Дворецкий
(перевод М. Пчелинцева)
Как только Джордж Кливер сделал свой первый миллион, он и миссис Кливер переехали из маленькой загородной виллы в элегантный лондонский дом. Они наняли себе французского шеф-повара мсье Эстрагона и английского дворецкого Тиббса, кошмарно дорогих. С помощью этих двоих экспертов Кливеры начали карабкаться по социальной лестнице, для чего устраивали по несколько раз в неделю щедрые приемы. Но эти приемы как-то не заладились. На них не было веселья, в разговорах не было искры, совершенно не было стиля. И это при великолепной пище и безукоризненном обслуживании.
— Тиббс, — сказал как-то мистер Кливер, — что это такое с нашими приемами? Чего это люди никак не расслабляются, не дают себе полную свободу?
Тиббс чуть наклонил голову в сторону и взглянул на потолок.
— Надеюсь, сэр, вас не обидит, если я позволю себе маленькое предположение.
— Какое?
— Это вино, сэр.
— Так что такое насчет вина?
— Понимаете, сэр, мсье Эстрагон подает превосходную пищу. Превосходная пища должна сопровождаться превосходным вином. А вы подаете дешевое и довольно-таки мерзкое испанское красное.
— Так какого хрена ты, ублюдок, не сказал мне этого раньше? — воскликнул мистер Кливер. — У меня что, не хватает денег? Я подам им лучшее в мире долбаное вино, если уж им так хочется! Какое вино лучшее в мире?
— Кларет, сэр, — ответил дворецкий, — из великих бордосских châteaux — Лафит, Латур, О-Брион, Марго, Мутон-Ротшильд и Шеваль-Блан. И только величайших винтажных годов, каковыми, по моему мнению, являются тысяча девятьсот шестой, четырнадцатый, двадцать девятый и сорок пятый. Шеваль-Блан было великолепно также в тысяча восемьсот девяносто пятом и тысяча девятьсот двадцать первом, а О-Брион — в тысяча девятьсот шестом.
— Покупай их все, — приказал мистер Кливер. — Забей долбаный погреб от пола и до потолка.
— Я могу попытаться, сэр, — сказал дворецкий, но вина подобного рода весьма редки и стоят целое состояние.
— А мне плевать, сколько они стоят! — сказал мистер Кливер. — Ты просто иди и покупай.
Это было легче сказать, чем сделать. Ни в Англии, ни во Франции Тиббс не смог найти никаких вин 1895, 1906, 1914 и 1921 года. Однако он сумел все-таки достать несколько бутылок двадцать девятого и сорок пятого. Счета за эти вина были просто астрономическими. Они были настолько огромны, что даже мистер Кливер начал вздрагивать от удивления и интересоваться этим вопросом. Его интерес быстро перешел в пылкий энтузиазм, когда дворецкий намекнул ему, что знание вин является весьма существенным социальным капиталом. Мистер Кливер накупил книг по этому вопросу и прочел их от корки до корки. Кроме того, он многое перенял от самого Тиббса, который научил его среди прочего тому, как следует пробовать вино.
— Сперва, сэр, вы нюхаете длинным глубоким вдохом, поместив кончик носа в верхнюю часть бокала — вот примерно так. Затем набираете вино в рот, чуть раздвигаете губы и осторожно вдыхаете, чтобы воздух пробулькивал через вино. Смотрите, как я это делаю. Затем вы активно катаете вино в полости рта. И наконец его глотаете.
Со временем мистер Кливер начал считать себя большим специалистом по винам и, конечно же, превратился в жуткого зануду.
— Леди и джентльмены, — возглашал он за ужином, поднимая бокал, — это Марго двадцать девятого! Лучший год за все столетие! Фантастический букет! Запах первоцвета! Обратите внимание на послевкусие и на то, как еле различимые следы танина придают ему восхитительный вяжущий вкус! Потрясающе, не правда ли?
Гости согласно кивали и бормотали какие-то дежурные фразы, но — и все.
— В чем дело с этими придурочными типами? — спросил мистер Кливер у Тиббса после того, как это случилось уже в который раз. — Неужели никто из них не может оценить прекрасное вино?
Дворецкий наклонил голову на сторону и посмотрел в потолок.
— Думаю, сэр, они бы непременно его оценили, будь у них возможность его попробовать. Но у них такой возможности нет.
— В каком это, на хрен, смысле они не могут его попробовать?
— Я думаю, сэр, что вы сказали месье Эстрагону щедро использовать уксус в салатной заправке.
— Ну и что тут такого? Я люблю уксус.
— Уксус, — наставительно сказал дворецкий, — это страшный враг вина. Он оглушает нёбо. Заправка должна состоять из чистого оливкового масла с маленькой примесью лимонного сока. И ничего больше.
— Чушь, — сказал мистер Кливер.
— Как вам будет угодно.
— Я могу повторить, Тиббс. Ты говоришь стопроцентную чушь. Уксус ничуть не оглушает мое нёбо.
— Вам очень повезло, сэр, — пробормотал дворецкий, вежливо пятясь из комнаты.
Тем же вечером мистер Кливер стал измываться над дворецким в присутствии гостей.
— Мистер Тиббс, — сказал он, — пытался доказать мне, что нельзя толком распробовать вкус моего вина, потому что я употребляю в салатной заправке уксус. Было это, Тиббс?
— Да, сэр, — мрачно ответил Тиббс.
— А я сказал ему, что это чушь. Я сказал, Тиббс?
— Да, сэр.
— Это вино, — сказал мистер Кливер, поднимая бокал, — напоминает мне Шато-Лафит сорок пятого года; более того, это и есть Шато-Лафит сорок пятого.
Дворецкий Тиббс стоял, вытянувшись в струнку, рядом с буфетом, его лицо побелело.
— С вашего разрешения, сэр, это не Лафит сорок пятого.
Мистер Кливер резко развернулся и уставился на дворецкого.
— Какого хрена ты там бормочешь? — спросил он. — Вот же рядом с тобой пустые бутылки.
В этих великих кларетах из-за их старости всегда было много осадка, и Тиббс перед ужином их переливал. Они подавались на стол в хрустальных графинах, а пустые бутылки, по обычаю, выставлялись на буфет. Вот и сейчас на буфет для всеобщего обозрения были выставлены две пустые бутылки из-под Лафита 1945 года.
— Вино, которое вы пьете, — спокойно сказал дворецкий, — это дешевое и довольно гнусное испанское красное.
Мистер Кливер взглянул на вино в своем бокале, затем на дворецкого; к его лицу прихлынула кровь.
— Вы лжете, Тиббс!
— Нет, сэр, я не лгу, — возразил дворецкий. — За все время, что я у вас служу, я ни разу не подавал вам другого вина, кроме испанского красного. Похоже, оно вас полностью удовлетворяло.
— Я ему не верю! — обратился мистер Кливер к своим гостям. — Этот человек сошел с ума.
— С великими винами, — сказал дворецкий, — нужно обращаться уважительно. Глушить свое нёбо перед ужином тремя-четырьмя коктейлями, как то принято в вашей компании, это уже достаточно плохо. Так вы вдобавок бухаете в пищу уксус. В таких условиях все равно, что пить, вино или помои.
