— Об ужине договорились заранее, остальное получилось спонтанно. Я же говорю, Джек человек компанейский. Сама я предпочла бы поужинать и сразу домой, в кровать. Семейные отношения — большой труд, — повторила Аша со слабой улыбкой. — Наверное, все так говорят, но я Эдварда не убивала.
Пибоди записала имена и телефоны, чтобы проверить алиби Аши. Затем они ушли, а она так и осталась сидеть на стуле для посетителей.
— По-моему, у них с мужем алиби прочное, — сказала Пибоди, прежде чем Ева успела спросить ее о впечатлениях.
— Пожалуй. Алиби мы проверим и с мужем побеседуем. Пока все, что она говорит, звучит убедительно. Возможно, после встречи с мужем у нас сложится другое впечатление, но, по-моему, если бы он хотел отомстить, то убил бы Эдварда — или попытался убить — намного раньше.
Они вернулись к машине.
— Следующая, — сказала Ева.
— Лорен Кэнфорд.
— Она самая. По дороге собери данные на мужа Копполы.
Пока Ева выходила из себя, пытаясь отыскать парковочное место, и наконец согласилась на непомерно дорогую подземную стоянку, Пибоди докладывала:
— Специалист по семейному праву. По пятницам проводит бесплатные консультации в адвокатской конторе для малоимущих. Первый брак, судимостей не имеет.
— Хорошо. Оба остаются в списке на последнем месте, — решила Ева, подходя к обшарпанному лифту. — Какой этаж у Кэнфорд?
— Восемнадцатый.
Выйдя из лифта, они оказались в гораздо более представительной обстановке. Прошли по коридору к офису Лорен Кэнфорд. В маленькой стильной приемной не было места ни будничной одежде, ни веселой кутерьме.
Ева подошла к стойке, за которой сидел молодой человек лет двадцати. Идеальный узел его ярко-синего галстука располагался точно по центру длинной шеи.
— Лорен Кэнфорд.
Он даже не поднял головы, продолжая пялиться в экран компьютера.
— Ваше имя?
Ева положила на стойку значок. Парень коротко на него глянул.
— Мне нужно знать ваше имя.
— Прочтите на значке. Мы с напарницей хотим поговорить с Лорен Кэнфорд.
— У миссис Кэнфорд сегодня весь день встречи.
— Послушай, малыш! — Парень наконец-то взглянул на Еву, причем все его лицо выражало презрительную скуку. — Одна из этих встреч будет со мной. Иначе придется тебе сообщить миссис Кэнфорд, что мы ждем ее в Центральном управлении в конце рабочего дня. Тогда встреча пройдет в комнате для допросов.
— Не думаю, что у вас есть полномочия…
— Юридический закончил, да? Хочешь проверить, какие у меня полномочия? — Ева наклонилась к нему через стойку. — Ну так попробуй!
Презрение на лице парня сменилось обидой. Он постучал по наушнику и повернулся к Еве спиной. Разговаривал он вполголоса, однако Ева расслышала слова: «полиция», «угрожают» и «стерва». Все три были ей в высшей степени приятны.
— В эту дверь и прямо по коридору. Миссис Кэнфорд уделит вам десять минут.
— Правильное решение.
— Меня зовут не Малыш! — крикнул он им вдогонку. — Меня зовут Майло.
— Учту на будущее.
Большинство дверей по сторонам коридора были закрыты. По пути им встретился человек без пиджака и с ослабленным галстуком, который, обливаясь потом, умолял в телефон:
— Будь же благоразумен, Барри!..
Судя по выражению лица, сам говорящий не считал Барри способным на благоразумие.
Дверь в офис Лорен Кэнфорд была открыта. Ева увидела ее с порога: черный строгий костюм, черная строгая прическа обрамляет суровое красивое лицо. Рядом с ее столом стоял мужчина — весь в тонкую полоску и орнамент пейсли.
— Удостоверение личности, пожалуйста, — сказал он.
— А вы, собственно, кто?
— Кертис Флак, глава этой организации. Кроме того, я юрист и буду представлять интересы миссис Кэнфорд. Удостоверение личности.
Ева достала значок.
— Лейтенант Даллас.
— Детектив Пибоди.
— Какова причина вашего визита?
— Вы оба прекрасно знаете причину нашего визита, так что давайте не будем ходить вокруг да около. Поскольку миссис Кэнфорд воспользовалась правом на адвоката, я вынуждена сделать вывод, что у нее есть в нем необходимость. Допрос будет вестись под запись, и я зачитаю вам права.
Ева выполнила все формальности и приступила к допросу.
— Вы состояли в отношениях с Эдвардом Мирой?
— У миссис Кэнфорд приготовлено на этот счет заявление.
— Правда? — Ева улыбнулась очень, очень любезной улыбкой. — Да вы во всеоружии, как я посмотрю!
— Я всегда во всеоружии, — впервые подала голос Кэнфорд. — Как только услышала новость, сразу попросила Кертиса зайти и написала заявление.
Она слегка повернула голову и зачитала с экрана:
— Я знала сенатора Миру около десяти лет. Летом 2060 года мы вступили в связь, продлившуюся пять-шесть недель. Когда вышеупомянутая связь себя исчерпала, мы договорились ее прервать. Решение положить начало и конец данной сфере наших отношений было обоюдным. Наши профессиональные и дружеские контакты продолжились, поскольку мы разделяли многие политические и иные взгляды. Я глубоко скорблю о смерти сенатора Миры и надеюсь, что полиция вскоре отыщет виновного.
Кэнфорд скрестила на груди руки.
— Что-нибудь еще?
— Да, еще пара вопросов. Сенатор Мира был женат, а вы замужем.
— Совершенно верно.
— Что думает муж по поводу вашего романа?
— У нас с мужем, как и у сенатора с супругой, существуют определенные договоренности.
— То есть муж не против, что вы ходите налево?
Прежде чем адвокат успел вмешаться, Кэнфорд подняла руку.
— Все в порядке, Кертис. Мы с мужем понимаем, что сексуальная связь — это всего лишь сексуальная связь, не более того. Если захотите поговорить с мистером Кэнфордом, он тоже встретится с вами в присутствии адвоката.
— Ясно. То есть в один прекрасный день вы с сенатором покувыркались и решили: «Было здорово, но пора разбегаться».
— Если вы и дальше намерены грубить, — объявил Флак, — встреча окончена.
— Хорошо-хорошо. Однажды вечером вы с Эдом в очередной раз перекинулись в картишки и постановили завязать.
Кэнфорд слегка наклонила голову в знак согласия.
— В общем и целом да. Подразумевалось, что, если мы оба захотим возобновить отношения, дверь открыта.
— И возобновили?
— Нет, а теперь уже никогда не возобновим. Если это все…
— Мне нужно знать, где вы были вчера между четырьмя и шестью часами вечера.
