А обладатель баритона появился за плечом лорда Дэйтара. Король оказался на ладонь ниже Ворона, гораздо изящнее, и подозрительно смахивал на эльфа утонченностью черт и светлыми, почти белыми льняными волосами, перехваченными золотым обручем и свободно падавшими на плечи. Этакий Леголас, кинолюбовь моего детства. Даже генерал Шармель в исполнении красавчика-актера проигрывал этому потрясающему мужчине.
Светлые Небеса, какой у него взгляд! Звериные светло-карие глаза с янтарным отблеском смотрели пронзительно и хищно, словно венценосец сам был смеском айэ. Но из летописей в библиотеке Тиррины я знала, что кровь королевской династии — чистейшая, в ней нет ни следа чужеродцев. И за ее чистотой тщательно следили все десять королевских Очей — советников.
Потому Артан Седьмой до сих пор не женат, хотя ему уже двадцать семь лет и королевство заждалось наследника. Но найти чистокровную и магически одаренную принцессу становилось сложнее с каждым поколением. Да что там жена! Ему и фавориток с чистой кровью и высоким происхождением подыскивали с трудом, дабы ни тени не легло на генеалогию королевского дома.
Граф погасил пульсар, вложил длинный кинжал в ножны и сделал шаг в сторону, открывая меня королевскому взгляду.
— Позвольте представить, ваше величество, это и есть моя домоправительница, достопочтенная дама Тайра, дочь безземельного рыцаря Симмерса Вирта. По словам айэни Зим и ее собственным.
Последнее было сказано с изрядной доли иронии.
Я судорожно изобразила что-то среднее между поклоном и книксеном. Янтарный взгляд скользнул по моему лицу, скромному декольте и задержался на рваном подоле. Уголок мягких губ дернулся вверх.
— А скажи-ка, лорд Дэйтар, правильно ли я понимаю, что никто без моего или твоего разрешения не мог войти в эти опечатанные двойным охранным контуром, — подчеркнул голосом король, — апартаменты, которые принадлежат королю как часть государства Риртон?
— Я не разрешал, мой король. И я запер двери и восстановил контур, когда пришел приветствовать вас. Сюда никто не мог войти без моего ведома!
— Верю, Ворон, верю, — кивнул король и обошел вокруг меня, пристально разглядывая со всех сторон. Словно питон обернулся кольцом, но еще не сжал смертельную удавку. — Так как же вы вошли, мэйс?
— По лестнице для слуг. Простите, сир… Я не считала витки лестницы и не заметила, а дверь была открыта.
— Открыта? — вздернулась светлая королевская бровь, а янтарный глаз скосился на некроманта. Усмешка стала шире.
— Да, сир. — Я старалась не смотреть в звериные глаза, но и не опускать взгляд. Пусть видит, что мне скрывать нечего. Почти. — Как же иначе я вошла бы? У меня и ключа-то нет.
— А вазу зачем разбила? Чтобы сообщить нам о том, что подслушиваешь?
Я почувствовала, что лицо мое вспыхнуло жаром.
— Я не хотела, ваше величество. Я пыталась уйти, но… меня что-то удержало. Невидимое. Зубами в подол вцепилось. Платье вот порвало. А вазу я нечаянно разбила, когда боролась с невидимкой.
Ворон побледнел, а король, наоборот, окончательно развеселился.
— С невидимкой, значит? Прелестно, прелестно… Что ж, лорд Дэйтар, могу вас поздравить. Похоже, защита Лаори-Эрля пала, не сопротивляясь. Подумать только! А вы замужем, мэйс Вирт?
Теперь побледнела я.
— Нет, сир. Но я… у меня…
И я не смогла произнести слово «обет». Но на этот раз не по чужой воле, внедрившейся в мое сознание и тело. Нет. Просто я вспомнила, что прямая ложь королю приравнивается к государственной измене, и если ложь будет доказана, то преступника казнят на месте. Конечно, вряд ли взбредет кому-то в голову доказывать, что никакого обета безбрачия я не давала, но одно дело водить за нос Ворона, а другое — самого короля. Ему лгать мне почему-то не хотелось.
Я потупила глаза и замолчала.
— У вас есть жених? — спросил король.
— Нет.
— Кхм, — кашлянул в кулак слишком умный и догадливый некромантище. — Как интересно. Осмелюсь посоветовать, сир: спросите у мэйс Вирт, давала ли она какие-нибудь обеты.
Король понимающе прищурился.
— А что, она говорила о каких-то обетах? Итак, мэйс, что вы на это скажете? Кому и какие обеты вы принесли?
Черт. Черт! Надо же так вляпаться! И зачем меня понесло сюда? И ведь правда понесло! Ноги сами привели. Тихое место захотела найти. Чтобы о моих проблемах подумать, решить, как дальше быть. И вот результат. Штирлиц, как же так?
— Никому и никакие, сир. Я выдумала обет, чтобы защитить свою девичью честь.
— Что ж, это простительный обман. Сколько вам лет?
Вот как тут ответить? Телу Тиррины — восемнадцать. Легенде Тайры — тридцать. Лицу Тайры — лет двадцать пять. Сознанию Тамары Коршуновой — двадцать три. Среднеарифметическое — двадцать четыре. Но тогда граф мигом вычислит, что я — не Тайра. Потому я ответила максимально кокетливо:
— Я знаю, что выгляжу на двадцать пять, но это не истинный мой возраст.
— А точнее? — Ворон почуял добычу и расправил перья.
Ему-то я спокойно могла соврать для того, чтобы выжить. Но не при короле. «При короле не лгут», — известная пословица в Риртоне. Почему не лгут? Может, правящая династия обладает особой магией? Эх, не попадалось мне ничего на глаза в книгах, а память Тиррины молчит, и в памяти Тайры ничего нет об этом.
— Прошу вас, сир, вам она не сможет солгать, она не маг, — решил дожать некромант. — Спросите у мэйс, не она ли пропавшая леди Тиррина, графиня Барренс?
— О, даже так? — удивился король. — У тебя такие серьезные подозрения, лорд Орияр?
— Уже не такие, как неделю назад. Вряд ли Тиррина смогла бы притворяться доброй и отзывчивой девушкой. Но ваше слово исключит эту версию.
— Хорошо! — Король снова кинул на меня пронзительный взгляд. — Вы слышали вопрос, мэйс. Отвечайте.
Ну, тут я могу и правду сказать без страха:
— Я не леди Тиррина, не графиня Барренс, ваше величество.
Сейчас он спросит: «А кто?» Вот и все. Допрыгалась ты, Тамара Коршунова. Сказать, что ли, что я — агент земной разведки, заброшенный в мир Айэры для кражи магических технологий?
Меня спас дворецкий. Точнее, его голос, явственно донесшийся из черной серьги некроманта:
— Лорд Дэйтар, по вашему приглашению прибыл генерал Шармель.
— Проводи его в кабинет, Энхем, и распорядись подать два прибора, вино и закуски.
— Четыре прибора, Дэйтар, — поправил король. — Я с радостью повидаю старину Нориса, а мэйс Вирт разбавит нашу мужскую компанию. Я еще не решил, что с ней делать.
— Четыре прибора, Энхем, — повторил Ворон и одарил меня ехидной улыбочкой.
На негнущихся ногах я последовала за королем и графом. В горле пересохло, а в груди разливался смертельный холод. Вот так чувствуют себя приговоренные к казни преступники. Ну, спасибо тебе, Лаори-Эрль, ну, удружил, предатель! А ведь ты мне так понравился с первого взгляда!
