— Все в порядке. — Навигатор все-таки заставил себя открыть глаза, не без помощи имплантатов сфокусировал их на друге и немного виновато признался: — Чая хочется. Сладкого.
— Сейчас притащу! — Обрадованный Теодор поспешил на кухню.
Дэн повернул голову влево. Ланс, после завершения миссии снова ставший тихим послушным «котиком», сидел на койке и увлеченно играл во что-то на планшете. Наверняка Полина под футболкой пронесла, вопреки Вениамину, прописавшему обоим пациентам полный покой. Осунувшийся, взъерошенный, Ланс тем не менее выглядел совершенно довольным жизнью. Как и Сеня, дугообразной подушкой подпирающий ему спину.
«Спасибо».
Ланс рассеянно кивнул, не отрываясь от игры. За что тут благодарить? Дэн ведь сделал бы для него то же самое, верно? И Тед, и Полина, и капитан, и доктор, и Михалыч! Значит, и он должен был. Все просто и логично!
Точно так же — просто и логично — поступил и его клон.
«Если вам не за что себя винить, вам нечего и бояться», — словно прозвучал у Дэна в ушах голос Теда.
Кажется, благодарить надо было действительно не Ланса. Точнее, не только его.
* * *
Бедному «котику» пришлось поработать донором еще несколько раз, уже ради людей. Прямое переливание крови больше делать не пришлось, в корабельном медотсеке было оборудование, позволявшее получить из нее концентрированную сыворотку. И она работала — по крайней мере, ни на третий, ни на четвертый, ни на пятый день после высадки на станцию ни у кого из команды симптомов болезни так и не появилось, хотя поволноваться пришлось изрядно, — все непрерывно в себя вслушивались и каждые полчаса тайком бегали к зеркалу в санузле, рассматривать горло.
К счастью, у киборгов кровь восстанавливается очень быстро, особенно при обильном полноценном питании. А что может быть полноценнее кормосмеси?!
С точки зрения Ланса, это было куда более ужасным испытанием, чем болезнь и кровопотеря.
— Возможно, именно кормосмесь тебя и спасла, — пошутил Вениамин, вручая «котику» очередной стакан. — Когда все это началось, ты был в идеальной форме!
Ланс уставился в стакан с видом «лучше бы я сдох!».
На койку вскочил Сеня, с надеждой потянулся к стакану, сморщил морду и отпрянул. Но не ушел, принялся топтаться по одеялу, устраиваясь поудобнее.
Ланс нежно провел рукой от кошачьего носа до кончика хвоста, что заняло немало времени. Ну и пусть у него «ненормальный» кот, все равно он самый лучший в мире! Может, как раз поэтому.
* * *
— Половину сроков доставки продолбали! — печально заметил Тед, просматривая список заказов.
Призрачный навигатор (Дэн все еще валялся в медотсеке, изнывая уже от скуки, а не от болезни) развел руками — ну да, такое отставание никакая трасса не компенсирует!
— И остальные продолбаем, — «утешила» их подруга. — Инфекционисты не выпустят нас из карантина, пока не убедятся, что корабль обеззаражен, а у нас сформировался иммунитет к вирусу. Поэтому хорош бурчать, радуйся, что вообще не помер!
— Такие помер же! И теперь у меня пиво в заначке кончается…
— А вот я, — с чувством сказала Полина, — жалею только об одном!
— Э?
— Что не согласилась сыграть с тобой в карты на годовую зарплату!
— Даже при наличии иммунитета мы, скорее всего, остались носителями вируса, — предупредил Вениамин. — Нас он уже убить не может, но навсегда засел в ДНК и продолжает по чуть-чуть воспроизводиться, ожидая контакта с новой жертвой.
— Так что, нам теперь до конца жизни в карантине сидеть придется?! — ужаснулся Тед, не уверенный, что эта перспектива лучше смерти.
— Нет, — успокоил его доктор. — Инвирусная методика позволяет полностью вычистить вирус из клеток или хотя бы деактивировать, удлинив наш генетический код на еще несколько уникальных и «бессмысленных» фрагментов. Но за этим, скорее всего, придется обратиться к центаврианам, это их технология.
[28]
— Может, тот самый диск и прилетит, — саркастично предположил пилот. — и прикинется, что видит нас и станцию в первый раз!
— Тут уж ничего не попишешь, в любом конфликте всегда есть три стороны — две воюют, а одна на них наживается, — философски изрек Вениамин. — Если так подумать, центаврианам и не должно быть дела до внутренних разборок человечества, как и нам, скажем, до священной войны сине-желтых жукоидов с желто-синими за право красить усы в белый цвет. Да-да, вот вы смеетесь, а центаврианам, возможно, таким же бредом кажется война между людьми с разными религиями, языками, расами, странами, а теперь еще и степенью кибернетической модификации организма!
— Большинству людей она тоже кажется бредом, — фыркнула Полина. — Так что эти подонки в криокамерах получат по заслугам!
— Но только за убитых ими людей, — задумчиво возразил Дэн.
— Это да, — с сожалением подтвердил Тед. — Если бы они сами друг друга от страха не перестреляли, ничего бы им не было, ведь разумность того киборга в криокамере уже никак не доказать.
— Зато, надеюсь, это навсегда отобьет антидексистам охоту играть с биологическим оружием. — Станислав позаботился о том, чтобы полиция узнала не только о подпольной лаборатории, но и о ее сообщниках, и вчера Вадим сообщил, что поднятым по тревоге спецслужбам удалось найти и арестовать заказчицу кормосмеси, а с ней еще нескольких подозреваемых. — Страшно подумать, что бы произошло, если бы они сумели доработать свою заразу и одномоментно распылили ее на самых густонаселенных планетах! Пока медики ОЗК забили бы тревогу, пока попытались бы справиться своими силами — может, и справились бы, но это тоже время! — большинство зараженных киборгов умерло бы.
— У меня даже есть нехорошее подозрение, что правительство нарочно придержало бы исследования, — мрачно предположил пилот. — Кира же говорила, что его представители улыбаются ей исключительно сквозь зубы. Да и антидексисты наверняка придумают что-нибудь еще…
Попрекнуть пилота пессимизмом не успели — Тед расплылся в кровожадной улыбке и добавил:
— Но и мы тоже!
* * *
Все эти дни Дэн даже не вспоминал о кластере преданности и лишь накануне обещанного прилета спасателей, уже во плоти сидя в навигаторском кресле рядом с Тедом, поймал себя на знакомом гнетущем ощущении.
Но стоило Дэну это осознать, как оно бесследно развеялось.
В пультогостиной было уютно и тепло, особенно по контрасту с оставленной станцией, казавшейся холоднее открытого космоса. Ланс, растянувшись на полу, рисовал абстрактный фантастический пейзаж на длинном узком листе бумаги. Котька и Сеня с видом записных критиков сидели слева и справа от художника, время от времени протягивая лапки и указывая на недостатки работы. Ланс терпеливо отнимал у кошек карандаши и подправлял размазавшийся рисунок, что только добавляло полотну оригинальности. Полина читала книгу на диванчике, то и дело умиленно посматривая на всех троих. Станислав с Вениамином пили чай на краю стола, а на остальной его части, застеленной клеенкой, громоздилась какая-то промасленная фиговина, в которой упоенно, как ворон в трухлявом стволе, ковырялся отверткой Михалыч.
