С нетерпением буду ждать Твоего ответа. Завтра отправляюсь с визитом в Осборн к королеве. Обнимаю тебя и милую твою Марию от всей души с сегодняшним ее днем рождения. У нас был по сему случаю общий салют, в котором принимала участие и Английская эскадра.
Твой верный брат Константин.
№ 55. Александр II – Константину Николаевичу
Красное Село 29-го Июля/10-го Августа 1859.
Пользуюсь отъездом Строганова
[316], чтобы написать тебе несколько слов. Прежде всего, искренно благодарю тебя, любезный Костя, за милое письмо твое из Копенгагена, и в особенности за последние слова, которые меня глубоко тронули.
Да сохранит Бог нам навсегда нашу взаимную дружбу и обоюдную доверенность и да подкрепит он твои моральные и физические силы.
Ты хорошо сделал, сказавшись больным в Копенгагене, чтобы избегнуть неприятной встречи с известною ведьмою. Радуюсь, что ты доволен «Светланою» и началом пребывания твоего в Райде. Надеюсь, что морские ванны принесут тебе желанную пользу.
Поездка наша в Гапсаль
[317], благодаря Бога, хорошо удалась, и 7 дней, там проведенных, были для меня отдыхом. На «Штандарте» мы расположились весьма покойно, но идя туда при сильном противном ветре, нас порядком покачало, а меня, разумеется, и укачало, напротив того, на обратном пути мы имели самую благоприятную погоду.
26 и 27 Санни обедала у нас с детьми. Вечером мы перебрались сюда до пятницы, т. е. до 31 ч[исла]. Покуда я черезвычайно доволен всем, что видел.
Нового, впрочем, ничего нет.
Обнимаю тебя от всей души. Твой верный брат и друг Александр.
Жена тебя обнимает тоже.
№ 56. Константин Николаевич – Александру II
Любезнейший Саша!
Вот уже одна неделя нашего пребывания прошла, и остается нам прожить еще три. Хотя здесь очень мило и приятно, но Ты понимаешь, как меня тянет домой, и я уже считаю дни, когда можно будет окончательно сняться с якоря. Жизнь наша здесь весьма однообразна. По утрам я работаю, потом купаемся, несмотря ни на какую погоду, и после этого почти все время остаемся на воздухе, гуляя раза три или четыре в день, все пешком. Чувствую я себя весьма хорошо, так что уже польза очевидна.
У королевы я уже был один раз с визитом, а в другой раз за обедом. И она, и Принц Альберт были весьма милы, разговорчивы и любезны, так что большая разница против приема 1857-го года. И вообще, все англичане, которых я до сих пор видел, весьма учтивы и любезны. Мери приезжала сюда на один день вместе с Марусей, чтоб видеть Королеву и чтобы со мною повидаться. Мы почти целый год друг друга не видали et notre revoir a е́tе́ très tendre
[318].
Дня три тому назад наша Средиземная Эскадра Истомина отправилась в Кронштадт. Перед этим я ей делал общее учение и был весьма доволен, видно, какую пользу принесло им заграничное плавание. Наши моряки не нахвалятся здешним приемом. Зато и они себя примерно ведут на берегу. Матросов увольняли гулять беспрепятственно, и на них не было ни одной жалобы, ни одной истории. Удивительный народ, наши матросики! Невозможно их не любить, когда ближе их узнаешь.
На наступающей неделе я намерен осмотреть Портсмутское Адмиралтейство
[319], которого 12 лет не видал, а потом съездить дня на три в Лондон.
Прощай, любезнейший Саша. Обнимаю Тебя и Марию от всей души.
Твой верный брат Константин.
№ 57. Александр II – Константину Николаевичу
Петергоф 8-го/20 Августа 1859.
Благодарю тебя, любезный Костя, за письмо твое из Райда от 27/8 ч[исла]. Радуюсь, что ты благополучно совершил твое путешествие и остался доволен «Светланою» и первым приемом твоим в Англии. Письмо это я получил во время маневров 4/16 ч[исла] в Гастилицах, где мы обедали с женою.
Все эти знакомые места мне очень напомнили прежние годы и бесценного нашего Папа́. В Дятлицах я стоял на том самом месте, где столько раз стояла его палатка. 6/18 ч[исла] мы праздновали в Ропше, а вчера маневры начались около […]. С одной стороны командовал Ген[ерал] Корф
[320], а с другой – Гильденштубе
[321], и я всеми остался совершенно доволен, при этом погода нам чрезвычайно благоприятствовала и после осенней сделалась опять летнею.
6-го же числа мы были обрадованы известием с Кавказа о совершенном покорении Искерии, Дагестана и Аварии и почти без кровопролития, кроме на геройской переправе Ген[ерала] Врангеля
[322] чрез Аварское Койсу. Шамиль, оставленный всеми, бежал с сыном, как полагают, в Гуниб, к стороне Лезгинской линии, которая одна еще нам не покорилась.
Этим славным результатом мы обязаны умным распоряжением Барятинского и совместно
[323]му действию Ген[ерала] Евдокимова и Врангеля. Первого, равно и Милютина
[324], сделал я Ген[ерал]-Адъютантами, а Врангелю – 3-го Георг[ия]. Весьма рад, что Путятину удалось достать подробное описание пушки Армстронга и совершенно согласен на заказ таковой в Америке на сумму, предназначавшуюся для покупки секрета.
