за своего драчливого характера премьер постоянно требовал действий. Поэтому ему необходимо было иметь способный и сильный штаб. Таким штабом для него стали британские начальники штабов. Уинстон постоянно генерировал множество идей. Он был уникальным стимулом, драйвом. Штабисты же превращали идеи премьера в последовательную военную политику и составляли планы, исходя из имеющихся ресурсов»
[617].
ВОСПОМИНАНИЯ СОВРЕМЕННИКОВ: «Это было потрясающее взаимодействие. Из-за своего драчливого характера премьер постоянно требовал действий. Уинстон постоянно генерировал множество идей. Он был уникальным стимулом, драйвом. Штабисты же превращали идеи премьера в последовательную военную политику и составляли планы, исходя из имеющихся ресурсов».
Ян Джейкоб
И наконец, третье, пожалуй, самое важное новшество, которое Черчилль ввел при создании Министерства обороны, относилось к полномочиям. Как премьер-министр Черчилль должен был определить обязанности министерства. Однако он этого делать не стал.
— Мы должны быть очень внимательны, чтобы не указывать слишком точно наши полномочия, — сказал он своему заместителю генералу Гастингсу Исмею.
Спустя годы, вспоминая эту фразу, Исмей заметит:
«Мы их и не указывали, при этом вся система работала просто восхитительно»
[618].
В своих мемуарах Черчилль напишет:
«Конституция, говорил Наполеон, должна быть короткой и туманной. Я старался не определять точно свои права и обязанности. Я не просил у короля или у парламента каких-либо особых полномочий»
[619].
Этой же практики Черчилль придерживался и с военным кабинетом. На конференции «большой тройки» в Тегеране Гарри Гопкинс заметит по этому поводу:
«Я очень долго и глубоко изучал британское законодательство — и обнаружил, что деятельность военного кабинета, его полномочия и состав нигде конкретно не определены. Я пришел к выводу, что полномочия военного кабинета означают именно то, что Уинстон Черчилль хочет, чтобы они означали в каждый конкретный момент»
[620].
Черчилль сознательно отказался конкретизировать свои обязанности. Это оставляло ему больше места для маневра в политических баталиях и позволило значительно оптимизировать управленческий процесс.
МЕНЕДЖМЕНТ ПО ЧЕРЧИЛЛЮ: Черчилль сознательно отказался конкретизировать свои обязанности. Это оставляло ему больше места для маневра в политических баталиях и позволило значительно оптимизировать управленческий процесс.
