Не знаю почему, но от этого перемигивания мне становится легче на душе. Не привлекая больше ничьего внимания, мы направляемся к двери. Все заняты газовой атакой и потопом. Раздается сигнал тревоги, но никто не понимает, что, собственно, происходит. Я вижу спускающегося с лестницы охранника. Ч-черт! Это тот, что впустил нас внутрь. Он задыхается, откашливается, прикладывает ладонь к горлу, но стоит на ногах. Наверное, оказался не в самом центре зоны поражения камфорным токсином. С трудом переставляя ноги, крепко держась за перила, он, тем не менее, начинает преследовать нас.
Единственное, что облегчает сейчас наше положение, так это то, что надзиратели не вооружены. Иначе они бы уже давно нас пристрелили.
Лэчлэн нагоняет меня, но несколько драгоценных секунд мы потеряли.
– Что с машиной? – спрашиваю я.
Ее нигде не видно.
И тут мы сталкиваемся с новой проблемой.
– Лэчлэн, мне кажется, Эш не дышит!
Может, на самом деле это не так. Под этим необычным углом, когда тело его перекинуто через плечи Лэчлэна, трудно что-либо разглядеть, но я не вижу, чтобы поднималась и опадала его грудь. Я срываю с него маску, затем освобождаюсь от своей, тяжело дышу и продолжаю вместе с Лэчлэном отчаянно оглядываться по сторонам в поисках машины. Глаза Эша закрыты, он бледен. Я бью его по щеке, но он никак реагирует. Если Эш и дышит, то очень слабо, практически незаметно.
– Ему нужен врач! – Я знаю, что у Лэчлэна есть связи. Наверняка ему есть где спрятать Эша. Даже Флейм могла бы ему помочь. Даже…
– Отец ему поможет! – говорю я.
– Нет, будем действовать по плану, – ловя ртом воздух, отмахивается он. – Подполье.
– Но помощь ему требуется срочно! Без нее он не выживет!
– Они слишком близко. Нам надо как можно быстрее спуститься под землю. Если оставаться наверху, они заметят машину и перехватят нас.
– Если он умрет, я не стану тебе помогать! – в отчаянье выкрикиваю я.
Лэчлэн молча скрежещет зубами.
Мы находимся сбоку от Центра, никого поблизости не видно. Все скопились перед главным входом, мечутся, разбегаются кто куда.
– Вон она! – кричит Лэчлэн и, сгибаясь под тяжестью тела Эша, пробирается к ожидающей нас машине. Я слышу сзади топот шагов охранника, но не решаюсь потратить лишнюю секунду, чтобы обернуться и посмотреть, далеко ли он. Лэчлэн запихивает Эша в машину и сам запрыгивает внутрь, на водительское место. Ожидая, что я последую за ним, и не оборачиваясь, он нащупывает рычаг переключения скоростей.
Все правильно. Охранник уже совсем рядом, вот-вот нагонит. Даже если не сможет остановить машину, он передаст ее описание, и в погоню за нами пустится весь Эдем. Эш так и не получит врачебной помощи. Не выручат ни тайные связи Лэчлэна, ни Флейм, ни отец. Прежде всего надо увезти Эша подальше от этого охранника, пока он не успел известить весь город, кого искать.
– Ты здесь? – окликает меня Лэчлэн, не оборачиваясь и включая двигатель.
– Здесь! – откликаюсь.
Он слышит, как захлопывается дверь, и давит на газ.
Но в машине меня нет.
Я изо всех сил несусь в сторону охранника. Мы врезаемся друг в друга.
Это здоровенный тип, мощный, как ствол камфорного дерева, и в любой иной ситуации я отлетела бы от него, как мячик. Но он надышался, пусть даже в небольшой степени ядовитыми испарениями, ослаб и плохо держится на ногах. Мы оба валимся на землю. На мгновение он оказывается сверху, такой тяжелый. Мелькает мысль, что мне конец. Его пальцы, холодные от камфоры, смыкаются на моем горле, я опускаю подбородок и тщетно пытаюсь освободиться. Но тут его охватывает такой приступ кашля, что он сам ослабляет хватку. Мне удается сбросить его с себя и встать на ноги.
Может, он потеряет сознание. Может, мне не придется больше никому делать больно.
Но жизнь не настолько милосердна. Приступ кашля проходит. Он заставляет себя встать на колени, тянется ко мне.
– Извини, – шепчу я и изо всех сил бью его ногой в висок. Звук удара отвратителен.
Он плашмя рушится на землю. Трудно сказать, жив он или мертв. Важно одно – вынуждена говорить я себе, – он не сможет дать описание машины. А это позволит Лэчлэну скрыться. Это позволит Эшу получить врачебную помощь.
Мне удалось это сделать. Я спасла брата.
Интересно, думаю, заметил ли Лэчлэн, что меня нет в машине, или целиком сосредоточился на дороге.
Я испытываю странное чувство освобождения – словно сделала что-то такое, чего от меня все ждали, и теперь, наконец, могу отдохнуть. Более того, я испытываю едва ли не облегчение – и уж этого-то я точно не предполагала – оттого, что Лэчлэн уехал, а Ларк наверняка уже сумела выбраться наружу, и я теперь снова одна. Для меня быть одной – это нормально. Статус-кво. Раньше я всегда надеялась на то, что когда-нибудь мое одиночество закончится, но минувшие несколько дней, проведенные в кругу людей, совершенно измотали меня. И вот нет рядом Ларк, нет Эша, нет Лэчлэна, нет никого, кто играет хоть какую-то роль в моей жизни.
Я одна, и я чувствую себя сильной.
Но в одиночестве я остаюсь недолго. На углу появляются пятеро или шестеро зеленорубашечников и, заметив меня и лежащего на земле охранника, открывают огонь.
И, как всегда, я бросаюсь бежать.
Слышу грохот, мир вокруг меня, кажется, начинает содрогаться. Я не обращаю на это внимания. Столько за последнее время разных удивительных вещей проходило у меня перед глазами, что было бы нелепо останавливаться именно на этой. Может, и впрямь содрогается, а может, и нет. Не имеет значения. Значение имеет только то, что я убегаю.
27
В Центре царит изрядная суматоха, поэтому мне удается быстро скрыться и, не дав себя поймать, раствориться в темноте. После чего я столь же быстро удаляюсь в сторону внешних кругов. Как попасть в Подполье я не знаю, да и не уверена, что сейчас следует туда идти. Пока преследователей не видно, но в конечном итоге меня настигнут, это ясно. И я не могу рисковать судьбами скрывающихся там второрожденных, наведя на их след зеленорубашечников. Быть может, имеет смысл направиться в Серпантин? Нет, это место уже засвечено. Тогда в благотворительную столовую? Точно, это лучший вариант. Если удастся продержаться ближайшую ночь, можно будет затеряться в тамошней очереди, где наверняка найдутся люди, связанные с Подпольем.
Только вот добраться туда шансы мои ничтожны.
Нынешней ночью я погибну. В этом я почти уверена. Наступившая тишина и отсутствие погони меня не вводят в заблуждение. Сколько уж раз я обманывала судьбу, носясь, как сумасшедшая, по Эдему. Когда-то же удача должна изменить, и произойдет это сегодня ночью. Но это не страшно, говорю я себе. Я спасла Эша, и какая-то часть меня будет жить в брате. Пусть ни от меня, ни от моих линз Лэчлэну пользы больше не будет, но человек он изобретательный и преданный делу. Он всегда найдет способ сохранить покой и безопасность второрожденных.
