Макс нырнул вбок и прижался спиной к колесу. Пот скатывался по лбу в глаза и отдавал ржавчиной, а когда он вытер его, то увидел на тыльной стороне ладони кровь. Макс потрогал лоб, на котором дробины оставили три кровавые полосы. Стальной ноябрьский вечер обжигал голову ледяным холодом. Он посмотрел под машину, но не увидел ног человека, который пытался его убить.
Макс еще раз высунулся над багажником.
Никого.
Он поднялся.
В его руке дрожал «Глок».
Три кровавые полоски на лице темнели, как боевая раскраска.
Макс моргнул – дуло дробовика смотрело на него с другой стороны багажника. Он чувствовал под собой землю и смотрел через спутавшиеся ветви на куски темнеющего неба цвета имени его жены. Он даже попытался произнести его, позвать ее.
А потом появилась и начала падать черная луна, и его фиолетовое небо заполнилось вонью от горячего металла и смерти.
Глава 60
Бет бежала босиком по траве, когда в дубовой роще грянул третий выстрел. Оглянувшись через плечо, она увидела прислонившегося к ржавому грузовичку старика. Правую руку тот прижимал к боку, там, где она резанула его обвалочным ножом.
Адреналин падал, а вот ее колотая рана начала болезненно пульсировать, как будто что-то выгрызалось из живота.
Над водой разнеслось эхо еще одного выстрела.
Забравшись в глубь чащи к северу от дома, Бет мчалась изо всех сил, не оглядываясь, прорываясь сквозь холодеющую тьму леса. Солнце висело у нее за спиной, но его время в этом мире истекало.
Попав на полоску травы, Бет вскрикнула и упала, вытащила из подошвы левой ноги три колючки, вскочила и побежала дальше, не обращая внимания на прилипающие к крови мокрые листья.
Минуты через две, обессилев, она снова упала на холодную землю. Перекатилась на спину. Высоко над ней темнело вечернее небо.
Бет закрыла глаза.
Попытка сделать глубокий вдох отдалась острой, пронзительной болью.
Она прижала к ране ладонь и почувствовала, как между пальцами сочится кровь…
* * *
Открыв через какое-то время глаза, Бет увидела одну-единственную звезду кобальтового цвета.
Дыхание слетало с губ клубочками пара.
Где-то в отдалении хрустели под ногами листья.
Что сделает с ней человек с длинными черными волосами? Убьет в лесу или заберет обратно в тот страшный каменный дом?
* * *
Бет очнулась от холода – под усыпанным звездами небом, в притихшем лесу. Кровотечение прекратилось. Она села, потом, напрягшись, поднялась и побрела через чащу.
Часом позже беглянка вышла из лесу, к заросшему болотной травой полю. Босые ноги утопали в холодной слякоти. Изможденная донельзя, она шла наугад, бездумно переставляя ноги, и почти не заметила, как ступила израненной подошвой на твердое полотно автострады 12.
В полной растерянности Бет вышла на середину шоссе. В северном направлении дорога уходила в темноту, где и терялась. В южном она вела к некоему мерцанию, которое могло быть признаком цивилизации.
Вставала луна.
Сияло море.
Спотыкаясь, едва волоча ноги, Бет потащилась к деревне.
* * *
Рана Руфуса оказалась длинной, но неглубокой. Он сидел на стуле в кухне, а Максин, вместо того чтобы накладывать швы, заклеивала порез в три дюйма длиной, справа от пупка, полоской клейкой ленты.
Что касается самой Максин, то ее челюсть слева распухла, но боль была терпимой. В любом случае ничего другого ей не оставалось. Большим запасом времени они не располагали. Уже совсем скоро в дом придут люди, которые станут искать тех, кого убил их сын.
Пока Максин укладывала чемоданы, Руфус взял фонарь и спустился в подвал. Проект был почти закончен, оставалось только позаботиться об энергоснабжении и подключить стул. Руфус уже решил, что в случае необходимости проработает всю ночь. Он надеялся, что Лютер скоро вернется и они вместе доведут до ума этот восхитительный стул.
* * *
Около полуночи Бет вышла к проселочной дороге, ответвлявшейся от автострады 12 в южную сторону. Дорога пересекала сотню ярдов травяного болота и заканчивалась на сухом участке со скромным коттеджем, над крыльцом которого призывно горел фонарь.
На почтовом ящике значилось имя владельца – Тейтум. Вдалеке теплым мерцанием напоминал о себе маяк Окракоука, присутствие которого среди темных деревьев оказывало успокоительный эффект. По шоссе до деревни было не больше полумили, но в этот поздний час там, вероятно, все было закрыто. К тому же Бет вконец изрезала подошву левой ноги и сильно сомневалась, что сможет еще долго терпеть боль. Пока она ковыляла по проселку, снова закровоточила рана на животе. Усилилось головокружение, холод забирался все глубже под кожу. Думая о том, как долго ей удалось продержаться, Бет даже испытала что-то похожее на гордость.
Темная стена дубов за коттеджем закрывала залив, но на востоке невысокие дюны позволяли увидеть сияющую в лунном свете черную ширь.
Бет приблизилась к коттеджу. В высокой траве на краю болота лежала старая парусная шлюпка – возможно, выброшенная когда-то ураганом, без паруса, с потрескавшимся корпусом. Рядом с гаражом припарковался, сверкая в желтом свете фонаря, грузовичок «Додж Рэм». На номерной табличке красовалось слово BOATLUV, а в держателе для удочек, смонтированном на переднем бампере, стояли навытяжку удилища в полихлорвиниловых трубках.
Бет поднялась на пять ступенек к передней двери. Над головой у нее кружили мошки, снова и снова с маниакальным упорством бросавшиеся на яркий фонарь.
Хотя в желудке давно ничего не было, ее вдруг потянуло на рвоту.
Через щели в ставнях она увидела тень лежащего на диване человека, на стенах рядом с ним мигал голубоватый свет.
Бет открыла сетчатую дверь и постучала. Человек на диване не пошевелился.
Она постучала сильнее, кулаком и увидела, как он сел и потер глаза. Потом поднялся.
Она услышала приближающиеся шаги.
Дверь открылась. Мужчина с седой бородой уставился на нее сонными глазами. Запахнул халат.
– Вы хоть представляете, который сейчас час? – спросил он, и Бет уловила запах джина.
Он снова потер глаза, поморгал и посмотрел на нее, прищурясь. Тепло дома, выливаясь на крыльцо, напомнило ей, как пахнут безопасность и покой, и Бет вдруг заплакала.
В телевизоре рассмеялась невидимая аудитория.
По ноге потекла холодная кровь.
– Помогите мне, – прошептала она и упала вперед.
Белобородый мужчина подхватил ее, поднял и внес в дом.
Глава 61
Руфус передвинул генератор «Дженерак» в угол камеры смерти, подключил паяльный пистолет и взял медный провод № 4, который предстояло припаять к медной же пластине на передних ножках стула. Комната наполнилась густым, сладковатым запахом расплавленного припоя.
