— С ума сойти! Миссис Хаддингтон не понравилось, что вчера вечером я водил ее дочь танцевать. Старая дура!
— У вас не возникло с ней ссоры, милорд?
— Да! Хотите узнать, не сбежал ли я? Сбежал! Если это преступление, то я впервые о таком слышу.
— Который был час, милорд?
Его взгляд стал еще подозрительнее.
— А что?
— Может, вы припомните, в котором часу вошли в дом?
Гизборо сосредоточенно наморщил лоб и, поразмыслив, ответил:
— По-моему, было без четверти шесть.
— Вы застали там кого-нибудь еще?
— Баттеруика, он спускался по лестнице, когда я поднимался.
— Благодарю вас, милорд. Сколько времени вы пробыли у миссис Хаддингтон?
— Не думаете же вы, что я не сводил глаз с часов! Не знаю.
— Куда вы направились потом, милорд? — спросил Хемингуэй.
— Домой.
— Когда вернулись домой?
— Послушайте! — не выдержал Гизборо. — Куда вы клоните?
— Если ответите на мой вопрос, милорд, то я, возможно, объясню вам.
— И не подумаю! Знаю я вас, полицейских! Пытаетесь на чем-то подловить меня? Приспешники аристократической власти, вот кто вы такие, все до одного! Для богатых у вас один закон, а для…
— Вы перепутали, милорд, — перебил его Хемингуэй. — Это был Тернкок, а не полиция и не аристократическая власть!
— О чем вы болтаете, черт возьми? — Гизборо вытаращил глаза.
— Диккенс — мой любимый писатель, только и всего.
— Диккенс! — с отвращением повторил он. — Полагаете, мне есть до него дело?
— Вот уж не знаю, милорд. Но это не причина перевирать цитаты из него. Более того, всему свое время и место. Сейчас нам определенно не до Диккенса. Повторю свой вопрос: когда вы вернулись в этот дом сегодня после ухода с Чарлз-стрит?
Гизборо свирепо взглянул на него и, немного помолчав, угрюмо произнес:
— Бог знает!
— Если вы не припоминаете, то, может, мне поможет мисс Гизборо?
— Не думаю, что я провел у миссис Хаддингтон более получаса.
— Спасибо. А во сколько вы ушли?
Гизборо потер лоб, откинул упавшую на один глаз прядь волос.
— Выбрали же вы момент для своих вопросов! — раздраженно бросил он. — Вы бы еще предложили мне вспомнить названия всех улиц между Чарлз-стрит и этим домом. Учтите, я не вспомню!
— Нет, милорд, это излишне. Вы взяли такси или приехали на собственной машине?
— Вы, наверное, воображаете, что раз у меня титул, то я принадлежу к богатым бездельникам? — усмехнулся Гизборо. — Ошибаетесь! Я шел пешком.
— Всю дорогу?
— Представьте! Устал бы идти — сел бы в автобус. Если моя… если кто-то наплел вам, будто титул для меня что-то значит, то это ложь!
Открылась дверь, и появилась Трикс Гизборо. Прислонившись к двери, она осведомилась, долго ли еще старший инспектор будет лишать компанию общества ее брата.
— Ровно столько, сколько мне понадобится, мисс — то есть, конечно, товарищ.
Гизборо вскочил с кресла.
— Хватит! — крикнул он. — Меня это раздражает!
Рассудив, что это требование было обращено не к нему, а к мисс Гизборо, Хемингуэй скромно промолчал.
— До того как ты соблазнился иллюзией власти и положения, это тебя не раздражало, — возразила мисс Гизборо. — Ты подлый ренегат, Ланс!
— Прошу прощения, мисс Гизборо, — вмешался в родственный спор Хемингуэй, — вероятно, вы поможете нам установить время возвращения вашего брата домой сегодня вечером?
— Сегодня вечером? Примерно в половине седьмого. А в чем дело?
Хемингуэй ждал, приподняв брови.
— Так что же, милорд?
— Сам не знаю… Заглянул в паб, выпил пива…
— В который из пабов?
— Да откуда я знаю? Вроде бы на Кингс-роуд.
— Надо же! Чем тебе не угодил «Ритц»? — усмехнулась Трикс.
Чувствуя, что дальнейшие вопросы мало что прояснят, Хемингуэй закрыл блокнот и взял шляпу. Гизборо не сводил с него горящих черных глаз.
— Зачем все это вам? Что случилось? — Он выдержал паузу. — Или это полицейская тайна?
— Что вы, милорд, никаких тайн! Вы все равно прочитаете об этом в завтрашних газетах: миссис Хаддингтон убили.
Что бы ни собирался ответить на это лорд Гизборо, ему не позволила открыть рот сестра, громко расхохотавшаяся:
— Каково?! Давно пора! Кому хватило ума прикончить старую перечницу? Жму ему руку!
Брат схватил ее за плечи и яростно тряхнул.
— Прекрати! — крикнул он. — Нашла над чем смеяться! Ты пьяна, Трикс!
Она икнула и пробормотала:
— Да ладно тебе! Это же не твоя работа?
— Ясное дело, не моя! С какой стати? Да приди ты в себя наконец!
Трикс посмотрела на Хемингуэя:
— Так вот зачем вы здесь? Потому что Ланс… Нет, чушь! С тем же успехом можно заподозрить меня. Кто преступник?
— Он сам не знает! — прошипел Гизборо. — Вероятно, тот же, кто убил Сэтона-Кэрью.
— С чего вы это взяли, милорд? — спросил Хемингуэй.
— По аналогии, наверное. Два убийства в одном доме.
— Я не говорил, что миссис Хаддингтон убили у нее дома, — бесстрастно напомнил Хемингуэй.
Гизборо зло посмотрел на него:
— Ну и что, что не говорили? Вы спрашивали, когда я оттуда ушел, вывод напрашивается сам собой. Я не дурачок.
— Справедливо, — кивнул Хемингуэй. — Да, ее убили дома, в будуаре, совсем как мистера Сэтона-Кэрью.
— Брр! — Мисс Гизборо поежилась. — Вот безжалостное животное! Честно говоря, я ненавидела ее и все, что она олицетворяла, но совсем не желала ей подобной судьбы… Как же ее дочь? Наверное, она теперь совсем одна, не считая всех этих противных слуг? Послушай, Ланс, может, нам следует что-нибудь предпринять? Например, я могу забрать Синтию сюда или побыть с ней там.
Но лорд Гизборо, похоже, не слишком верил в способность своей сестры утешить и поддержать попавшего в беду.
— Очень благородно с твоей стороны, — произнес он, — но вряд ли это уместно. Там есть секретарь, к тому же Синтия с тобой едва знакома. И потом, она… В общем, из этого ничего не получится.
— Намекаешь, что она меня не любит? Что ж, пускай. Если хочешь сам оказать ей поддержку, иди! Я тем временем займусь гостями.
— Никуда я не пойду! — заявил он. — Во всяком случае, сегодня вечером. Синтия знает, наверное, что я был зол на ее мать, и не захочет меня видеть.
