Непоправимое, невосстановимое, то, чего он боялся больше всего, все-таки произошло… Казнь невиновного. Может ли в храме Фемиды
[28] случиться более страшное?!
«У меня тогда появилось ощущение какого-то фарса, — подумал Брендон, вспоминая суд над Виктором Дадли. — Но чем закончился этот фарс?.. Действительно, finita la commedia!»
[29] Так и не встретился с Трини Дадли… и что особенно тяжело — с ее погибшим мужем… И пусть формально Вик не был его клиентом, Брендон воспринимал его гибель как личную трагедию.
«Я пенял недоумку Ламмерту на то, что ему плевать на своего подзащитного. Но собственное мнение о Дадли составил, так и не поговорив с ним, не узнав, чтó он за человек, — продолжал терзаться Брендон. — Я старался быть беспристрастным, но на самом-то деле лишь потакал собственным слабостям. А лучше сказать: боялся пойти у них на поводу! Боялся, что снова подпаду под власть сочувствия к обвиняемому. Почему я был так убежден в виновности Дадли? Что сбило меня с толку? Предельная простота и убедительность улик? Но ведь я с самого начала видел, что мотивы преступления — самое слабое звено… вернее, не было у него никаких мотивов! А были одни только нестыковки в деле, которые росли, росли как снежный ком. И постоянное беспокойство внутри… Ощущение, что истина где-то на поверхности… Почему я не доверился интуиции? Не задумался глубже… Если бы я не был уверен в его виновности, мои действия наверняка оказались бы успешнее, и Вик Дадли был бы сейчас жив! А, да что теперь говорить!»
Брендон лишь на секунду закрыл глаза и тут же наскочил на прохожего. Лицо показалось знакомым — вроде он где-то видел этого человека. Нет, ошибся… Брендон извинился и, завернув за угол, огляделся по сторонам. Он шел по хорошо известным местам, но не мог припомнить ни названий улиц, ни определить, где сейчас находится.
И тут с немалым удивлением он понял, что стоит прямо перед своей машиной, а все это время блуждал, видимо, по кругу. Возвращаться в контору, заниматься какими-либо делами сегодня было уже невозможно. Брендон открыл дверцу «мерседеса», сел за руль, но, вставив ключ в зажигание, задержал руку.
Теперь, в тишине и прохладе комфортабельного салона, Брендон стал мыслить рациональней. Дадли, естественно, не воскресить. Но ведь существует тот, за чье преступление Вик расплатился, — кто-то же сделал эти два выстрела! — и он сейчас на свободе! Кто мог убить Грейс Дадли? Вернее, кто покушался на жизнь их обоих — Вика и Грейс? И был заинтересован в том, чтобы подставить Вика… Неужели обманутый муж — Сэм? Да, большинство сложных дел в результате укладываются именно в такие, примитивные схемы…
Брендон устало положил руки на руль. Вычислить убийцу должен он сам — больше некому… и потом…
«Это мой долг перед памятью Вика Дадли!» — решил он.
2
Следующим утром Брендон приехал в контору раньше обычного, первым же делом распорядившись вызвать к себе Литгоу — сразу, как тот появится.
Всего через пару минут Кристофер с побитым видом предстал перед ним. Похоже, помощник тоже начал корить себя за случившееся, может быть, неосознанно подражая в этом шефу.
— Так, Литгоу: я хочу, чтобы вы отложили на время все порученные дела, — приказным тоном начал Брендон, — и снова занялись делом Дадли. Нужна полная перепроверка.
— Но… завтра у меня слушания в суде.
— Я помню. Начните сразу, как освободитесь. И прошу вас: не упускайте из виду любые, самые незначительные подробности.
— У меня еще информация, — начал Литгоу, выслушав наставления шефа. О’Брайан пристально посмотрел на него. — В день убийства Грейс Дадли полицию и скорую вызывал женский голос.
— Консьерж? — спросил Брендон, пытаясь припомнить. — Какой у него голос?
— С хрипотцой, женский не напоминает, — без промедления отрапортовал помощник.
— Помнится, консьерж удивлялся, что полиция приехала очень быстро, — тут он не соврал. Значит, первым тела обнаружил не он… — размышлял вслух Брендон.
— В подъезде проживает всего три женщины, — продолжал Литгоу. — Две из них были в то время в отъезде, третья лежала в больнице с переломом ноги.
— Вам сказал об этом консьерж?
— Да. То есть, нет, — быстро поправился Кристофер, — его сменщик. Могли быть еще какие-то женщины — например, заходившие в гости. Но если не считать Грейс Дадли, то…
— Да уж ясно, что не она вызывала полицию! — усмехнулся Брендон.
— Кроме того, в деле упоминается один мужчина — жилец с собакой.
— Он проходил в качестве свидетеля?
— Нет.
— Найдите его и поскорее! — Брендон сокрушенно покачал головой: — Кстати, Крис, когда вы разузнали все это?
— Вчера, — простодушно ответил тот.
Шеф улыбнулся — помощник не переставал удивлять его, — но хвалить больше не стал. Опустив глаза, он снова задумался. С какого-то момента все улики вдруг логично и четко стали выстраиваться в пользу Вика Дадли. Вернее, теперь уже только в его оправдание…
— Значит, Дадли все-таки… — решился прервать молчание Литгоу.
— Да, невиновен, — договорил за него О’Брайан. — «Это хуже, чем преступление. Это ошибка».
[30] Окиньте взглядом все факты, которые сами насобирали, — и сразу увидите, чтó за картина перед вами. Впрочем, чтобы понять это, достаточно было и одного…
— Отпечатки… — прошептал Литгоу.
— Все дело в том, Крис, что для людей истина недостижима в принципе, — продолжал Брендон. — По большому счету, любой казненный в мире казнен по ошибке, поскольку не существует — и никогда не существовало — абсолютно точной системы доказательств вины человека в совершенном преступлении. Вердикт присяжных, как и приговор судьи, не означает истину в последней инстанции, ибо выносится людьми. Ошибки в суде предотвратить невозможно — они такой же атрибут Правосудия, как судейская мантия! История юриспруденции знает огромное число примеров, когда неопровержимые на первый взгляд доказательства оказывались цепью случайных совпадений, свидетели добросовестно заблуждались, а обвиняемые признавали вину в преступлениях, которых не совершали! Я уже не говорю о том, что свидетелей можно подкупить или запугать, обвиняемого заставить сознаться обманом, психологическим давлением или пытками, а улики и результаты экспертизы подделать. Вряд ли в том, что я сейчас сказал, вы открыли для себя что-то новое. Думаю, вы могли бы подкрепить мои слова массой достойных примеров.
