О его заслугах в системе народного образования в России и о его влиянии на прогрессивную либерализацию были написаны многочисленные статьи и комментарии. Но похвала прежде всего относилась к «широте его русской души».
В октябре 1894 года умер Александр III в своём дворце в Ливадии, в Крыму. У него были повреждены почки после того, как он поддержал падающую крышу императорского вагона-салона, когда террористы взорвали царский поезд. И хотя его боялись, как авторитарного правителя, тем не менее и на родине, и за границей он был глубокоуважаемым человеком. Вслед за ним на престол взошёл его сын, слабый и слишком скромный Николай II.
Казалось, что нация потеряла свою опору.
VI. Щербатовы-Строгановы
Наследники
Своим наследником Сергей Григорьевич назначил внука Сергея Александровича. Возможно, он слишком долго находился в тени своего деда, поскольку для потомков он остался скорее бесцветной фигурой. Он женился уже в зрелом возрасте, но его молодая жена Женни Васильчикова умерла два года спустя. Брак нельзя было назвать счастливым, однако граф Сергей так и не смог до конца преодолеть боль этой утраты. После смерти жены зимние месяцы он проводил за границей. И тем не менее предметом его главной заботы продолжали оставаться промышленные предприятия в его обширных владениях на Урале. Он способствовал проведению в жизнь всех новшеств, чтобы быть уверенным в том, что рабочие на его предприятиях тоже принимают участие в промышленном подъёме того времени.
Своим наследником он сделал Олега, сына своей сестры Ольги, и поручил управление другими своими имениями своему предприимчивому и добросовестному зятю князю Александру Щербатову
[55]. Его старшая сестра Мисси жила во дворце Строгановых в Санкт-Петербурге и заботилась также о семейном имении Волишово, унаследованном от Васильчиковых.
Просторный дом из восьмидесяти комнат, сооружённый из дерева ещё в XVIII веке, из-за влажного северного климата был под угрозой разрушения. Мисси получила полную свободу действий в её намерении построить дом заново из камня. Она провела здесь своё детство и была ко всему очень привязана; восстановление дома стало её главным делом. Вся мебель и любой другой предмет из обстановки и убранства комнат снабжались этикетками, регистрировались и возвращались позже на свои места, располагаясь так, как здесь всё было раньше.
По другую сторону вытянутых в длину овальных газонов располагались построенные из камня в форме полумесяца конюшни на 100 лошадей. Ворота из кованого железа, ограждавшие лежащий за ними мощёный двор, были сделаны по образцу решёток Летнего сада в Петербурге; они были произведением того же художника, который в XVIII столетии создал проект решёток сада вокруг Тюильри в Париже. Оранжереи славились своими персиками и виноградом; парк оживляли пруды, небольшие ручьи и зоопарк. Используемая под сельскохозяйственные нужды часть имения и лес общей площадью свыше 50 000 гектаров содержались в безупречном состоянии.
Мисси – прозвище, идущее от английского “Nannies” из викторианской эпохи, – поздно вышла замуж и жила счастливой семейной жизнью с командиром известного нижегородского полка Ягминым. Его в семье все очень любили и называли только «дядя Ягмин», потому что никто не знал его настоящего имени. Не имея детей, будучи любезными и щедрыми, Ягмины являлись центром общественной жизни Санкт-Петербурга.
Несмотря на то, что её младшая сестра Ольга и по внешности, и по характеру являла собой её полную противоположность, Мисси поддерживала с ней и её супругом князем Александром Щербатовым самые лучшие отношения.
Ольга жила в своём тесном семейном кругу. Она не стремилась к общественной жизни, если не считать общения с друзьями мужа. Эта антипатия, возможно, была связана с преждевременно развившейся глуховатостью. Кроме того, все её дни были настолько заполнены, что у неё просто не оставалось времени для поверхностного общения. Небольшого роста, сильная, известная и бесстрашная наездница, она вставала с рассветом, чтобы объезжать диких лошадей, поскольку конные заводы были её страстью. Кажется, что её непреклонный, волевой и властный характер смягчался только одной-единственной присущей женщинам чертой – её неизменной любовью к своему мужу.
Умный, добрый и миролюбивый князь Щербатов обладал не только впечатляющей внешностью, но и пользовался большим авторитетом.
Ещё в самом начале их семейной жизни с Ольгой он настоял на строгом разделении их обязанностей. Он, со своей стороны, был не намерен вмешиваться в сферу деятельности своей жены, но и каждый из них не должен был давать каких-либо указаний или распоряжений через голову другого. Эта договорённость была гарантией гармоничности их брака и предоставляла Ольге свободу действий в её неутомимой «строгановской» творческой деятельности. Всё, что касалось конных заводов и конюшен, охоты, домашнего хозяйства и садов, было сферой её деятельности. Он же занимался всеми вопросами, связанными с сельским хозяйством; в его обязанности входила также забота обо всех работавших у них людях; сюда же можно отнести его интерес к развитию сельского хозяйства на национальном уровне.
Фамильное имение Васильевское
[56] было свадебным подарком матери Щербатова, графини Паниной. Оно располагалось в сорока верстах от Москвы по дороге из Смоленска в Варшаву, в непосредственной близости от Бородинского поля. Построенный в стиле «тюдор» помещичий дом с двадцатью пятью комнатами для гостей стоял на высоком берегу Москва-реки, окружённый английским парком и двумя с половиной тысячами гектаров сельскохозяйственных угодий. В то время там было построено восемьдесят небольших домов с садами для рабочих и прочего персонала. Каждому полагалась корова, которую содержали и доили в усадьбе. Крестьяне могли получить и добрый совет, поскольку после окончания начальной школы многие молодые люди проявляли желание поехать в Москву на фабрику. Они получали хорошие рекомендательные письма, их подбадривали в их намерении попытать своё счастье; но они знали, что если обстоятельства сложатся так, что им придётся вернуться домой, они получат и крышу над головой, и работу. Многие из крестьян действительно воспользовались такой возможностью.
Там, где располагалось Васильевское, был удивительно мягкий климат. И повсюду, на склонах и в ущельях, спускались вниз до самой реки альпинарии. Ольга была страстным садоводом и неустанно привозила отовсюду цветы и другие растения, чтобы украсить ими свой сад; но по-настоящему счастливой она себя чувствовала, общаясь с животными. В парке было множество ланей и другой дичи; в усадьбе содержались две своры собак, специально обучавшихся для охоты. Однако своё главное внимание она всё-таки уделяла конным заводам в Васильевском и расположенном ближе к югу «малороссийском» имении Марьевка, где разводились арабские скакуны. Ольга написала три книги по коневодству. Она и её муж изучили арабский язык, поскольку, создавая конный завод, они много ездили по странам Ближнего Востока.
