Настойчивость непростого ребенка проявляется и в его стремлении довести до конца начатое дело. Например, если он строит дом, он никогда не пойдет обедать, пока в коробке не закончатся детали.
Настойчивые дети упрямо добиваются своей цели. Если они хотят печенье, они будут просить его до тех пор, пока не получат. Они чрезвычайно целеустремленны и не желают легко сдаваться.
Многих родителей непростых детей сбивает с толку тот факт, что их чада могут быть столь настойчивы и одновременно легко отвлекаться. Например, они могут забывать любые советы родителей, но при этом помнить о своем любимом ресторане, находящемся в полутора десятках километров от дома, и упрямо требовать поездки именно туда. Все объясняется очень просто. Непростые дети оказываются «упертыми» только тогда, когда они мотивированы и лично заинтересованы. Если это их идея, они от нее не отступят. Если это ваша идея, их гораздо больше интересует то, что происходит в мире вокруг них.
Миру нужны настойчивые люди, но вам, их родителям, придется приложить гораздо больше сил, чтобы научить их сотрудничеству. Помните: если дополнить упорство таких детей гибким мышлением и умением творчески подходить к решению проблем, просто невероятно, чего они могут добиться!
Исследователи обнаружили значительную разницу в том, как дети реагируют на зрительные раздражители, звуки и запахи. Одних детей, кажется, совершенно не беспокоит колючая одежда, громкие звуки и непривычные запахи, тогда как другие невероятно восприимчивы к ним.
Дети с непростым характером рождаются со сверхчувствительными датчиками. Если другие мальчики и девочки могут заснуть даже в комнате, полной людей, непростые дети чутко реагируют на каждый звук и раздражитель. Для них заснуть в отеле или дома у бабушки – целая проблема. Их отвлекает все: и непривычный запах простыни, и другая форма подушки. Кроме того, непростые дети чувствуют чужие эмоции и служат в семье своего рода стрессовым датчиком. Когда у вас плохое настроение, они ведут себя хуже всего.
Для чувствительного ребенка каждое новое событие или переживание – бомбардировка его органов чувств. Он видит, слышит и ощущает то, что другие, в том числе и его родители, попросту не замечают. Чтобы наглядно проиллюстрировать вам эту особенность, позвольте мне привести рассказ Майка, отца очень непростой девчушки.
«В нашем местном кинотеатре показывали детскую классику – „Спящую красавицу“. Это будет отличный опыт, подумал я: отец ведет дочку в кино на чудесный фильм. Я позволил девочке пропустить ужин и купил ей попкорн и конфеты. Что еще нужно ребенку? Но как только погас свет, она начала кричать.
"Папа, – вскрикнула она, – здесь слишком темно! Я ничего не вижу! Я боюсь!"
Она перебралась ко мне на колени, и фильм начался.
"Ой, как громко, – пожаловалась она, зажимая уши ладонями. – У меня болят уши!"
Я видел, что еще немного, и у нее может начаться истерика, поэтому я вывел ее в коридор.
"Элли, – спокойным голосом сказал я, – если хочешь, мы можем пойти домой. И посмотреть этот фильм в Интернете".
"Нет! Нет! – запротестовала она. – Я выдержу. Я хочу остаться!"
Мы вернулись на свои места, протиснувшись мимо сидевшей рядом с нами семьи настоящих гигантов. Элли натянула на уши свой свитер, чтобы немного заглушить звук. Все шло хорошо до тех пор, пока наши соседи не начали активно хрустеть попкорном и соленым арахисом.
"Папа, они слишком громко жуют, – пожаловалась она. – Скажи им закрыть рты!"
Я бросил взгляд на своего соседа. В нем было больше центнера весу и косая сажень в плечах. Во мне – от силы килограммов семьдесят. Я не мог сказать ему закрыть рот, поэтому решил сделать вид, что ничего не слышал.
На этот раз она смирилась с моим отказом и еще глубже зарылась лицом в свитер. Вдруг она схватилась за живот.
"Ой, папа, я чувствую запах попкорна и еще чей-то вонючий запах изо рта. От этого меня тошнит!"
Я схватил стакан из-под попкорна и сунул ей к лицу, но она нашла собственное решение, натянув свитер на нос. Теперь над розовым воротом были видны только глаза. Я повернулся к экрану, надеясь, что теперь-то смогу насладиться фильмом.
Элли сидела, сгорбившись в кресле, с натянутым на голову свитером и по-прежнему зажимая ладонями уши. Тут она громко вздохнула. "Интересно, что на этот раз?" – подумал я.
"Пап, а что будет дальше? – сквозь свитер громко спросила она. – Куда уйдет ведьма? А если медсестра уколет мне палец иголкой, я тоже надолго засну?"
Сидевший рядом со мной большой парень раздраженно посмотрел в нашу сторону. Я еще больше сжался в своем кресле.
"Тссс", – прошептал я Элли.
Она снизила голос, но вопросы не прекратились.
"А разве ей не больно? А ты будешь грустить, если я засну очень-очень надолго?" (Я уже начинал думать, что, пожалуй, это было бы не так уж и плохо.)
Сидевшая рядом с нами семья передвинулась подальше. Пока они усаживались в других креслах, весь ряд сотрясался. Я удивился, почему Элли никак на это не отреагировала. Мне казалось, что фильм длится бесконечно долго. Наконец начались титры. Я был ужасно измотан. Элли, радостная, вылетела на улицу.
"Папочка, мне понравилось это кино! – воскликнула она. – Давай сходим еще раз!"
"Никогда в жизни! – подумал я. – Никогда! Никогда! Никогда!"»
Элли не пыталась намеренно испортить их совместный поход в кино. Просто она обладает очень чувствительной сенсорной системой. Она чутко воспринимает все зрительные раздражители, звуки и запахи. Как говорит Майк, «уровень стимуляции, на который она реагирует, практически неразличим для других людей». Добавьте к этой черте врожденную интенсивность реакций и эмоций, и вы получите легковоспламенимую горючую смесь.
Если ваш ребенок очень чувствителен в силу своего темперамента, вы должны быть готовы к тому, что незнакомая пища, непривычная одежда, скопления людей, шумные праздники и другая изобилующая сенсорными ощущениями деятельность будет легко возбуждать и перегружать его нервную систему. Но теперь, когда это происходит, вы будете знать, что он делает это не нарочно: это его первая и самая естественная реакция, которой – при вашей помощи – он вполне может научиться управлять.
У некоторых родителей очень чувствительных детей возникает вопрос, как отличить просто высокую чувствительность от такой медицинской проблемы, как нарушение сенсорной интеграции. Все зависит от степени проявления. Даже такие дети, как Элли, которые чутко откликаются на малейшие раздражители во внешней среде, вполне способны при вашей помощи научиться справляться со своими ощущениями и реакциями. В результате они могут оставаться весьма избирательными в отношении одежды, еды и посещаемых ими мероприятий, но, если придется столкнуться с чем-то, выходящим за привычные рамки, они не позволят, чтобы ощущения захлестывали их, лишая способности к нормальному, адекватному поведению.
