Так как первыми пунктами для атаки являются нам Журжа и Силистрия, то надо в течение этой зимы собрать всевозможные сведения о них и подготовить там сношения с нами. С этой же минуты заняться подготовкою всевозможных средств для устройства двух мостов, одного в Гирсове, а другого в Туртукае, и немедленно начать там работы.
Перевезти весь осадный материал, как артиллерийский, так и для инженерных работ, в пункты, близкие к обоим помянутым крепостям, дабы можно было немедленно открыть траншеи, как только погода это дозволит. В ближайшем расстоянии учредить магазины для будущей кампании и добыть средства для перевозки двухмесячного провианта для 6 дивизий пехоты и двух дивизий кавалерии.
Я предполагаю, что при самом открытии кампании, которую надо начать как можно ранее, 7-я и 6-я дивизии прибудут к Силистрии, чтобы облегчить переправу через Дунай остальным частям 3-го корпуса, осадной артиллерии и т. д., а вместе с тем прикрывать еще осаду, если бы турки, выступив из Шумлы, появились в открытом поле; между тем 4-я и 5-я дивизии, с одною бригадою 17-й, будут осаждать Журжу.
Рот, начальствуя 16, 18 и 19-ю дивизиями и опираясь левым крылом на лиман, а фронтом обратясь к Шумле, будет готов ударить на всякий отряд, который, направляясь к Базарджику, стал бы угрожать нашим сообщениям. Наконец, 10-я дивизия будет делать то же, что и теперь, если не понадобится посадить часть ее на суда, для того чтобы делать экспедиции; в таком случае 19-я займет ее место, а 16-я и 18-я составят подвижной корпус (corps mobile).
Рот не должен иметь иных подвижных магазинов, как на верблюдах, которых я надеюсь усилить еще на 2000. Вот что, любезный друг, поручаю вам в настоящее время содержать по возможности в тайне, прилагая вместе с тем полную деятельность и энергию на то, чтобы исполнить мои подготовительные приказания.
Не говорю вам о моем горе; я едва только начинаю приходить в себя после того, что на нас обрушилось. Я не мог вам писать до тех пор. Жена моя вам кланяется. До свидания, сколь возможно скорейшего, любезный друг. Ради Бога, постарайтесь, чтобы не теряли времени и не теряли головы, но чтобы все шло согласно моим желаниям.
Ваш навсегда N.
С.-Петербург, 2 декабря [1828 г.]
[186] (Перевод с фр.) Последнее письмо ваше, любезный друг, я получил с несколько меньшим чувством огорчения, нежели предшествовавшие, так как вы обнадеживаете меня, что принимаемые вами меры, по-видимому, оказывают свое действие. Надеюсь, что Бог благословит ваши усилия и что все будет в порядке в минуту надобности.
Дело о карантинах устроилось; но, умоляю вас, наблюдайте, чтобы это ограничилось лишь самым необходимым и чтобы от этого не вышло каких-либо злоупотреблений, подвергающих государство опасности. Я очень рад, что фельдмаршал принял предложение остаться на своем посту. Но вы ничего не говорите мне о Киселеве. Если бы это было делом возможным, то, может статься, не дурно заменить его Толлем, а ему дать дивизию.
Может быть, это придаст более оживления и решительности военным действиям, которые должны быть энергичны и решительны. Впрочем, я говорю это для того, чтобы знать ваше мнение. Более всего рекомендую вам обратить внимание ваше на постройку моста у Гирсова, для чего в лесе не может быть недостатка; что же касается рабочих, то, кроме тех, которые принадлежат морскому ведомству, можно в окрестной стране легко найти и других.
Торопитесь насколько возможно приведением этой меры в исполнение, она необходима во всех отношениях. Затем прикажите собрать как можно ближе осадную артиллерию и боевые запасы, дабы не произошло задержек. Признаюсь вам, что я не совсем спокоен за Варну; потому что турки, по-видимому, серьезно затевают отнять ее у нас.
Надо удвоить осторожность, потому что, если они поведут одновременную атаку и со стороны Шумлы, и со стороны Базарджика, то Праводы нельзя будет удерживать, когда Козлуджи более не занято нами. А после этого они могут окружить крепость и отрезать всякое сообщение с Базарджиком и Коварною, что было бы плохим делом. Как бы воспрепятствовать этому?
Уведомьте меня, когда можно двинуть в поход батальоны, назначенные для комплектования. Весьма необходимо распорядиться таким образом, чтобы 16, 18 и 19-я дивизии комплектовались резервами 9-го корпуса и 10-й дивизии; однако по сему вопросу не решайте ничего без моей резолюции. С нетерпением ожидаю увидеть вас, любезный друг, и услышать от вас лично, что все идет хорошо. Жена моя вам кланяется. Мое почтение фельдмаршалу, и передайте ему, что я благодарю его за то, что остается.
P. S. Если известия о движении турок подтвердятся, то я думаю, что надо бы было перенести главную квартиру фельдмаршала как можно ближе к Гирсову, дабы иметь сведения о всем, что делается, а также подавать помощь войскам, находящимся по ту сторону Дуная.
Письма Императора Николая Павловича князю Паскевичу
[187]
Князь А. П. Щербатов любезно дозволил нам извлечь нижеследующие письма из приложений к V тому вышедшего в прошлом году монументального труда своего «Генерал-фельдмаршал князь Паскевич, его жизнь и деятельность». О труде этом мы уже имели случай говорить в «Русском архиве» (1889, I, 407).
Значение его растет с каждым новым томом (выходящим в свет и во французском переводе) по мере того, как раскрываются перед читателем государственные заслуги князя Паскевича, которому вековечным памятником послужит сочинение А. П. Щербатова. Письма императора Николая Павловича к князю Паскевичу представляют собою драгоценное достояние русской историографии.
Это в некотором роде автобиография необыкновенного человека, оставившего своею деятельностью столь глубокие следы не в русской только, но и в европейской жизни: ибо несомненно, что положением России в течение тридцатилетнего Николаевского царствования значительно определялись внутренние и внешние политические движения в Германии, Франции и даже в Англии.
С другой стороны, происходившее на Западе беспрестанно отражалось в мероприятиях нашего правительства, и во всей силе оправдывались слова графа Жозефа де Местра, сказавшего еще в 1803 году про отношения России к Западно-Европейскому миру: «Nec tecum possum vivere, nec sine te (с тобою жить не могу, и без тебя мне жить нельзя)».
Устроенное на Венском конгрессе царство Польское было средостением, в котором преимущественно обозначалось это взаимодействие, а царством Польским правил князь Паскевич. К сожалению, мы не имеем писем его к императору Николаю.
П. Бартенев
С.-Петербург, 4 (16) января 1832 г.
За разными препятствиями не мог поранее отвечать на письмо твое, любезный Иван Федорович, от 24 декабря. Благодарю за добрые желания на новый год; дай Бог, чтоб он прошел мирно; но вряд ли! Сумасбродство и нахальство Франции и Англии превосходят всякую меру, и чем это кончится, нельзя предсказать.
