Но она продолжала карабкаться вверх.
В лицо сбоку хлестала ледяная морось.
Ноги начинали скользить.
Ви посмотрела вверх. Еще три перекладины. Почти добралась.
Еще одно усилие.
Еще два.
Затем, подтянувшись вверх, она ухватилась левой рукой за покрытые каплями воды поручни ограждения и оказалась на мостках, опоясывающих цистерну. В ширину не более двадцати четырех дюймов, они, по крайней мере, имели перила – слабое подобие предохранительного барьера.
На цистерне, вне пределов досягаемости, была установлена маленькая камера. Она смотрела вниз, туда, где лестница соединялась с мостками.
Вайолет прижалась к холодному металлу, и ее сердце билось о него. Ей не хотелось этого делать, но она не удержалась и обвела взглядом раскинувшийся внизу городской пустырь – всю брошенную округу, квартал за кварталом. Типичные шестиэтажные жилые здания – черные окна, обветшалые игровые площадки в покинутых дворах. Ви вытянула шею. Вдали, на другом краю города, угадывались очертания оставленных людьми заводов. Череда зданий. Кирпичные, поднимающиеся над шиферными крышами трубы, из которых не шел дым. Промышленная свалка, и ничего больше. Город-призрак. Только откуда-то издали, с расстояния мили или больше, доносился гул автомобилей, а еще дальше она рассмотрела неясные контуры большого города.
В ухе затрещал микрофон.
– Вставай.
Ви протерла глаза от дождевой воды и поднялась на ноги.
– Я говорил, что припас кое-что для тебя, не так ли?
– Говорил.
– Я солгал. Не кое-что, а кое-кого.
Вайолет ощутила вибрацию под ногами. Испугавшись, что сейчас начнется приступ головокружения, она ухватилась за шаткий поручень ограждения и сгорбилась.
С трудом шагнула назад к лестнице, глянула вниз.
Кто-то начал подъем наверх, взбираясь по лестнице быстро и целеустремленно.
– Это ты поднимаешься сюда? – спросила она.
– Это не я. Ее имя Дженнифер. Как и ты, она очнулась здесь около часа назад. И, подобно тебе, она – молодая мать. Ее дочка Марго, как говорится, делит колыбель с Максом.
Ви слышала металлический звук от ударов ступней по перекладинам лестницы.
– Зачем она лезет сюда?
– Потому что не хочет, чтобы ее дочь умерла. Полагаю, у тебя те же чувства в отношении Макса?
Она ощутила тяжесть в груди.
– Та из вас, которая не упадет и не разобьется до смерти в следующие десять минут, может быть уверена, что ее ребенок проживет чуть дольше.
– Лютер, ради бога…
– Забавно будет посмотреть.
– Я не могу такого сделать.
– Никто тебя и не просит. – Клац. Клац. Клац. – По мне, так стой, где стоишь, пусть она тебя скинет.
Вайолет отступила по мосткам от лестницы.
Из-за приступов тошноты ее нервы были на пределе.
Прислонившись спиной к цистерне и чувствуя дрожь в руках, она слушала, как приближается соперница.
Потом клацанье раздалось совсем рядом, и она увидела руки, ухватившиеся за поручни, и появившуюся за ними голову с грязно-светлыми волосами.
Женщина выбралась на мостки и встала перед Вайолет. В десяти футах. На несколько лет старше, может, слегка за тридцать, дюймов на шесть выше, в розовом спортивном костюме. Большие черные мешки образовали полумесяцы под глазами, лицо испачкали потеки туши. Волосы слиплись от мороси. Она выглядела крепкой, злой, настроенной на драку и… испуганной.
– Привет, – сказала Ви.
Женщина просто смотрела, но что-то в ней дрогнуло.
– О, мне стоило предупредить, – произнес Лютер. – Учитывая, что ты коп и подготовлена, я дал ей нож. Так будет честно.
Вайолет обратилась к женщине:
– Давай спустимся. Мы не должны так делать.
– Мой ангелочек у него.
– Я знаю. И мой сын. Но мы не должны делать того, к чему он пытается нас принудить.
– У нас нет выбора.
– Давай спустимся, – снова предложила Ви. – Мы что-нибудь придумаем.
Женщина покачала головой; по ее щекам уже текли слезы. Заведя руку за спину, она достала большой охотничий нож со зловещего вида острием и грязным зубчатым клинком. В ее руке нож смотрелся неестественно, и незнакомка то и дело посматривала на него, словно не зная, что с ним делать.
– Я – Вайолет. Тебя зовут Дженнифер?
Женщина неуверенно кивнула.
– Он выиграет только в одном случае – если мы станем исполнять его приказы. Не станем гоняться друг за другом, и он потеряет власть.
Голос в ее голове произнес: Не совсем так, Ви.
– Дженнифер, я работала копом. Ты мне доверяешь? – Вайолет шагнула вперед, протягивая руку. – Просто брось нож, ладно? Вместе мы сильнее.
У Дженнифер задрожала нижняя губа.
– Он собирается убить мою дочь.
– Я не допущу этого.
– Ты не сможешь выполнить свое обещание.
Внезапно в микрофоне у Вайолет раздался крик детей. Она и Дженнифер вместе завопили: «Нет!»
– Прекрати, Лютер!
– Пожалуйста! – пронзительно кричала Дженнифер.
Ви сделала еще шаг вперед, мотая головой от жалобного, надрывного детского плача.
– Посмотри на меня, Дженнифер! – крикнула она.
Женщина встретилась с ней глазами.
– Он этого и добивается! Ты понимаешь?
– Он ее мучает!
Она полоснула Вайолет ножом; та отпрянула назад. От ее движения мостки задрожали, металл завибрировал, и Ви ухватилась руками за поручень ограждения, чтобы устоять на ногах.
Кожу на животе жгло. Она коснулась рукой ткани костюма, и ладонь покраснела. Клинок рассек нейлон куртки и оставил длинный поверхностный порез на животе.
Ви подняла глаза на Дженнифер; ту, казалось, поразило содеянное, и она пальцем трогала кровь на лезвии ножа. Лицо ее исказилось.
– Прости, – прохрипела она.
Дети еще кричали в микрофонах, и Лютер что-то говорил, но его слова тонули в плаче младенцев.
– Я должна это сделать, – произнесла Дженнифер.
Она шагнула вперед, и Ви подалась назад.
Обе замерли.
Дженнифер бросилась на противницу первой; Вайолет отскочила.
Это походило на страшный танец.
Когда обе снова остановились, их разделяло шесть футов. И та и другая тяжело дышали.
Дженнифер сделала ложный выпад, развернулась и побежала в обратном направлении, исчезнув за выпуклой стенкой цистерны.
