— Как бы я после этого смотрел на мать? — стал оправдываться Джим. — Она считает, что я должен находиться рядом с тобой на каждом важном этапе твоей карьеры. Послушай, Тимоти, это какая-то фантастика! Кто убил женщину? У тебя есть догадки?
— Лишь что я почерпнул из вопросов Хемингуэя и ответов Бьюлы. Если исключить ее и слуг, то все указывает на Годфри Паултона. Похоже, он последним видел миссис Хаддингтон живой. Баттеруик — ты его не знаешь, он дружок Сэтона-Кэрью, Гизборо и Паултон — вся эта троица, именно в таком порядке, навестила ее сегодня. Понятия не имею, зачем и что произошло. Не понимаю, по какой причине Баттеруик или Гизборо стали бы ее убивать. Если верно мое подозрение, что миссис Хаддингтон шантажировала леди Нест, то у Паултона появляется мотив — но надо быть непроходимым болваном, чтобы совершить второе такое же убийство сразу после первого! Провалиться мне на этом месте, если я понимаю, зачем ему было убивать Сэтона-Кэрью, разве что тот на пару с миссис Хаддингтон занимался шантажом. Хотя даже в этом случае… В общем, бессмыслица! Он — один из тех, кто мог бы убить Сэтона-Кэрью, как и молодой Баттеруик — тот, кстати, неврастеник, способный на убийство в припадке ревности. Гизборо не может иметь отношения к первому преступлению. Зачем ему врываться к миссис Хаддингтон и душить ее, дублируя первое убийство? Единственный вероятный мотив — миссис Хаддингтон не одобряла его сватовства. Может, ты считаешь, что он нашел удачный способ себя прорекламировать, но я другого мнения. Да, он неуравновешенный, назойливый тип, донимающий всех своими незрелыми политическими взглядами, но никак не безумец!
— А Паултон тем более полностью в своем уме, — напомнил Джим. — Я плохо его знаю, но в Сити у него репутация чрезвычайно предусмотрительного человека. Он славится невозмутимостью. Смотри, не откуси мне голову, я не собираюсь тебя дразнить, но какова роль Бьюлы во всем этом?
— Поверь мне, она этого не делала. Если я не ошибаюсь, Бьюла невольно обзавелась алиби. Как раз сейчас его проверяют. Вряд ли она догадалась, куда клонит Хемингуэй, а я сообразил. Если человек, которого он отправил в ее дом, найдет там то, что она сказала, — а он найдет! — то ее оправдает фактор времени. Бьюла никак не могла попасть сюда даже на минуту раньше того времени, которое называет. Джим, стала бы она тащиться на Ирлс-Корт, если собиралась тайком вернуться и убить хозяйку? И откуда ей было знать, где именно искать миссис Хаддингтон? Той полагалось находиться в своей спальне вместе с горничной. Даже сумасшедший преступник не начал бы заглядывать во все комнаты дома, набитого слугами. Так не бывает!
— Да, — кивнул Джим. — Но тут все бессмыслица, остается один вариант — психопат-убийца! Убийство Паултоном человека, шантажирующего его жену, — это я еще могу допустить, пусть и с большим трудом, потому что все, что я о нем знаю, наводит на мысль: он отвадил бы шантажиста пусть суровым, но строго законным способом. Но убийство сообщницы шантажиста всего через два дня… С твоим приятелем Гизборо я не знаком, но, полагаю, если он без ума от этой недалекой девицы, а миссис Хаддингтон легла бревном поперек их дороги под венец — дочке ведь только девятнадцать лет? — то он мог бы счесть умным ходом убить ее тем же способом, которым было совершено первое убийство. А Хемингуэй решил бы, что преступник — одно и то же лицо и понятно какое…
— Джим, это совсем неплохо! — промолвил Тимоти. — Трудность лишь в том, что потребовалось бы отменное хладнокровие, не только чтобы такое совершить, но даже чтобы задумать, а о Гизборо этого никак не скажешь. На Паултона это больше похоже, но версия его исключает, он же у нас уже подозревается в первом убийстве… Гизборо — человек импульсивный, и, отдадим ему должное, вряд ли он покусился бы на мать девушки, на которой хочет жениться. Убийство в пылу аффекта — куда ни шло, но я не представляю, чтобы он хладнокровно спланировал подобное преступление.
— Какая же у тебя версия?
— Никакой, — хмуро буркнул Тимоти. — Все вращается вокруг первого преступления, а я не знаю, кто его совершил. Убить Сэтона-Кэрью могли пятеро: миссис Хаддингтон, Паултон, Баттеруик, Бьюла и я. Нас с Бьюлой можно исключить, миссис Хаддингтон тоже. В какой-то момент мне показалось, будто все указывает на нее. Причины, собственно, не было, просто рассказ Бьюлы про чертов моток проволоки вызвал у меня подозрение. Что ж, данная версия зашла в тупик и там испустила дух. Остаются Паултон и Баттеруик. Баттеруика я подозреваю скорее в первом убийстве, Паултона во втором. Но и эта комбинация при тщательном рассмотрении разваливается.
— Минуточку! Разве ты не говорил, что не все действия врача в тот вечер получили подтверждение?
— Брось, Джим, не забрасывай удочку в тухлое болото! Ты можешь вообразить, чтобы модный врач задушил человека во время бриджа?
— Почему нет? Вдруг Сэтон-Кэрью представлял для него угрозу?
— Иными словами, шантажировал его? Тогда проще было бы подмешать ему в питье яд.
— Вовсе нет, — отмахнулся Джим. — Яд превратил бы его в главного подозреваемого.
— Твоя правда, — вздохнул Тимоти. — А теперь объясни, зачем ему понадобилось убивать миссис Хаддингтон?
— Пока не придумал, — сознался Джим.
— Кстати, найди объяснение, как он незаметно для всех попал в дом.
— Не получается.
— Что я говорил! И не напоминай мне про бедного старика Роди Уикерстоуна, не трать время зря. Он напрашивается в дома к безнадежным выскочкам, соглашающимся кормить и поить его, как он привык. Ну и что? Повсюду твердит, что преступник не джентльмен, поскольку удушение — самый низкий способ убийства, которого не позволит себе ни один человек хорошего происхождения, тем более в чужом доме. Хорош убийца!
— Согласен, вычеркнем и его. Что дальше?
— Полагаю, первое убийство было заранее спланированным, а второе нет. Если исходить из этого, то оба преступления совершил один человек. Положение стало, очевидно, отчаянным, миссис Хаддингтон надо было заткнуть рот. Вдруг она знала, кто совершил первое убийство?
— Почему тогда миссис Хаддингтон не сняла с себя подозрение, почему не рассказала полиции о том, что ей известно?
— Если бы ей грозила тюрьма, она бы все выложила. Но ты не имел счастья ее знать! Других таких хладнокровных и расчетливых женщин, как она, я не встречал. Вот моя догадка: она замышляла свой крупнейший шантаж, потому и пришлось ее устранить.
— Да, но… Подожди, Тимоти! Что помешало бы злоумышленнику дождаться, пока дым рассеется, и избавиться от миссис Хаддингтон позднее, когда из дома уберется полиция?
— То и помешало бы, что миссис Хаддингтон сама была подозреваемой! Он решил не рисковать. Если бы ей предъявили обвинение в убийстве, она сразу раскололась бы, никуда бы не делась!
— Где-то здесь кроется изъян, — протянул Джим. — Хотя отдаю должное твоему хитроумию, надо только устранить первое препятствие. Неужели у нее хватило бы наглости нажиться на гибели лучшего друга?
— Я бы сказал, что единственная, на ком она не стала бы наживаться, это Синтия, — ответил Тимоти. — Миссис Хаддингтон была отталкивающей особой, но одного у нее не отнять — беззаветной преданности этой совершенно никчемной девчонке! Хвала Создателю, вот наконец и моя суженая! Как дела, милая?
